— Мартин! — хрипло крикнула я.
Он с треском продрался сквозь кусты в дальнем конце причала. Он нес фонарик и стопку фанерных плакатов. Я видела слова на верхнем плакате, пока он шел к яхте по деревянному настилу.
ОСТАНОВИТЕ СТРОИТЕЛЬСТВО РЕЧНОГО ПОРТА!
КИСЛОТНЫЙ РАСТВОР УБИВАЕТ!
— Где ты был? — требовательно спросила я, снова попытавшись встать. — Куда ты ушел… и откуда эти вывески?
— Добро пожаловать обратно, — прохладно отозвался он. Его рот кривился от неудовольствия. Он забрался на борт и с грохотом сбросил плакаты на пол яхты.
Я посмотрела на них, потом на мои босые ноги. Когда я сняла обувь? Щиколотки были красными и распухшими от комариных укусов. Рядом со мной валялась пустая бутылка из-под розового вина. Но ведь мы пили белое? Я прикоснулась к лицу. Оно тоже было искусано и сильно чесалось. Мои губы облупились и потрескались.
— Я хотел показать тебе старую ферму, — грубым тоном сказал он, когда вылез на причал, чтобы отвязать желто-голубую канатную веревку. — Хотел показать тебе виды сверху на нашу землю, — он сердито дернул веревку, забрался на борт и встал у руля. — Тебе правда не следовало пить так много вина после долгого перелета и бутылки сидра, Элли.
— Что? — Я приложила ладонь к влажному лбу. Я не могла размышлять. Я не могла вспомнить.
— Надень этот проклятый спасжилет. — Он дал задний ход от причала, вспенив воду винтами. — Полторы бутылки? Утром ты пожалеешь об этом. И посмотри, как ты искусана. Тебе не хватило трезвости даже для того, чтобы воспользоваться репеллентом, который я тебе дал.
— Но я… я не пила…
Он нагнулся, поднял бутылку из-под розового вина и повертел перед моим лицом.
— Пустая до последней капли.
У меня во рту действительно стоял кислый привкус давно выпитого вина. Я чувствовала себя полупьяной. Он спрятал пустую бутылку и бокал в боковой ящик рядом с агрессивно выглядевшим багром с надписью «Абракадабра», выгравированной на наконечнике. Потом Мартин направил лодку в канал и увеличил скорость, так что в темной воде за кормой потянулся V-образный кильватерный след. Деревья опускали ветви, стараясь зацепиться за нас. Летучие мыши кружились и взлетали в киноварно-красном небе. Воздух был наполнен неземными криками и воплями.
Я посмотрела на фанерные плакаты, валявшиеся у моих ног.
ОСТАНОВИТЕ СТРОИТЕЛЯ РЕЧНОГО ВОКЗАЛА!
УБИТЬ МАРТИНА!
— Поганые протестанты, — проворчал он. — Они проникли на старую ферму. Это частная собственность — моя собственность. Я порву этих мудаков на куски, порежу их ножом. Воткну в них мой багор и оставлю истекать кровью, на пищу илистым крабам.
Я скривилась от его нескрываемой ярости и ругани. Это выглядело пугающе, так как было в равной степени направлено на меня, как и на протестующих.
— Я не могла выпить все это вино, Мартин, — тихо сказала я. У меня сохранились воспоминания только о нескольких глотках. Потом был зияющий провал. Я проснулась на борту яхты.
Он не ответил. Я попыталась воссоздать дневные события, но едва смогла вспомнить, как начала есть курицу и картофельный салат.
Яхта вышла в речной бассейн. Когда он резко развернул руль, я потеряла равновесие и упала набок. Острая боль прострелила колено.
Я собралась с силами и осторожно опустилась на заднее сиденье.
— Я знаю, что не могла выпить все это вино, Мартин.
Он ничего не сказал и даже не посмотрел на меня.
— Я знаю, что не делала этого, — громко повторила я.
Но я уже не была так уверена. Во мне нарастала тихая паника. Такое уже два раза случалось раньше — в темном промежутке между гибелью Хлои и моим нападением на Дуга с ножом в ресторане, когда я увидела его ужинающим с любовницей, с женщиной, которую он предпочел мне. Я попыталась порезать их обоих. Этот публичный срыв предшествовал моей госпитализации. Внезапно я рванулась к планширу и сблевала за борт.
— Твою мать, Элли! — Мартин что-то вытер со своего рукава. — В следующий раз, пожалуйста, делай это с подветренной стороны.
Суд по делу об убийстве
Февраль, наше время.
Верховный суд Нового Южного Уэльса
Барристер Питер Лоррингтон встает, готовый к перекрестному допросу. У Лоццы сводит живот. Недавно она рассказала суду о том, как они с Грегом прибыли на место и обнаружили тело Мартина. Хотя стороне обвинения не разрешается задавать наводящие вопросы на этом этапе, адвокат защиты может это делать и делает во время перекрестного допроса. Лоррингтону понадобится прямо или косвенно с самого начала определить свою защитную стратегию, и Лоцца знала о своей уязвимости. Они с Грегом — слабое звено в деле Короны. Лоррингтон будет безжалостно поджаривать ее в попытке посеять сомнения в достоверности уголовного расследования и склонить присяжных к разумному сомнению. Она ощущала взгляды своих коллег на набитой галерке.
Лоррингтон сверяется со своими записями и поднимает голову. Лоцца смотрит прямо на него и сглатывает.
Тишина в зале суда становится вязкой.
Слова Лоррингтона звучат внезапно, как пулеметная очередь:
— Старший констебль Бьянки, вы прикасались к телу до прибытия бригады криминалистов и патологоанатома? Вы каким-либо образом шевелили его?
Лоцца медлит с ответом.
— Тело уже было сдвинуто с места, когда подросток нырнул и перерезал веревки.
— Но вы прикасались к телу?
— Констебль Эббот поскользнулся и упал в воду, — осторожно говорит она, не желая подставлять партнера под автобус. — Он случайно столкнулся с покойным, в результате чего тот перевернулся на спину.
Лоррингтон задумчиво потирает подбородок.
— Значит, таким образом вы определили, что это было убийство?
Лоцца раздраженно вспыхивает и тут же успокаивает себя. Барристер пытается расслабить и разговорить ее, выставить ее действия как свидетельство вины.
— Именно так я увидела багор, воткнутый в его грудь, следы удушения и веревку, обмотанную вокруг лодыжек покойника.
Коникова кивает.
— Ваша честь, я не вполне понимаю, к чему…
— Я перейду к сути дела, ваша честь, — отрывисто произносит Лоррингтон. — Детектив Бьянки, вы и констебль Эббот первыми прибыли на место преступления, верно? Вы были первыми сотрудниками полиции, увидевшими тело Мартина Крессуэлл-Смита?
— Да, сэр, — отвечает Лоцца. — Я, констебль Эббот и констебль Мак Макгонигл, который был шкипером.
— Итак, для ясности: тело было потревожено обычным должностным сотрудником полиции, прежде чем детектив и квалифицированные криминалисты из уголовной полиции штата прибыли на место преступления?
