– Земля – Джун, где ты сейчас? – Лили мягко ущипнула меня за плечо. – Опять у ведьмы или в Оксфорде?
– На самом деле я снова задумалась обо всех неурядицах, которые вызвали мы с Блейком. И с моим дядей, и с хрустальным миром, в котором я оказалась в ловушке. – Я ослабила свой шерстяной шарф, который внезапно стал душить меня. – Насчет Оксфорда я пока не беспокоюсь, мне все равно придется подождать до января. И кто знает, что к тому времени произойдет.
Мое вчерашнее собеседование, несмотря на обстоятельства, прошло довольно хорошо, хотя на самом деле мыслями я была совсем далеко. События в «Затерянных садах» после моего поцелуя с Блейком не выходили у меня из головы.
– Проклятие действительно перевернуло все с ног на голову, – задумчиво сказал Грейсон. – Два моих вступительных собеседования были лишь половиной дела. Я даже не знаю, хочу ли вообще изучать дизайн. Может, после окончания учебы я возьму перерыв.
Кивнув, Лили уступила дорогу прохожему с собакой.
– Я тоже об этом думала, но признаться в этом родителям означало бы мой смертный приговор. После того, как Трэвис пошел служить в полицию, они хотят, чтобы хотя бы их единственная девочка училась в Эксетере на факультете экономики, где учился и мой отец. Это недалеко, и, я думаю, у них мало надежды на то, что этого факта будет достаточно для Тимоти, Перри или Джереми, чтобы пойти учиться туда. Но я еще не знаю, чего хочу, то есть чего хочу я сама.
Грейсон обошел меня и встал между мной и Лили.
– Мы трое – бесцельные души, дамы. – Он улыбнулся мне. – А ты – волшебная бесцельная душа, Джун.
– Я не чувствую себя такой волшебной.
– Кстати, о волшебстве: ты и правда использовала свой дар вчера в Оксфорде, чтобы произвести впечатление на руководителя программы? – спросила Лили, когда мы проходили мимо модных магазинов.
Я покачала головой.
– Со времени происшествия с дядей Эдгаром я сдерживала свое умение. Это было действительно неприятное чувство, оказаться в ловушке в беззвучном стеклянном мире. Что, если это было только начало и в следующий раз я вообще не выберусь?
– Не могу себе этого представить. Конечно, должен быть трюк, чтобы заставить все это рухнуть, – предположил Грейсон. – Может быть, тебе стоит спеть и таким образом разбить стекло?
Я приподняла бровь.
– Как твоя тетя Ширли?
– Хорошо, – вздохнул Грейсон. – Может, тебе стоит просто отпустить это. Кто знает, какие могут быть последствия. Кстати, мне холодно. Может, мы наконец зайдем в магазин?
– Мы уже пришли, – отметила Лили, указывая на антикварный магазин, который находился через дорогу. Он находился на первом этаже темно-зеленого двухэтажного дома, рядом с цветочным магазином. Над темной входной дверью красовалась черная вывеска, на которой золотым шрифтом было написано «Антиквариат. Скупка и продажа». В полукруглой витрине рядом со входом была представлена красивая подборка раритетов. Рядом с мягким креслом с изогнутыми ножками две старинные картины в позолоченных рамах опирались на комод, на котором стояли ценные на вид часы. Мой взгляд задержался на филигранных стрелках часов, как вдруг дверь открылась, и из магазина вышла старуха.
– Наглость, – услышала я ее бормотание, прежде чем Лили, Грейсон и я вошли внутрь.
С любовью обставленный магазин Аманды хранил дух прошлых времен, так что можно было даже растеряться, куда смотреть в первую очередь. Разноцветные лампы, старинные часы и граммофоны чередовались с роскошными зеркалами, комодами и книгами. На стенах висело столько картин, что обои лишь время от времени просвечивали между ними.
– Вот они, – раздался бодрый голос Вайолет, которая сегодня была одета в длинную лиловую юбку и фиолетовый свитер. Ее седые волосы были собраны в узел, из которого выбились несколько прядей. Маленькая женщина улыбнулась нам и крикнула через плечо: – Аманда, моя… – она осеклась. – Лили здесь!
Из-за темно-красной бархатной занавески появилась еще одна седовласая женщина. Тут же мне вспомнилось, что говорила Вайолет о своей подруге: что она была умной женщиной со слишком большой головой и с туфлями на слишком высоком каблуке. Теперь я поняла, что она имела это в виду не только в переносном смысле. Аманда была ростом не более метра пятидесяти пяти, но то, что ей не хватало длины тела, она компенсировала высотой каблуков и размером головы. Возможно, это было из-за несуразного пышного каре, обрамлявшего ее лицо, как шлем. Суть в том, что ее голова действительно выглядела непропорционально большой.
– Ну наконец-то. Самое время! – приветствовала нас Аманда, сопровождаемая облаком духов. Она заключила Лили в теплые объятия, которые удивили меня так же, как и мою подругу. – В последний раз, когда я видела тебя, ты была еще такой крошкой. – Аманда снова отпустила ее. – Ты хоть помнишь меня? Мы несколько раз играли в покер на лодке твоей бабушки.
Вайолет откашлялась, и Лили покачала головой.
– К сожалению, нет. Наверное, я была еще слишком маленькой для этого.
Аманда махнула рукой.
– Пустяк. Твоя бабушка тоже любит забывать о том, что часто проигрывала в покер.
Вайолет снова откашлялась.
– Во-первых, я, очевидно, слишком молода, чтобы быть бабушкой. А во‑вторых, я столько раз проигрывала, потому что Клементина постоянно жульничала.
Широкая улыбка осветила округлое лицо Аманды.
– Что есть, то есть. Мы прощали ее только потому, что муж бросил ее.
– Все трое мужей, – со вздохом добавила Вайолет.
Грейсон удивленно посмотрел на нее и выскользнул из своего пальто. Магазин хорошо отапливался, поэтому мы с Лили тоже сняли куртки и шапки.
– Все трое?
Вайолет кивнула.
– И это в течение месяца.
– Как сказать об этом красиво? Хорошие люди подобны единорогам. Все о них говорят, но никогда их не видели. – Аманда звонко рассмеялась.
Я развязала шарф. Хотя мне не терпелось наконец поговорить о проклятии, я не хотела показаться невежливой. В конце концов, обе дамы были готовы помочь нам и к тому же обе были в курсе ситуации. Они удивительно хорошо восприняли нашу историю, что, по словам Лили, было связано с тем, что ее бабушка и Аманда были невероятно открыты к духовной части жизни. По их мнению, не было ничего, чего бы не существовало – в этом отношении ничто не могло удивить их.
Вайолет покачала головой:
– Что касается хороших людей, это распространенный предрассудок.
– Знаю, но предрассудки теперь правят миром. Точно так же, как люди считают, что я не могу достать до высокой полки или что ты можешь заглянуть в будущее.
Бабушка Лили фыркнула.
– Терпеть не могу, когда люди в это верят. Просто потому, что я время от времени раскладываю для кого-то карты или делаю ту или иную успешную ставку на лошадь, это не значит, что я ношу с собой стеклянный шар.
