— Хорошо. Отлично. Я знаю, что вы делаете все возможное.
Голос ее чуть заметно дрогнул.
Если б Фэй не знала этого ранее, то теперь точно сообразила бы: Як — сумасшедший. Совершенно невменяемый. Он легко может решиться убить ее. Она должна как-то выбраться.
— Хорошего дня. Звоните, если появятся вопросы.
— Вы тоже.
Фэй положила трубку и посмотрела на Яка.
Он медленно поднялся, не сводя с нее глаз. Внезапно, без всякого предупреждения снова ударил ее. Она повалилась на диван. Як схватил ее телефон. Фэй подняла на него глаза.
— Ты должен скорее уходить. Беги отсюда. Иначе тебя задержит полиция. Я ничего не скажу. Ни о том, что ты был здесь, ни о том, что сделал.
Як не ответил. Слышалось лишь его тяжелое дыхание. Он уселся перед ней, поднес один из ее локонов к носу и вдохнул.
— Мне не хватало твоего запаха. Несмотря на все, что ты мне сделала, мне не хватало тебя. Ты — любовь всей моей жизни. Никто другой ничего в ней не значил, понимаешь? Понимаешь, что я делал все это просто потому, что мог? Потому, что женщины сами висли на мне. Я был слаб. Но на самом деле только ты для меня что-то значила.
Фэй похолодела. Все это звучало так, словно Як прощается с ней.
— Ты собираешься убить меня?
— Не знаю. Думаю, да.
Сердце забилось с такой скоростью, что у нее закружилась голова. В глазах почернело.
— Нет, Як. Ты же не убийца. В тебе такого нет. Это же я, Фэй!
Обхватив его руками за щеки, она заставила его посмотреть на нее.
— У тебя есть еще одна дочь, Як. Что будет с ней, если тебя осудят за новое убийство? Рано или поздно полиция разыщет тебя. А Жюльенна… ты прав, она жива. Она в надежном месте. Если мы забудем все это, если ты сможешь простить меня, она будет на седьмом небе от счастья. Она по-прежнему говорит о тебе. Ты — ее герой, Як. Несмотря ни на что, ты — ее герой.
Фэй сглотнула и испытующе посмотрела на Яка, пытаясь понять, возымели ли ее слова какое-либо действие. В прежние годы она могла прочесть его самые сокровенные мысли, едва он переступал порог. Но сейчас его лицо ничего не выражало. Он превратился в незнакомца.
— И я так скучаю по тебе… — Она дала волю слезам. — Несмотря на все, что сделала, я люблю тебя и всегда любила. Но ты больно ранил меня. Ты унизил меня. Ты раздавил меня. Мне нужно было не так уж и много — жить с тобой и Жюльенной, но ты обманул меня, Як. Сначала отнял у меня работу, право на то, в создании чего я принимала участие. Потом — мою семью. Ты заменил меня другой.
Челюсти Яка задвигались. Выражение лица начало смягчаться. Внутренне она ликовала. Может быть, он просто уйдет?
— Жюльенна, — сказал Як. — У тебя есть ее фотография? Я думаю о ней каждый день, каждую секунду.
Фэй вспомнились снимки, которые она обнаружила в компьютере Яка. Ужасные, чудовищные фотографии. Пустой взгляд Жюльенны. Никогда она не согласилась бы показать ему дочь. Но какие у нее варианты, если она хочет выжить и существовать для Жюльенны в будущем?
Она медленно кивнула.
— Мы можем позвонить ей. Подумай, как она обрадуется, увидев тебя.
Глаза Яка сузились от подозрений. Он потряс головой и положил ее телефон на стол.
— Нет. Никаких телефонов, никакой техники.
Она сделала глубокий вдох.
— У меня есть одна фотография. Хочешь увидеть?
— Где она?
— Встань, я принесу.
Як медленно встал.
Когда Фэй поднялась на ноги, он снова поднял нож.
— Попробуешь обмануть меня — убью на месте. Помни об этом.
— Я знаю.
Фэй пошла в ванную, он — следом, на расстоянии вытянутой руки. Там она немного наклонила ванную, запустила за нее пальцы и нащупала пластиковую папку с фотографией Жюльенны и своей матери. Выпрямившись, протянула папку Яку. Он взял, стал рассматривать фото, не говоря ни слова. Но блеск в его глазах напугал Фэй. Як смотрел на изображение Жюльенны, словно она была его добычей, словно он мог сделать с ней все что хотел. Затем засунул папку в карман куртки.
В этот момент Фэй поняла, что совершила ошибку. Каким-то образом Яку все же удалось обмануть ее. И теперь он убьет ее. Як поднял руку с ножом. Фэй вскрикнула — и все вдруг почернело…
Фьельбака, давным-давно
Хотя тела Рогера и Томаса так и не нашли, в память о них устроили погребальную церемонию.
Я была в церкви и слышала каждое слово о том, какими прекрасными и заботливыми мальчиками они были. Прихожане на скамьях рыдали. Голос пастора временами дрожал от волнения. Меня же чуть не вытошнило при мысли о том, что они сделали со мной.
С алтаря на меня с ухмылкой смотрели их портреты. Я поднесла руку к груди, где когда-то висело украшение, подаренное мамой. Оно защищало меня. Они отняли у меня последнюю защиту.
Я могла думать лишь о том, как Рогер и Томас насильно держали меня, вторгались в меня и смеялись над моими мольбами не делать этого. Как сияющие глаза Томаса вдруг стали холодными и жестокими.
Всей душой я ненавидела их за то, что они со мной сделали, и только радовалась тому, что их больше нет.
Я не могла жалеть их родителей — даже бабушку Рогера. Это они воспитали их такими. На них тоже лежит вина.
Но весь поселок оплакивал и восхвалял их. И это еще больше углубило пропасть между мной и Фьельбакой, еще больше убедило меня в решении уехать. Прочь от притворства и замалчивания…
___
Фэй открыла глаза. Она лежала на холодном полу в ванной. В голове стучало и болело. Медленно поднеся руку ко лбу, она нащупала что-то липкое. Поднеся пальцы к глазам, увидела, что у нее все еще идет кровь.
Несмотря на боль, Фэй радовалась, что осталась жива. Должно быть, Як ударил ее рукояткой ножа, и она потеряла сознание. Хотя боль то и дело накатывала волнами, она осталась жива. А это самое главное.
— Зря ты не убил меня, Як, — пробормотала Фэй.
В глубине души она задавалась вопросом — почему он этого не сделал?
Поднявшись на непослушных ногах, оперлась о край раковины и стала рассматривать в зеркале свое окровавленное, опухшее лицо.
Як.
И Давид.
Оба получат по заслугам. То, что у Яка теперь есть фотография, доказывающая, что Жюльенна жива, — настоящая катастрофа. Надо отнять ее у него. Вряд ли он побежит с этой фотографией в ближайший полицейский участок. Время еще есть. Краткий момент слабости, когда она хотела бросить все и бежать, остался позади. Это не про нее. Фэй не сдается. Фэй дает сдачи.
Крепко зажмурившись, она снова представила себе фотографии Жюльенны, которые обнаружила в компьютере у Яка. Фото раздетой, незащищенной Жюльенны. Над ней надругался тот, кого она более всех любила. Именно это запустило все остальное. Именно это заставило Фей сделать то, что она умела лучше всего. Позаботиться о тех, кого она любит. Защитить себя. Любой ценой.
