- «И проголодалась!», добавила Трейси. – «Дженна, ты пока
иди, устаивайся в моей комнате, а я поищу что-нибудь перекусить».
Дженна знала, где комната Трейси, потому что провела здесь
несколько ночей месяц назад, но не была уверена, что сама Трейси об этом помнит.
Поскольку та Трейси не была настоящей Трейси. Их «одаренная» одноклассница,
Аманда Бисон, контролировала тогда тело Трейси.
Упав на одну из кроватей в комнате Трейси, Дженна думала о
так называемом даре Аманды. Она была похитителем тел, что звучит намного хуже,
чем есть на самом деле. К несчастью для Аманды, она не могла просто щелкнуть
пальцами и стать космонавтом или рок звездой. Она могла вселиться в чье-то
тело, только когда чувствовала жалость к этому человеку. А если жалость и
сочувствие зашкаливает, то Аманда становится пленником чужого тела.
Трейси, безусловно, заслуживала тогда жалости, и не только
потому, что была невидимкой. Более жалкой она казалась, когда была видима. Она
была тощей и настолько слаборазвитой, что даже не носила лифчика. Ее волосы
были тонкие и тусклые, одежда детская, а положение ужасное. Она была нервной и
робкой и всегда выглядела испуганной. В глазах таких учеников, как Аманда
Бисон, королевы средней школы Мидоубрук, Трейси была самым ничтожным существом.
Дженна знала, что Аманда не была в восторге, застрять в теле
главного лузерашколы, и сомневалась что Трейси светилась счастьем от того, что
находится в собственности у Аманды. Как ни странно, но все закончилось хорошо.
Осознанно или нет, но Аманда действительно помогла девочке, тело которой
захватила.
Теперь Трейси жалость не вызывала. Девушка, которая вошла в
комнату с пачкой чипсов и банкой гуакамоле, очень походила на предыдущую Аманду-Трейси.
Ее волосы блестели, были коротко подстрижены и уложены симпатичным ежиком.
Глаза блестели, плечи расправлены, а в заново проколотых ушах красовались
золотые серьги – кольца. Она все еще была тощей, но теперь использовала это с
умом – носила супер узкие джинсы с такими же узкими топами.
Но перемены в Трейси выходят далеко за пределы ее внешности.
Девочка, которая была слишком застенчива, чтобы даже спросить что-то, с разбега
прыгнула на кровать, где лежала Дженна и спросила ее прямо.
- «Я понимаю, что ты не хочешь об этом говорить, и я не
собираюсь спрашивать как твоя мать оказалась в реабилитационном центре.
Родителей я тоже попросила не касаться этой темы».
- «Хорошо», Дженна облегченно вздохнула.
Трейси нахмурилась. – «Это не тот ответ, который я ожидала».
- «Что?»
- «Скажи это!», приказала Трейси.
Дженна тупо уставилась на нее.
- «Помнишь, есть такие волшебные слова! Пожалуйста, и …»
Дженна закатила глаза. – «Хорошо, хорошо. Спасибо»
Трейси с одобрением кивнула. – «Видишь! Ты можешь выражать
благодарность». Потом она улыбнулась.
- «Я ведь знаю, что ты благодарна, просто не хочешь выражать
это, считаешь, что будешь смотреться как Маленькая-Сиротка-Эмми, или наподобие
что-то»
Она была права, Дженна это знала. В ней было много гордости,
и ей была противна мысль, что ее кто-то жалеет. И говорить «спасибо», казалось
как признание что она нуждающаяся.
Вот как изменилась Трейси. Все старые неприятности помогли
развить в ней способность понимать других людей, знать то, что происходит с
ними на самом деле. Она не могла читать мысли, как Дженна, но это выглядело
так, словно она умела читать чувства. Это небыло тем, что Мадам называет
«даром», но Дженна должна была признать, что это было довольно интересно, и в
какой-то степени страшно. Трейси узнавала о Дженне такое, что та никому не
позволяла знать раньше.
Трейси открыла пачку чипсов. – «Что ты думаешь о моей
комнате?»
Дженна осмотрелась. У нее была смутная память о спальне
Трейси, являющейся детской и пустой. Теперь она была оформлена в яркие цвета:
Красные занавески, красные и синие одеяла, блестящий белый стол.
- «Мило», оценила она.
- «Спасибо! Я сказала родителям, что хочу кардинально все
изменить здесь, и попросила их доверить выбор мне».
- «Ничего себе!», восхищалась Дженна, - «И они так легко на
это на это согласились?»
- «Да, ну, в общем, после всех лет пренебрежения, они должны
мне», ответила Трейси. – «Послушай, ты сделала домашку на понедельник?»
Рот ее был полон гуакамоле, так что она смогла только
сморщить нос. Это была реакция не на напиток, гуакамоле просто восхитительно,
но не домашнее задание. Мадам задала им приготовить устный доклад, о том, как
они узнали о своих способностях.
Дженна проглотила напиток. – «Нет, а ты?»
Трейси кивнула. – «Да, это было легко. Когда родились Дейвон
Семь, я превратилась в небытие»
- «Во что?».
- «Что-то, чего не существует!»
Это была еще одна отличительная особенность Трейси. Как
только она вступала в разговор, она открывала что-то новое в себе, что никто не
мог предположить – она была умна.
- «Для меня все не так просто», сказала Дженна, - «Я не
помню когда начала читать мысли людей. Кажется, я всегда это умела».
- «Это мне кое о чем напомнило!», Трейси смотрела на нее с
нетерпением, - «Не могла бы ты, пока живешь здесь, не читать мои мысли?»
Дженна усмехнулась. – «Почему? У тебя появилась большая и
страшная тайна, которую нельзя поведать даже мне?»
- «Нет, это вопрос частной жизни»
Так всегда говорила ей Мадам, что читать мысли людей походит
на подслушивание частных разговоров, или чтение личного дневника.
- «Ну, так ты обещаешь, что не будешь читать мои мысли?»
- «Не знаю, смогу ли сдержать обещание», сказала Дженна, -
«Иногда я не могу помешать этому. Это просто происходит. Ты ведь не можешь
контролировать свой дар, не так ли?»
Трейси вздохнула. – «Нет. С тех пор, как я вернула себе
тело, мне все труднее и труднее исчезать. Я тренируюсь, но исчезаю совсем не на
много. А ты практикуешься?»
- «Мне не нужно практиковаться, как я и сказала, это
происходит естественным образом»
- «Я имею в виду не чтение мыслей. Мадам говорила об этом,
знать, когда использовать свои способности, а когда - нет»
Дженна пожала плечами. – «Бесполезно. Меня можно только
блокировать, как это делает Мадам, или…одну минуту…есть идея! Я не могу читать
мысли своей матери! Если я буду думать о тебе, как о сестре, то не смогу читать
и твои!»
- «И ты можешь это сделать?», спросила Трейси, - «Думать обо
мне, как о сестре?»
Дженне стало неловко. – «Я не знаю», ответила она честно.
Будучи не семейным человеком, ей было трудно представить, какого рода чувства
нужно испытывать к сестре. С другой стороны, она была бы рада такой сестре, как
Трейси.
