14.50 Хейли: «Да, а ты?»
14.50 МойРон: «Неважно. Сходим куда-нибудь вечером?»
Сказка продолжалась. Настоящая сказка. В закрытом, мрачном Майроне Мэнсоне таились целые глубины, которые еще предстояло познать. Хейли облизнула губу и снова прикусила. Со стороны она наверняка выглядит тихо-помешенной…
14.51 Хейли: «Можем никуда не ходить»
Ответ пропищал почти мгновенно. Эмма нетерпеливо постучала пальцами по столу, но ничего не сказала.
14.51 МойРон: «Не провоцируй меня. У тебя заканчивается отпуск, тебе нужно отдохнуть»
Заботливый…
14.52 Хейли: «Я очень хорошо отдыхаю»
14.52 МойРон: «Ты не оставляешь мне выбора. Но всё равно подумай. Я позже позвоню»
Очевидно, это значило, что милая переписка окончена. И если бы это не был Майрон, можно было бы посмеяться. Но это Майрон. И такие сообщения — огромный шаг с его стороны. Хейли отложила мобильник на стол, снова потянулась к чашке, и только сейчас посмотрела на Эмму. Открыла рот, собираясь начать разговор…
Но телефон снова пискнул.
«ХХХ» — отобразилось на заблокированном экране.
Хейли прижала ладонь ко рту и тонко запищала в пальцы. Не может быть! Люди за двумя соседними столами прекратили жевать тосты, обернулись на звук. Две пары глаз с недоумением и недовольством уставились на Хейли. Она поджала губы и выставила ладонь вперед.
— Простите. Больше не повторится.
Мужчина с подтаявшим мороженым ухмыльнулся в ответ, женщина с чаем надменно отвернулась… Ей не понять, какое счастье рождается у неё на глазах. Каких огромных усилий стоило абоненту отправить эти три икса!
Хейли взглянула на Эмму. Та оперлась спиной о спинку дивана, скрестила руки на груди и молча наблюдала за происходящим.
Её выдержка достойна всяческих похвал. Хейли поставила локоть на стол и подперла кулаком подбородок.
— Это Майрон, — без предисловия сообщила она.
Выдержка дала сбой. Кузина округлила глаза, рот её непроизвольно открылся. Она издала тихое сипение, и рот захлопнулся снова. Потеря голоса, не иначе. Эмма взяла холодный чай, схватила губами трубочку набрала полный рот напитка. Громко с трудом глотнула.
— Как? — наконец, выронила она.
Хейли молча пожала плечами. Она сама не знала, как.
— Но вы выглядели такими чужими в тот вечер, когда мы вернулись…
Она перестала наблюдать за кузиной. Закрыла глаза ладонями, но тут же проехала ими вверх, на голову, прочесала пальцами волосы.
— Не знаю, — проговорила она. — Я просто отвезла ему куртку, было уже поздно, и он предложил переночевать. И я осталась. До сих пор остаюсь.
Эмма сильно зажмурилась.
— Подожди. Майрон Мэнсон? Брат Брента? Мы говорим об одном и том же Майроне?
— А ты знаешь какого-то другого?
— Чё-ёрт, — она снова приложилась к трубочке и втянула чай. Громкий булькающий звук поднялся со дна стакана. — Вот же чё-ёрт!
— Да, — пискнула Хейли и прикусила ноготь на большом пальце. — Фантастика, скажи?
— Да не то слово…
Несколько секунд они пялились друг на друга: Эмма так и не выплюнула трубочку, Хейли замерла с пальцами в волосах. Когда ситуация прозвучала вслух, а не только в голове, всё стало казаться еще более нереальным. И сказочным.
— И что теперь? — нарушила паузу Эмма.
Хейли пожала плечами. Отпустила голову, потянулась за сэндвичем.
— Я не знаю. Мы… — она замялась. — Мы не говорили ни о чём таком. Мы просто… просто…
— Вы просто спите вместе, — подсказала кузина.
Какая услужливая.
— Ну… в общем, да… — Хейли вгрызлась в сэндвич и стала интенсивно жевать под настойчивым взглядом собеседницы. Слишком настойчивым… — Эмма, это случилось только вчера, — она сдалась. — И сегодня. Нам было некогда разговаривать.
— Еще бы, — Эмма громко фыркнула и лихо ухмыльнулась. — По твоему лицу видно, что некогда.
Хейли с ответом не нашлась. Что на это нужно ответить? Она просто показала язык.
— Что творила мама в эти дни? — сменила тему она.
Как ни странно, это подействовало. Хотя нет, не странно. Кузина же не страдает любопытством.
— Не знаю, — она повела плечом. — Я же говорила, что съехала. Брент предлагает оставаться у него и дальше.
Последние сутки стали судьбоносными для многих. Звёзды сошлись. Хейли вздёрнула правую бровь.
— Это большой шаг, да?
— Наверное, — на губах кузины мелькнула тёплая улыбка. — Хотя мне уже кажется, что так было всегда… — она вдруг хлопнула ладонями по столу. — Чёрт, ты так вкусно его ешь, что мне тоже хочется.
— Сходи и купи себе сэндвич.
— Нет. Мне пора на диету.
Хейли закатила глаза. Эмма никогда в жизни не выглядела человеком, которому пора на диету. Достаточно высокая, поджарая, с худым, немного вытянутым лицом с высокими скулами. Какая диета?
— Что-о? — протянула кузина. — Это же ненормально… — она вдруг оборвала фразу. Веснушчатое лицо скривилось в гримасу, ладонь зажала рот. В глазах появилось паника.
В следующую секунду Эмма выпрыгнула из-за стола и ворвалась в расположенную рядом дверь туалета.
Сэндвич выпал из рук Хейли на тарелку.
Вот это было неожиданно. Слишком неожиданно. Соседи по столам снова обернулись: на лице женщины отразилось осуждение, мужчина жалостливо надул губы. Эмма не появлялась. Хейли откинулась на спинку дивана и стала сверлить взглядом закрытую дверь.
Кажется, случилось нечто грандиозное. Нечто, о чём кузина еще не догадалась, что странно, учитывая её постоянные отношения с одним мужчиной. Если только Хейли что-то понимала в происходящем. Её собственные переживания немного потеснились, мозг начал интенсивно соображать. Какие там ранние симптомы показывают в кино и сериалах?
Кто-то должен ей сказать. Открыть глаза.
Через несколько минут неприметная дверь всё-таки открылась. Из неё вышла бледная тень Эммы, просочилась на диван, устало сложила руки на столе.
— У них что-то не то с гранолой, — хрипло проговорила она.
Конечно, виновата гранола. Больше ничего её не смущает.
— Эмма… — осторожно заговорила Хейли. — А-а… как давно ты начала много есть?
Та отбросила с лица влажный после умывания локон, взболтала остатки холодного чая.
— Неделя, может, две, — она приложилась к трубочке. — А что?
— А тошнило раньше?
