Престон глубоко вдохнул, а потом озадаченно нахмурился.
– Я… больше не люблю тебя.
– Очень тактично, – прокомментировал Грейсон.
Я усмехнулась.
– Уже совсем нет? Ни капельки?
Престон все еще выглядел смущенным.
– Нет. Я был так уверен, что вижу разницу. Но думаю, что я ошибался. – Он фыркнул. – Черт возьми, очевидно, мои чувства были только частью проклятия.
Я с надеждой повернулась к Лили и Грейсону, они оба смотрели на меня. Наконец я снова посмотрела на Блейка, который тем временем подошел ко мне так близко, что пришлось поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо.
– А ты? – прошептала я с колотящимся сердцем.
– Прости, Джун. Но мои чувства не изменились, – ответил Блейк низким голосом. – Я все еще люблю тебя. – Сказав это, он притянул меня к себе и нежно приподнял мой подбородок. А потом он поцеловал меня как никогда раньше.
* * *
– Ш-ш-ш… мы разбудим дядю Эдгара, – со смехом прошептала я между двумя поцелуями, когда Блейк страстно прижал меня к стене около двери в его комнату после нашего возвращения в Грин-Манор.
Он издал сексуальный звук, который вырвался из его горла, прежде чем неохотно оторвался от меня, чтобы открыть дверь и втолкнуть меня в темную комнату.
– Так просто мой отец не проснется. Кроме того, он уже спит не один, – прошептал он мне на ухо и поцеловал в шею.
– Все-таки тебе лучше запереть дверь, – прошептала я в ответ, в то время как возбужденная нервозность стучала в моей груди.
Блейк включил прикроватную лампу, но при этом не спускал с меня глаз.
– Как пожелаете, мисс Мэнсфилд.
При звуке ключа, который он неторопливо поворачивал в замке, моя нервозность превратилась в покалывающее ожидание.
Блейк улыбнулся мне, прежде чем снять пиджак и бросить его на кровать. Теперь он был одет только в белую рубашку и черные брюки. Я старалась не пялиться на него слишком явно, когда он подошел ко мне. Его завораживающий аромат окружил меня. До сих пор я не встречала ни одного человека, который мог бы оказать на меня такое же влияние.
– О чем ты думаешь? – Его низкий голос вызвал у меня легкую дрожь в животе, которой мне нечего было противопоставить.
– О том, как я счастлива. Были моменты, когда я уже не думала, что это возможно.
– Я понимаю, – сказал Блейк. – Могу себе представить, как нелегко было видеть меня с Грейс.
Наверное, это было преуменьшением века.
Как можно непринужденнее я пожала плечами.
– Ну, у тебя была Грейс, а у меня была свобода в отношении Престона. В таком случае мы, вероятно, квиты.
Мгновенно на лицо Блейка упала тень.
– Ты хочешь сказать, что между вами что-то произошло?
– Что? Нет! – Я нахмурилась, одновременно сожалея о том, в каком направлении развивался этот разговор. – Мы с Престоном просто поцеловались. Я хотела снять проклятие, влюбившись в него. Но это… просто не вышло.
– Слава богу. – Блейк притянул меня к себе и зарылся лицом в мои волосы. – Между мной и Грейс тоже ничего не было, – сказал он. – По крайней мере, не более чем поцелуи.
– В самом деле? – хотя я говорила себе, что это не имеет значения, но почувствовала прилив облегчения. – Почему нет?
– Она хотела подождать до свадьбы.
– Ах, вот почему она так торопилась выйти замуж.
При моих словах он тихо рассмеялся.
– Или она просто хотела заполучить мои деньги.
– Не удивлюсь, – пробормотала я. – Может быть, Грейс просто боялась, что, если будет недостаточно быстра, я заберу тебя у нее. Должно быть, она действительно была влюблена в тебя.
Блейк приподнял одну бровь.
– Может быть. Но для меня это неважно. Я не такой, как твой предок.
Я нахмурилась.
– Ты имеешь в виду Уинстона Уинтерли? Ну, тогда я спокойна, что ты не хочешь иметь бесчисленных любовниц. – Улыбаясь, я посмотрела на Блейка и невольно подумала о ночи затмения, когда картина Деборы Уинтерли упала со стены и открыла нам письмо с исповедью ее внука.
Блейк нежно заправил мне прядь волос за ухо.
– Мне достаточно одной возлюбленной.
Внезапно у меня закружилась голова, что сразу заметил Блейк.
– Что такое? – хмуро спросил он. – Неужели у тебя есть какие-то сомнения?
Сокровище под кустом сирени.
– Картина Деборы Уинтерли, – прошептала я. – Помнишь? В вечер отключения электричества мы обнаружили за ее изображением еще одну картину. – Вдруг я невероятно занервничала. – Картина, на которой был изображен куст сирени. Что, если за ним находится карта сокровищ? Вдруг подсказка про куст сирени намекает на картину?
Блейк весело посмотрел на меня, прежде чем подойти совсем близко и положить ладони на мои щеки.
– Надеюсь, ты не собираешься сейчас отправиться со мной на охоту за сокровищами, Джун Мэнсфилд. – Он сделал короткую паузу, в течение которой смотрел на меня с любовью. – Потому что ни одно сокровище в мире теперь не отнимет тебя у меня.
Его слова были музыкой для моих ушей, именно тем, что я хотела услышать.
– Я чувствую облегчение, – прошептала я в ответ, – потому что тоже никуда тебя не отпущу.
С улыбкой Блейк притянул мое лицо к себе и нежно и долго целовал.
От ласкового прикосновения я закрыла глаза. Я так долго ждала этого, так долго жаждала почувствовать его губы на моих. Или просто взять его за руку.
Когда он прервал поцелуй, у меня вырвался тихий вздох.
– Что? – спросил Блейк, поглаживая большим пальцем мои губы.
– Мне не хватило.
От его улыбки мои ноги стали ватными.
– Я тоже не собирался останавливаться. – С болезненной медлительностью он наклонился вперед и начал покрывать нежными поцелуями мою кожу, от скул до уголков рта и оттуда вниз до шеи. Каждое прикосновение было нежнее крыла бабочки. Когда он провел языком по моей ключице, я издала низкий стон. В следующий момент его руки скользнули по моему телу и начали постепенно раздевать меня. Сначала моя куртка. Потом платье.
– В конце концов, нам нужно проверить, действительно ли проклятие разрушено. Вдруг ведьма обманула нас.
Я вопросительно посмотрела на него, пока Блейк скользил пальцами по моей коже, словно впервые исследуя каждый квадратный сантиметр.
– Мы же еще не знаем, безопасно ли для меня целовать тебя здесь, – пробормотал он и поцеловал нежный изгиб над моим бюстгальтером, прежде чем скользнуть губами ниже. – Или здесь, – сказав это, он поцеловал то место под моим пупком, где начиналась нижняя часть живота. Вздохнув, я схватилась за его темные волосы и посмотрела в окно. Снаружи были слышны только слабые шорохи ветра. Ни грома, ни молнии, ни грозы.
