С этими словами она, не оглядываясь, прошагала к крыльцу.
Диана не задержалась на улице надолго. Но в дом вернулась так и не одумавшись.
ГЛАВА 3
Сейчас.
Незаметно наступила ночь, а за нею и утро. Никто не зашел в комнату над гаражом чтоб узнать, как у Дианы дела. Или она просто не слышала? Кажется, возле ее двери несколько раз скрипнул пол, но Диди не придала этому значения. Проплакав какое-то время, она впала в поверхностную дрему. На границе со сном Диана пообещала себе, что это первый и последний раз, когда она рыдала из-за Билли. А потом уснула. До утра.
Разбудил Диди грохот кастрюль на первом этаже. С нее сразу будто слетели десять, а то и пятнадцать лет. Родительские дома имеют свойство стирать возраст ластиком. Несмотря на то, что комната была другая, на стене не висели постеры с популярным бойзбэндом и танцовщицами, ощущения все равно вернулись. Будто сейчас нужно встать, быстро собраться в школу, запихнуть в себя завтрак и выйти на улицу. Простоять в ожидании папы возле гаража в размышлениях, что не стоило торопиться так сильно, потому что папа как обычно еще только допивает свой кофе.
Диане даже пришлось опереться на локти и посмотреть по сторонам, чтобы вернуться в реальность. Нет, машину времени не изобрели. Вокруг Диди все так же была гора ненужных вещей, а сама она уснула в тех же шортах и майке, в которых вчера приехала. Только кто-то заботливый завернул ее в одеяло.
Диди медленно скатилась к краю кровати, свесила ноги, села и откинула рваные пряди с лица. На полу валялся мобильник, экраном вверх. Индикатор моргал синим цветом. Диана потянулась за телефоном, разблокировала экран.
22.12. Лекс: «Ты там как?»
Диди снова осмотрела захламленную комнату. Как она? Да никак. Голова болела, после рыданий перед глазами все плыло и приходилось чаще моргать, чтобы прогнать пелену. Подняв мобильник, Диана направила камеру на заваленный коробками угол, сделала снимок, отправила его подруге. Ответ пришел незамедлительно.
09.31. Лекс: «Я еще не бросала в стирку твое постельное белье, так что можешь вернуться»
09.32. Д.: «Хаха. Нет. Я буду жить здесь и жалеть себя»
09.32. Лекс: «Жду до конца недели, потом стираю. Когда будешь возвращаться, вези свое»
09.33. Д.: «Ты — сама забота»
09.33. Лекс: «Это мое второе имя»
Диана тихо хмыкнула, глядя на последнее сообщение. Поежилась. Сидеть без одеяла было холодно, несмотря на то, что в маленькое окошко лился яркий солнечный свет, а комнатка под крышей должна бы неплохо прогреваться. Диди убрала мобильник в карман все тех же шорт, завернулась в одеяло до самых ушей и побрела к выходу.
Медленно спускаясь по лестнице, Диана прислушивалась к звукам дома. Шипение сковородки на кухне внизу, телевизор в комнате бабушки. Бабушку она так и не навестила после приезда, да и та не высунула свой заостренный нос из спальни. Угрызений совести Диди не испытывала. У нее еще будет время выслушать отповеди на тему своего поведения и воспитания.
Запах бекона заполнил кухню. Мама стояла возле плиты в фартуке-крокодиле и пристально следила, чтобы корочка на кусках мяса была достаточно прожаренная, но не пригорела. Когда Диди вошла в кухню и прошлепала к стулу, Элизабет Мастерс даже не обернулась. У нее была четкая технология жарки бекона. Отворачиваться от сковородки нельзя даже в случае инопланетного вторжения.
— Почему ты не на работе? — спросила Диана, поправляя на себе одеяло и осторожно усаживаясь на край стула.
— Не моя смена, — коротко ответила мама.
В этот момент она вдруг подхватила сковородку и отточенным движением выбросила бекон на большое блюдо. Уже оттуда она разбросала его по трем тарелкам с тостами и яичницей, и, крутанувшись вокруг своей оси, выставила их на стол.
— Ма-ам! — закричала Элизабет, глядя в потолок. — Завтрак!
Диана поморщилась от громких воплей и прикрыла одной рукой ухо. Вторая рука все еще держала одеяло. Диди была уверена, что завтракать к ним сейчас прибежит вся улица.
Глухой гул телевизора на втором этаже стих. Скрипнули ступеньки. Через полминуты на пороге кухни появилась сухая, седая старуха с длинным курносым носом, впалыми щеками и большими карими глазами. Слишком яркими на этом старческом лице. Такие же глаза были у Дианы.
Бабушка Ханна уверенно прошла к столу и хлопнула Диану по оголившемуся плечу тыльной стороной ладони.
— Ты села на мое место, — резко бросила она.
Диди медленно подняла взгляд вверх, подавила вздох. Дом, милый дом.
— Точно, прости, ба, — покорно сказала она, вставая и обходя стол так, чтобы не задеть что-нибудь одеялом и не сбросить на пол.
А бабушка уже поймала нужную волну.
— В каком виде ты собираешься завтракать! — все так же резко возмутилась старуха.
— Ма-ам, — протянула Элизабет. — Перестань. У Хани был тяжелый вечер.
Бабушка села на освободившийся стул, сохраняя осанку прямой, как шест.
— А нечего было жить с мужчиной в грехе, — заявила она. — Я знала, что так будет. Это все твое воспитание, Бэтси. Ты ее разбаловала.
— Я вообще-то все слышу, — пробормотала Диди, высунув руку из одеяла и подтянув к себе одну из тарелок.
Большие карие глаза сощурились, острый взгляд лазером прожег Диану насквозь. Или почти.
— И хорошо, что слышишь, — сказала старуха и замолчала. Веско и значимо.
За столом воцарилось молчание, вилки застучали по тарелкам. После бабушки Ханны говорить полагается не сразу. Нужно прочувствовать все, что она вкладывает в свои резкие, рваные фразы. Диана была ее любимой темой порицания. Просто Диди родилась холериком, а хотелось бы флегматика.
— Кстати, Хани, — вдруг заговорила мама, пережевывая тост. — Я нашла тебе работу.
Диана не особо этому удивилась, хотя и предполагала, что на поиски уйдет больше времени.
— Здорово, — без всяких эмоций отозвалась Диди. — Где?
— Твоя кузина Джоджо открыла школу танцев. Ей нужен преподаватель в детскую дневную группу. Взрослых она учит сама.
Диди удивленно уставилась на мать, вилка в руке дрогнула.
— Что? Но я думала ты узнаешь в гостинице насчет официанток…
— Да, Бэтси! — вклинилась в разговор бабушка. — Ей пора заняться достойным делом!
— Преподавание — это очень достойно! — возразила Элизабет. — К тому же Хани больше ничего не умеет.
— Учить я тоже не умею!
Мама пожала плечами.
— Но ты же ходила на какие-то преподавательские курсы.
— Но у меня нет практики!
— Вот, появится.
