Она смотрела на меня. Я видела, что она напряженно размышляет.
— И поэтому вы думаете, что он больше не будет бить вас, — потому, что вы будете свободны от зависимости?
— Он увидит, что я стараюсь. Я скажу ему. И я докажу, что это серьезно.
— Но если вы думаете, что он подмешивает вам наркотики, то как это поможет?
Я подалась вперед.
— Я не буду пить и принимать таблетки. Поэтому, если у меня случится еще один эпизод, я сразу обращусь к врачу и сдам кровь на анализ, — я сделала паузу. — У меня появится доказательство того, что Мартин систематически пытается одурманить меня.
— Значит, вы считаете, что ваше пристрастие к веществам облегчает его махинации с вашим сознанием?
— Он пользуется этим как прикрытием для того, что делает со мной.
— Когда мужчина поднимает на вас руку, это уже…
— Нет, — я покачала головой. — Мне нужна ясная голова для правильной оценки положения. Я хочу быть на сто процентов уверенной, что не вообразила все это в тумане алкогольной паранойи. А если я обращусь к местной полиции, Мартин воспользуется публичными скандальными происшествиями с моим участием для объяснения моих «безумных» обвинений. Я прекрасно вижу это: он скажет, что мои синяки получены от падений во время моего пьянства. Люди на причале видели меня пьяной, Уиллоу. Они видели кровь. Они видели ярость у меня на лице. Он сказал врачам в клинике, что пьяная жена порезала его. Люди видели мое состояние в «Пагго»; даже вы видели меня там. Полицейские поверят ему, а не мне. Они встанут на его сторону.
Уиллоу окинула меня взглядом и медленно кивнула.
— Не хотите рассказать, как вы начали принимать эти таблетки?
Я рассказала ей все. Начиная с того, как я потеряла Хлою, какое горе мне это причинило и как я пыталась справиться с этим, вплоть до скандальной известности и госпитализации. Она терпеливо слушала под шум дождя снаружи.
— Теперь понимаете? — сказала я. — Это долгая история: злоупотребление седативными препаратами, психическое расстройство, насилие и потеря памяти. Он может использовать все это против меня, если я подам жалобу или выдвину обвинение. Дуг сразу так поступил, когда подал на развод со мной. Мартин может снова запереть меня в психиатрической лечебнице или даже воспользоваться своими юридическими полномочиями, поскольку у нас совместный бизнес и ему нужна моя подпись на финансовых документах. Он получит беспрепятственный доступ к моим средствам.
Она нахмурилась и с сомнением покачала головой.
— Вам не кажется, что это преувеличение?
— Честно говоря, сейчас я ни в чем не уверена.
Она наблюдала за мной; на ее окаменевшем лице застыло выражение, похожее на гнев. Это ощущение волнами исходило от нее. Я боялась, что теперь, когда я вооружила Уиллоу информацией о мужчине, который нападал на меня, она может предпринять действия по собственной инициативе — действия, которые я буду не в состоянии остановить. Тогда обстоятельства полностью выйдут из-под моего контроля.
Она тихо выругалась, потом резко встала и включила электрический чайник.
— Вы еще с кем-нибудь говорили об этом, Элли? С друзьями? С членами семьи? С кем-то еще?
— Сегодня утром я позвонила моей подруге Дане.
Она подняла голову.
— В Канаду?
Я кивнула.
— Сразу же после того, как избавилась от таблеток. Мой звонок был переадресован на голосовую почту. Она так и не перезвонила.
— А почему?
Уиллоу залила кипятком чайные листья в фарфоровых чашках. Ее браслеты мелодично звенели. Я завидовала ее красоте, ее изяществу.
— Мы поссорились. Из-за Мартина.
— Значит, Дане он не понравился? — она принесла чашки.
— На самом деле, она не встречалась с ним, но… — Я посмотрела на хрустальный шар, лежавший на буфете, карты Таро на кофейном столике, лампу с абажуром из розовой гималайской соли на книжной полке, крошечные китайские колокольчики на кухне и добавила: — Дана утверждала, что Мартин плохо влияет на мою ауру. Она сказала, что моя аура темнеет после того, как я встречаюсь с ним.
Уиллоу изогнула бровь. Она изобразила полуулыбку, взяла чашку с блюдечка и отпила глоток.
— Вы чувствовали, что у Мартина плохая аура? — поинтересовалась я.
— Я никогда не пробовала читать ауру Мартина. На самом деле, мы почти незнакомы, если не считать встреч в «Пагго» и разговоров в группе местных экологов о нем и его проекте… о вашем проекте, — она помедлила. — Знаете, Эль, судя по вашему рассказу, вы едва успели оправиться от пережитого горя и посттравматического синдрома, когда познакомились с Мартином. На самом деле, никто полностью не восстанавливается после таких вещей, скорее, находит новое состояние равновесия. А теперь вы столкнулись с очередной неудачей. Вам нужно поговорить с профессионалом.
— Я разговариваю с вами. Вы сказали, что являетесь квалифицированным психотерапевтом.
— Я больше не практикую, и у меня нет действующей лицензии. Я отошла от дел несколько лет назад, когда решила стать инструктором по личностному росту, плюс всякие эзотерические штучки, — она указала подбородком в сторону карт Таро.
— Почему?
— Почему карты Таро и гадание на чайных листьях вместо психотерапии? Это гораздо увлекательнее. А в качестве инструктора по личностному росту я еще лучше забочусь о здоровье клиентов. Я работаю с целями и с индивидуальными графиками для достижения этих целей. В качестве психотерапевта я имела дела с патологией, с психическими расстройствами… я работала с бессознательным. Я работала в жестком режиме, и моей главной целью было понять причину расстройства. Инструкторская работа гораздо более… заманчивая, — она улыбнулась. — И более гибкая, особенно в том, что касается онлайн-бизнеса. Я могу путешествовать. Работать дистанционно в любой точке мира, — она отсалютовала мне чашкой и усмехнулась. — Одни из моих самых лютых конкурентов — цыганские гадалки в Болгарии!
Я рассмеялась. Мы допили чай, и пока Уиллоу мыла чашки, я спросила:
— Так вы поможете мне?
Она помедлила с ответом.
— В чем причина, Элли? Что вдруг заставило Мартина сорваться и избить вас? Неужели дело заключается только в пьянстве и в инциденте с рыболовным крючком на яхте?
Какое-то время я смотрела на нее, потом тихо сказала:
— Есть еще одна вещь, о которой я хотела вас попросить. Мне нужен частный сыщик.
Она явно удивилась.
— Я полагаю, что у Мартина есть роман на стороне. Я обвинила его, и тогда он ударил меня.
Ее рот изумленно приоткрылся. Она заморгала.
— Что?
Я откашлялась.
— Он с кем-то спит у меня за спиной, прямо в моем доме. Мне нужно найти частного сыщика, который следил бы за ним либо за его любовницей. Мне нужно фотографическое доказательство их близости. Если Мартин смог вооружиться историей моего психического расстройства, мне тоже нужно быть вооруженной. Всем, что я смогу выяснить.
