Я попросила ветерана британского парламента подтвердить мои догадки и вот что услышала:
«Теперь мы не так часто засиживаемся до полуночи, а пьем и того меньше. Но думаю, вы правы в том, что водоворот политической жизни вытесняет все прочие отношения. Когда ты в парламенте – и в особенности на конференциях, то чувствуешь себя будто бы на чемпионате по футболу. Ты вдали от дома, питаешься в столовых и ресторанах, как правило, с кем-то, редко молчишь, всю одежду носишь с собой в чемодане и каждый день приносит множество лжи, ударов исподтишка и рискованных решений арбитра. Парням нравятся такие туры, но домой они возвращаются совершенно измотанными и нередко испытывают разочарование, которое мигом улавливают жены, тут же начиная орать или замыкаться в себе, свернувшись в колючий комок, пока мужчина не будет вести себя более цивилизованно».
Я обсудила это явление и с бывшим сотрудником Белого дома:
«Работа была такой напряженной, что неизбежно вытесняла и общественную, и личную жизнь. Это замкнутое пространство, все члены которого вместе переживают одни и те же процессы, и создается некое ощущение единой всеохватывающей силы… до такой степени, что тебе кажется, будто именно на работе – настоящая жизнь и она по-настоящему важна. Полагаю, от этого-то и страдают отношения».
Что же происходит, когда муж, занимающийся политикой, наконец возвращается в настоящий дом? Насколько тяжело после высокоинтеллектуальной работы на благо государства вернуться к ежедневной уборке? На это мой респондент из Вестминстера отвечает:
«Мудрый политик посвятит себя домашним делам по двум причинам: во-первых, чтобы установить мирные отношения с женской частью дома; во-вторых, чтобы успокоить нервы или, по крайней мере, унять бешенство. Как правило, вернувшись домой в четверг, я обнаруживаю пустой холодильник, бардак на кухне и собачьи будки, нуждающиеся в уборке. Когда в конце рабочей недели прихожу домой, часа два у меня уходит, чтобы «ослабить давление» – то есть заставить мозг работать медленнее после проверки почты, совершения покупок, уборки и т. п.».
Многое было написано о браках политиков и переплетениях обязанностей политической фигуры по отношению к народу и к семье. Пожалуй, самые успешные из них – браки Клементины и Уинстона Черчилль и Маргарет и Дениса Тэтчер, или предпринимательницы Хасинды Ардерн и симпатичного рыбака – те, в которых один из супругов играет роль поддержки облеченного властью партнера, позволяя ему целиком направить энергию в работу, не требуя еще и исполнения обязанностей супруга и родителя. Но что на самом деле делает брак успешным? По словам какого-то историка, Черчилль, который в юности был дамским угодником, умудрялся при этом избегать настоящего скандала, потому что по натуре не был хищником. И кто знает, каким на самом деле был брак Тэтчер?
Одно не подлежит сомнению: жизнь на виду – это нелегко. Чарльз и Диана, Цезарь и Кальпурния… И как знать, может, брак Дональда и Мелании Трамп вовсе не союз, основанный на взаимной подпитке энергией и уважении, каким кажется? Причина, по которой внимательно следят за отношениями условных Дэвида и Виктории Бэкхем, в том, что на самом деле мы ищем выход собственной желчи и беспокойству и находим его на глобальной сцене. Что бы вы делали, если бы ваш супруг был самым красивым из мужчин на планете и все женщины хотели бы его? Сумели бы его удержать? Куда бы отправили детей учиться, если бы дело было не в деньгах, а в воспитании дисциплины? Что бы носили, будь вы такая худенькая? Улыбались бы? Это вопросы о нас самих, а не о миссис Бэкхем.
Это своего рода аутотерапия – когда наблюдаешь за браком знаменитостей, переживающим шторма и бури. Брэд и Анджелина – слишком много детей? Мадонна и Гай – слишком много странных шляп?
А что же происходит, когда женщина становится успешнее мужчины? Может ли брак пережить столь радикальный дисбаланс? Кто-то утверждает, что популярность леди Дианы не нравилась ее мужу. Могут ли отношения уцелеть в подобной ситуации?
Героиня Верховного суда Рут Бэйдер Гинсбург и ее покойный муж Мартин стали народными героями современного феминистического брака – и тому есть веская причина. Именно с таких пар нужно брать пример, а не с Бэкхемов. У Мартина – своя карьера адвоката, но при этом он получал искреннее удовольствие, поддерживая жену в ее революционной деятельности. Еще в памяти навсегда останутся торты, которые он пек на дни рождения ее клерков, и общий образ идеального мужа со всех сторон, без которого главному борцу за права женщин Америки было бы намного сложнее совмещать личную жизнь и карьеру.
Здесь важно отметить, что в данном случае речь идет не о неравном партнерстве, где он сидит дома и вяжет кружевные салфетки, а она засиживается допоздна в клубах и курит сигары. Были моменты, например в 1950-х, когда Мартин заболел сразу после рождения их первенца, Рут сама стала его сиделкой, одновременно ухаживала за новорожденным, посещала занятия за себя и за него и вела конспекты, а также работала над Юридическим журналом Гарвардского университета. Позже, как она рассказала журналисту Рэйчел Мэддоу, Мартин принял эстафету и стал вести хозяйство: «В браке всегда так: один делает так, чтобы другому было комфортно. Например, когда Марти вознамерился через пять лет стать партнером в нью-йоркской юридической фирме, я взяла на себя большую часть домашнего хозяйства и воспитания детей. Но когда начала работать над проектом по защите прав женщин в рамках Американского союза защиты гражданских свобод, Марти понял, как это важно для меня».
Согласно исследованиям, самые счастливые браки – те, в которых оба супруга уделяют одинаковое внимание домашним заботам, и это касается представителей всех профессий, не только высококлассных американских адвокатов. Если у мужа традиционная офисная работа, а у жены, как это часто бывает в наше время, неполная занятость, довольно соблазнительно поддаться укоренившемуся стереотипу, что супруг, придя домой в семь, заваливается с ногами на диван. Вполне понятно, что мужчина, зарабатывающий несколько тысяч фунтов стерлингов в неделю и отдающий все семье, может позволить себе некоторые вольности за пределами работы. Но он лишится самого интересного в жизни – брака, основанного на взаимной поддержке, участии, приносящего радость и удовлетворение, – если позволит измотанной жене в одиночку заниматься стиркой, уборкой и организацией совместных выходов в свет.
Гинсбурги были счастливы в браке, основанном на взаимоуважении и равенстве, на протяжении нескольких десятков лет, до смерти Мартина в 2010 году. В биографии, вышедшей в 2015 году – «Знаменитая Р. Б. Г.: Жизнь и деятельность Рут Бэйдер Гинсбург» (The Notorious RBG: The Life and Times of Ruth Bader Ginsburg), их дочь рассказала о последних днях жизни отца: «Первые и последние воспоминания в моей жизни – о том, как папа готовил. Он готовил для мамы, даже когда сам не мог ни есть, ни стоять на кухне, не испытывая при этом боли, – потому что для него высшей радостью было обсуждать с ней особенности законодательства и при этом заботиться о том, чтобы она ела вкусно и с удовольствием».
12
Мужья и домашние животные
Брак – дело непростое. Моя жена целует собаку в губы, а из моего стакана пить отказывается.
