Энн Бэнкрофт
Мало кому приятно услышать подобное, но сходство между мужчинами почтенного возраста и маленькими детьми видно. И сходство проявляется не только в бессонных ночах, лысеющей голове, повышенной сентиментальности, беззубых улыбках, неспособности ходить и иметь последовательные суждения об иммиграции, но в самом положении в обществе. И тех и других холят и лелеют, но на деле они становятся причиной семейных ссор и разногласий из-за денег чаще, чем Рождество и свадьбы, вместе взятые. Удивительно, что процент разводов среди тех, кому за восемьдесят, так низок. Помните анекдот про двух девяностолетних супругов, которые вдруг решили расстаться? «Мы хотели дождаться, пока умрут наши дети».
Нет смысла приукрашивать – все мы знаем правду: после семидесяти мужья превращаются в старых ворчливых мерзавцев.
Они жалуются на жен, которые слишком строги, сетуют, что потратили на них лучшие годы жизни и в открытую подтрунивают надо всеми их увлечениями, присущими пожилым дамам (как правило, это королевские детки, рецепты от Пола Холливуда и отвратительный йогурт). Они заигрывают с сиделками, отпускают низкопробные шуточки о «мощных легких певицы Долли Партон», чего никогда не делали в молодости. Демонстративно поднимают брови, когда старая обуза-жена не позволяет им выпить лишний стакан виски, громко возмущаются «чрезмерной женской свободой» и притворяются глухими, едва услышат разговоры о диете и физических упражнениях.
В самых запущенных случаях, вне всякого сомнения, вдохновившись примером Мистера Твита, а также фильмов серии «Так держать» (Carry On), эти мужья злобно разыгрывают жен, заставляя их наклоняться безо всякой причины или подойти ближе и посмотреть, не застряло ли у них что-то в волосах.
[23]
Жены, в свою очередь, отчитывают их, когда те за завтраком усыпают все крошками или царапаются при бритье; заставляют встать и самим принести то, что им нужно; и рассказывают всем желающим, что охотно бросили бы мужа еще в 1960-м, когда актер Ричард Бертон однажды просил подержать его зонтик у отеля «Савой».
Все эти грубости и нарочитые сожаления – не что иное, как тайный язык, ведомый лишь парам, прожившим долгую супружескую жизнь. Язык любви такой глубокой и чистой, что сама мысль о ее окончании – невыносима. Изводя друг друга, супруги таким образом пытаются справиться с неприятными мыслями. Так люди, оказавшиеся перед лицом страшной опасности, стараются делать что-нибудь обычное и повседневное. Это иллюзия, заставляющая думать, что все идет как обычно.
И еще именно в такие моменты мужья чаще всего впадают в детство и предпочитают, чтобы мамочка вытирала им подбородок салфеткой и говорила, что можно и что нельзя. Ни один в этом не сознается, и, разумеется, то беспомощное состояние, в котором оказывается мужчина, достигнув преклонных лет, унизительно и ужасно, в особенности – когда наступает стадия реальной инвалидности. Однако, поскольку большинство вынуждено всю жизнь держать планку и брать на себя ответственность за других, выйдя на пенсию, они в глубине души испытывают приятное волнение при мысли, что могут снова почувствовать себя маленькими хулиганами.
Таким, например, был мой двоюродный дедушка. Всякий раз, как они с женой заглядывали к нам на огонек, дом наполнялся их нескончаемой перебранкой. Она заявляла, что он толстый; он отвечал, что она похожа на больного ребенка. Она велела ему не путаться под ногами; было бы здорово, только вряд ли получится, отвечал он. Он орал на нее в машине, когда она сворачивала не туда; она останавливалась на обочине и грозилась выставить его вон. И так далее, и тому подобное. Я поняла, что все эти крики на самом деле были признаниями в любви, когда однажды мы все вместе отправились обедать в паб. Дед «уговорил» внушительную порцию окорока с жареной картошкой, запив несколькими пинтами настоящего эля, может быть, даже заев пудингом с изюмом и сладким кремом (это было давно, и в то время в пабе на полном серьезе подавали подобные блюда, и достаточно часто), и вид у него был весьма довольный собой. Мы завели разговор о кулинарии (единственная безопасная тема в семье, раздираемой идеологическими разногласиями, – даже разговоры о садоводстве могли обернуться обвинениями в расизме, если речь вдруг заходила об агрессивных чужеродных видах), и я спросила, что они собираются готовить на ужин. «Ах, после этого мне разрешат съесть разве что яичко вкрутую», – робко улыбнулся дед. Его шестидесятилетняя жена улыбнулась ему почти кокетливо, и в улыбке отразились несколько десятков лет, в которых было больше, чем просто любовь: и дружба, и терпение, и, как ответила Гвинет Пэлтроу на вопрос, как ее родителям удалось так долго прожить вместе, «просто они ни разу не хотели развестись одновременно».
А это само по себе достижение, учитывая факт, что трудности, с которыми сопряжен процесс старения, у мужчин и женщин в корне различаются, и по данному критерию никак невозможно сравнить представителей обоих полов. Женщины испытывают естественное гормональное потрясение, связанное с менопаузой и осознанием, что никогда больше незнакомец не взглянет на них с мыслью: «Вот эту я бы взял!» (что само по себе и неплохо… в большинстве случаев); в свою очередь, мужчины тяжелее переживают снижение сексуального и общественного потенциала. Оставив в стороне кризис среднего возраста с новыми машинами и бесстыдными интрижками (лучше всех об этом сказал принц Филип: «Если мужчина открывает перед женщиной дверцу машины, значит, одна из них – новая»), можно сказать, что мужчине приходится придумывать занятие на пенсии. Представление о досуге из жестокого мифа для всех моложе шестидесяти, как бы отчаянно он ни пытался изобразить радость от двадцатиминутного перерыва от работы и воспитания детей, после выхода на пенсию превращается в самую настоящую работу. Особенно когда мужчина старается как можно меньше попадаться жене на глаза ради них обоих.
У кого-то появляются необычные новые увлечения. Так, знакомый в один прекрасный вечер после работы внезапно стал футбольным фанатом, чем поверг в шок супругу – ведь никогда прежде за шестьдесят лет совместной жизни он не проявлял ли малейшего интереса ни к одному виду спорта. На некоторое время она затаила дыхание: что еще взбредет ему в голову? Горловое пение? Еда наперегонки? К счастью, на футболе он остановился.
Кто-то внезапно начинает писать: романы, письма в газету «Таймс», безумные посты в соцсетях, сентиментальные отзывы на TripAdvisor. Очевидно, им есть что сказать, но никто не слушает – держать внимание аудитории они не умеют, а писать целый день бессмысленные служебные записки – скучно. Для других выход на пенсию – повод наконец-то всецело отдаться во власть алкоголя и наркотиков, чего нельзя было себе позволить в процессе воспитания детей. Или манит неизведанный мир йоги, медитации и кроссфита. Хотя кому-то может показаться, что это лишь оправдание желания примерить трико. Чем бы ни решил заняться новоиспеченный пенсионер, вне всякого сомнения, осознание собственного тела, даже старого и сморщенного, а также того, что собственные дети считают его выжившим из ума стариком, оказывает на мужчину странный эффект – появляются новые желания. И не обязательно связанные с любовницей, но весьма часто – поставить в саду игрушечный домик. Забраться в сарай. Большинство женатых мужчин в какой-то момент это делают.
