Дарсов Шелеост, на которого у меня было столько планов, чуть не подвёл меня. На первой встрече я с трудом удержался, чтобы не наложить на него Истину. На все вопросы он отвечал многозначительной чушью, которая то и дело заставляла его Указы вспыхивать. Всё сначала приходилось из него вытягивать. Впрочем, поняв, к чему я клоню, он стал гораздо многословней. Равой, впрочем, тоже помог мне, пусть и не бесплатно. Его записи подтверждали догадки Мириота, многзначительные намёки Шелеоста, и укрепили мою желание прибегнуть к испытанному способу решения таких проблем. Кому нужен никчёмный слуга?
Перед воротами я замер на миг, обводя взглядом стену и не находя никого за ней. Если перед нами не постоялый двор, каких я навидался в Гряде, пока отрабатывал долг Ордену, то я слепой. Интересно какое Возвышение у хозяина этого места, раз ему хватает смелости заниматься подобным делом в глуши. Широкий двор, после половины дня пути по камню дороги, приятно лёг под ноги простой землёй. Но это, вместе с запахом плохо убранного навоза после ящеров, лишь свидетельство бедности хозяина. Как и скрипящая дверь, за которой открылся плохо освещённый зал с десятком длинных столов и лестницей в углу. Пусто. Оно и понятно. Если этим местом пользуются караваны, то с утра они уже ушли, а новые появятся лишь к вечеру. Если вообще появятся.
Зато Рат уже сейчас не прочь остановиться здесь, а не бежать ещё половину дня. Ну, пусть так и будет. Два дня назад он взял очередную звезду, и думаю, заслужил немного отдыха и развлечений. Как и я. Это ли не то, что и должно быть в путешествии по Поясу? Новые места, новые люди. Которых я скоро оставлю позади навсегда.
Я гаркнул:
– Эй, хозяин!
На крик из дальней от нас двери показался зевающий парень. Закалка. Лишь немногим старше Рата. Буркнул:
– Вы кто такие?
– Гости. Поесть найдётся?
Подумав, парень с неохотой кивнул:
– Разогреем. Каша, мясо. Полсотни зелени.
Я кхенул, услышав цену. Парень пожал плечами:
– Мясо хорошее, Рыльник, четвёртая звезда. Нет? Своё жуйте. Комната ещё дороже. Тебе дешевле будет дотопать до стоянки Малвир, они за ночёвку под небом денег не берут.
– Ты как-то странно гостей заманиваешь.
– Я? – Парень снова зевнул. – Нужны мне два приблуды.
Рат дёрнул меня за пояс:
– Пошли отсюда.
– С чего бы? – хмыкнув, я шагнул к ближайшему столу, сбросил с себя дорожную переноску, напоказ принялся отсчитывать из мешочка яшму. – Грей свою еду и отвар.
В одном парень не соврал: мясо и впрямь таяло во рту. И дело не в возвышении Зверя, а в том, как он его приготовил. Вкуснее, чем в Золотом Вязе. Боюсь, что следующие несколько дней стряпню Рата я буду есть с трудом. Если только не закупиться здесь готовой едой. Выглядеть это будет странно, но мне-то какое дело?
Едва я так решил, как сверху спустился Воин. Заспанное лицо, неопрятная бородка, тяжёлый дао на поясе. Ярко-зелёная, правда мятая, одежда с уже знакомым мне гербом прямо говорила, что передо мной один из стражников Шепчущего Леса. Возможно поэтому этот двор и цел до сих пор: попробуй побушевать и возмутиться ценами, если здесь отряд хозяев этих земель. И дело вовсе не в силе хозяина постоялого двора.
Зевая, стражник оглядел нас и переноски, спросил:
– Кто и куда идёте?
Тон его не предполагал отказа. Прожевав, спокойно ответил:
– Я…
Стражник рявкнул:
– Как разговариваешь? Где твоё приветствие старшему?
Рат вздрогнул, вскочил из-за стола, сгибаясь и косясь на меня. Я, пусть и медленнее, сделал то же самое.
– Прошу простить, старший. Я Ирам. Это мой двоюродный брат Рат. Идём в Лазурную Ветвь.
– Зачем?
– Работу найти.
Стражник подошёл ближе, обдал вонью лука и гнилого мяса:
– Чего в Гряде не ужились?
– Неспокойно там.
– Нам здесь бездельники не нужны. Какое у вас Возвышение?
– Мой брат Закалка. Я… – на миг замялся, искушение сказать, что слабак, было велико, но ответил так же, как всегда, – четвёртая звезда.
– Закалка? – Стражник хищно оскалился, рука его легла на рукоять дао. – Тогда почему он так слабо согнулся? Спина болит?
Я шепнул:
– Рат.
Тот послушно склонился ещё раз, скороговоркой выпалив:
– Приветствую уважаемого старшего!
– То-то же.
Ладонь стражника перестала касаться меча, вместо этого он огладил давно не мытую бородку, покосился на мою руку на перевязи, цыкнул:
– Ладно, топайте в Ветвь, может и таким слабакам найдётся место.
Из уст Воина третьей звезды, немного слабее, чем назвался я сам, это звучало забавно. Но я не улыбнулся, почтительно поблагодарил:
– Спасибо, уважаемый.
Стражник снова схватился за дао:
– Бродяга, знай своё место! Я стражник восточной дороги! Для тебя старший. Ну!
Покосившись на белого Рата, я чуть согнулся:
– Прошу прощения, старший.
Цыкнув, стражник убрал руку с меча и ушёл.
Всего здесь жило четверо стражников. И расспрашивавший нас оказался среди них самым слабым. Двое опытнее и старше. Главным же оказался молодой, высокий и скуластый Воин четвёртой звезды. Ему возможно лет двадцать семь.
Из слов парня, который подавал еду и устраивал нас в тесной, душной комнатке на ночлег, выходило, что в клане Малвир есть два вида стражи. Те, кого нанимают и те, кто принадлежит самому клану. Десятки побочных семей, давно отделившихся и слишком слабых, чтобы претендовать хоть на что-то серьёзное в самом клане, с радостью каждый год присылали своих детей на смотрины в главную семью клана. Для них это была возможность блеснуть талантом перед старшими Малвир и получить от них кроху ресурсов и шанс на тёплое место. Мало кому он выпадал, но от этого людей на ежегодном смотре не становилось меньше. Но здешние четверо стражников простые наёмники. И выходило, что они слишком наглые, словно хотели, чтобы я возмутился и напал на них.
К вечеру никакой караван так и не появился. Жаль, я хотел присоединиться к ним, неважно в какую бы они шли сторону. Поэтому пришлось действовать по-другому.
Рат уже через тысячу вдохов пути начал ныть:
– Опять тащимся в одиночку? Чего мы вскочили в такую рань? Может, прямо здесь подождём каравана и напросимся к нему? Помнишь прошлый? Те три дня хоть не скучали.
Я оглянулся и заметил четыре точки далеко позади. Воин четвёртой звезды вряд ли увидел их. Не зря решил, что стражник ведёт себя странно. Не зря передумал набирать еду в кисет. Переспросил:
– Так тебе скучно?
