Мимо нас медленно проехал светло-коричневый автомобиль, свернувший на дорогу, куда мы направлялись. Я обратила внимание на регистрационный знак с надписью «Квинсленд, солнечный штат» — каштановые буквы на белом фоне. Номера были заляпаны грязью, но я различила три последних буквы: GIN.
Когда мы свернули на улицу, я снова увидела автомобиль, стоявший под большим эвкалиптом с облезлой корой. Мой пульс участился, и я остановилась.
— Видишь этот автомобиль? — обратилась я к Мартину.
— Коричневую «короллу»? Да.
— Он следит за нами.
Мартин нахмурился.
— Зачем кому-то следить за нами, Элли?
— Не знаю. Может быть, ты скажешь?
Мы снова пошли, но медленнее, и он внимательно осмотрел «короллу», пока мы приближались к ней. Он выглядел встревоженным, но я была не уверена, относится ли это к автомобилю или к моему состоянию.
— Это распространенная модель, — заметил он. — Ты случайно не видела номерной знак того автомобиля, что стоял перед нашим домом?
— Нет.
Седан внезапно выехал из-под дерева и покатился по дороге, увеличивая скорость. Зажглись тормозные огни. Машина свернула направо и скрылась из виду. Ветер набирал силу, осыпая нас кусочками коры. Стайка попугаев с пронзительными криками спорхнула с кроны.
— Возможно, перед нашим домом стояла другая «королла», — сказал он. — Та, что уехала, могла принадлежать какому-нибудь серферу, который сначала ехал медленно, изучая прибой, а потом остановился поговорить по мобильному телефону. Тут годится любое объяснение.
— Думаю, дома за нами тоже кто-то следил. Человек в оранжевом «субару».
Он застыл, как вкопанный.
— Что?
— Да. Тот автомобиль был оранжевого цвета.
— Ты имеешь в виду, один из «кросстреков»?
— Да.
Кровь отлила от его лица, которое мгновенно сделалось непроницаемым. Его окружала вибрирующая энергия, ощутимая целеустремленность.
— Ты уверена?
— Да.
— Ты видела водителя того оранжевого «субару»? Или его номерные знаки?
— Нет. Но думаю, бело-синяя номерная табличка была зарегистрирована в Британской Колумбии.
— А как насчет водителя коричневой «короллы»? Ты успела его разглядеть?
— Лишь мельком. Он поднял окошко, как только я посмотрела в его сторону.
— Он?
— Да, это был мужчина.
— Ты бы узнала его, если бы увидела снова?
Я немного подумала.
— Нет, едва ли. Его лицо находилось в тени.
— Странные дела, — пробормотал Мартин.
Мы дошли до паба, но Мартин заметно помрачнел и не стал заглядывать туда. Он пошел быстрее, выставив плечи вперед, как будто был рассержен. Я старалась не отставать, но дышать становилось все труднее, и беспокойство все сильнее одолевало меня.
Когда Мартин вырвался вперед, я пошарила в кармане и быстро положила таблетку под язык.
Он остановился и повернулся ко мне:
— Что такое?
— Ничего. Просто мне попал камешек в сандалию.
Раньше
Элли
Деревянная вывеска паба «Мопс и свисток» слегка покачивалась на металлических цепях под дуновением морского ветра. У здания с историческим фасадом имелся огороженный задний двор, где подавали пиво и вино. Эвкалипты были украшены гирляндами китайских фонариков, на обочине паслись розовые какаду, мухи жужжали над немногочисленными посетителями за столиками на передней веранде.
Я остановилась под вывеской. На дереве была вырезана фигура мальчика с доской для серфинга под мышкой. Он запрокинул голову к небу и что-то насвистывал, а за ним следовал толстый и веселый мопс. Мопс и Свистун.
— У хозяйки, Боди Рабинович — мы зовем ее Рабз, — есть настоящий мопс, — сообщил Мартин, проследив за моим взглядом.
Вывеска выглядела дружелюбной, как и само место. Я немного успокоилась, — возможно, от действия ативана. Тем не менее я быстро оглянулась и убедилась, что «короллы» нигде не видно в сгущавшихся вечерних сумерках.
Мартин отодвинул занавеску из длинных лент ПВХ, висевшую над входом. Когда мы вошли, полоски из толстого пластика с шорохом сомкнулись за нами. Они напомнили мне лавку мясника, но занавеска хорошо защищала от жары, потому что внутри было прохладно. Тусклое освещение, и оживленный шум голосов. Из старомодного музыкального автомата в углу доносилась бодрая мелодия. Стены были украшены досками для серфинга и рыболовными достопримечательностями.
— Эй, Марти! — крупная женщина вышла из-за стойки, вытирая руки тряпкой. — Как дела?
— Рабз, — Мартин дружески обнял ее. — Это моя Элли. Эль, это Рабз — местная достопримечательность и бывшая профессиональная серфингистка.
Ее взгляд встретился с моим. Ее темно-карие глаза лучились приветливостью. Она заплела массу длинных каштановых волос в свободную косу, заброшенную на плечо, но некоторые пряди распустились и красиво обрамляли ее лицо. Ее загорелая темно-оливковая кожа контрастировала с ремесленной блузой оранжевого цвета, свободно облегавшей спортивное тело. Кожаные сандалии, пригоршня серебристых браслетов и бусин. Серебряная бусинка в ноздре поблескивала, когда она двигалась.
Я ощутила непривычный укол зависти.
Рабз протянула руку.
— Привет, Эль. Рада наконец познакомиться с вами.
Ее рукопожатие было сильным, как будто она хотела подчеркнуть нечто очевидное. От нее веяло эфирными маслами — пачули с оттенками жасмина и лайма. Что-то темное и неприятное начало разворачиваться на краях моего осознания.
— У вас славное место, — сказала я. Это прозвучало покровительственно, но, возможно, того я и хотела.
Она окинула меня взглядом и улыбнулась, но улыбка не отразилась в ее карих глазах.
— Спасибо. Мы только закончили реконструкцию, и я рада, что вам понравилось.
Мы устроились на высоких табуретах перед стойкой, пока Рабз наливала пиво из крана, аккуратно наклоняя кружки, чтобы наполнить их доверху. Она поставила кружку перед Мартином.
— Как обычно, тебе первую за счет заведения, — она улыбнулась мне. — А вам, Элли?
— «Пино гри», — быстро сказал Мартин, прежде чем я успела открыть рот.
Темнота на краях моего осознания придвинулась ближе. Я собиралась попросить что-нибудь безалкогольное, но внезапно подумала, что могу немного выпить, чтобы взбодриться.
Рабз поставила передо мной бокал сильно охлажденного белого вина и наклонилась через стойку к Мартину. Я видела загорелый вырез ее блузы. Понизив голос, она обратилась к нему:
