— Дык, как-то оно неправильно, командир? — неуверенно пробормотал, пряча взгляд, Левчук. — Ты ж на верную смерть идешь…
— Да как раз нормально, — хмыкнул старший лейтенант, проверяя автомат. — Если все получится, я их немного отвлеку, чтобы вы нормально ушли, а сам потом крюк дам и присоединюсь. Главное не задерживайтесь, про пять минут боя я не просто так сказал. Не согласен? Ну и зря. Сам посуди — все, что нужно, мы разведали, переброску сил в район поселка подтвердили. Дальше идти в любом случае не собирались. Сейчас или просто возвращаться, или попытаться нанести противнику ущерб. Если вернемся, с батареей все равно придется что-то решать. А умирать я не собираюсь, честное… комсомольское! Коль уж не потонул, да от холода не загнулся, сейчас точно не помру.
— Ну, ежели комсомольское, тогда ладно… — со вздохом согласился Левчук. — Так с одним автоматом до ножичком и пойдешь?
— Нет, конечно. Гранаты давайте, чем мне снаряды подрывать, матом, что ли? У тебя «эфочек» сколько, две? Вот обе и отдай. И у парней по одной забери. Не, эту не возьму, с ней даже нормальной ловушки не соорудишь.
— Я уж заметил, командир, что не любишь ты «тридцать третью»! — прокомментировал старшина, передавая морпеху пару Ф-1. Отмахнул остальным бойцам.
— Да не в том дело, что не люблю, просто в разведке от них пользы ноль, «эфка» или РГ-42 куда как полезнее. Потом объясню, некогда сейчас. Все, ушел, не поминайте лихом. Двигайте, куда я сказал, замаскируйтесь и сидите тихонечко. И Леху прикрывайте, снайпер в подобном случае порой главнее всех остальных оказывается…
****
Пока Степан, где короткими перебежками, а где и ползком, добирался до примеченной «точки», продолжал размышлять, правильно ли поступил. По всему выходило, что, несмотря на откровенную авантюрность плана, правильно. Батарею нужно уничтожить в любом случае. В идеале — наглушняк, что хилыми силами разведгруппы никак ли получится. Значит, необходимо сделать так, чтобы фрицы не смогли обстреливать Южную Озерейку и подступы к ней в течение нескольких ближайших часов. Кузьмин — толковый командир, и потому должен понять, отчего старлей принял именно это решение. Зато преследования можно особенно не опасаться: артиллеристы — не пехота, следом вряд ли рванут, поскольку не их профиль. Да и не учили их подобному. Ну, а насчет помощи? Нет, оно, конечно, понятно, что взвод морпехов справится с немецкими артиллеристами без особого труда, вот только время будет окончательно потеряно.
Собственно, весь расчет Алексеева как раз и строился на том, что занятые установкой пушек фрицы пока не озаботились безопасностью батареи. Большая часть обслуги сейчас, скинув шинели и разобрав шанцевый инструмент, сгрудилась вокруг гаубиц, меньшая — заканчивает выгружать из тупорылых тентованных грузовиков боеприпасы. Полугусеничные арттягачи — как именно они называются, морпех понятия не имел, но явно не «Ганомаги», хоть и похожи ходовой, — стоят под крайними деревьями лесной опушки, водители неспешно перекуривают или копаются в движках. Командир батареи с несколькими младшими офицерами что-то обсуждает возле похожего на мыльницу вездеходика с запасным колесом на покатом капоте, рядом с которым застыл еще один полугусеничный бэтээр, размерами раза в полтора поменьше старших собратьев. Над угловатым колунообразным корпусом, вымазанным белилами и изрисованным хаотичными темными полосами зимней маскировки, торчит прямоугольная рамочная антенна и несколько штыревых. И четырехосная «мыльница», и броневик с целью маскировки загнаны еще глубже в лес…
Осознав увиденное, Алексеев на миг замер: так, стоп, а вот это уже не просто интересно, это вообще пипец как важно! Это что еще за пепелац? Машина связи? Артразведки?[1] Впрочем, какая разница, главное-то другое: внутри имеется радиостанция, причем, наверняка, достаточно дальнобойная! Или, если судить по количеству антенн, даже несколько! Твою ж мать, вот это трофей! Всем трофеям трофей! Да что ж за невезуха-то, если б он раньше это бронечудо разглядел, весь его план оказался бы совсем другим! Вернуться? Нет, поздно — Левчук увел бойцов на позиции, да и стоит ли что-то менять? Радиостанция — это, конечно, офигеть, как круто и нужно, вот только опасность-то представляет не она, а гаубицы. Которые, так или иначе, примерно через полчаса, максимум час окажутся готовы к стрельбе.
Но подкорректировать кое-что в первоначальных замыслах определенно необходимо…
Подобраться к импровизированному складу боеприпасов удалось достаточно легко, благо лес подступал к заветному овражку практически вплотную. Подоспел вовремя: фрицы как раз закончили разгрузку. Грузовики, как и ожидалось, завелись и отправились, натужно подвывая моторами, по своим делам, а у штабеля ящиков остался лишь один часовой. Который, как выяснилось спустя пару минут наблюдения, к своим обязанностям относился весьма своеобразно, если не сказать халатно. Поскольку первое, что он сделал после ухода контролировавшего разгрузку младшего офицера (или унтера, в таких подробностях Степан пока не разобрался, но погоны у того были «лысые», не обремененные никакими знаками различия), так это… закурил.
Морпех хмыкнул про себя — однако! То есть, вот это — знаменитый немецкий орднунг?! Ну, или как там это слово произносится в русской транскрипции? Курить на посту, буквально в каком-то десятке метров от склада боеприпасов?! Охренеть… впрочем, ладно, ему это только на руку. Пусть подымит в последний раз, а он пока осмотрится, поскольку попытка у него будет одна-единственная, тут вообще без вариантов.
Итак, что он имеет здесь и сейчас? Снять этого противника ЗОЖ можно достаточно легко, сначала переползти вон туда, укрывшись за комлем толстенного дерева, затем рывок — всего каких-то метров семь открытого пространства, не просматриваемого со стороны батареи, — и фрицу гарантированный аллес капут. Оттащить тело за штабель, заминировать ящики. На это уйдет куда больше времени, как минимум минут пять, поскольку еще точно неизвестно, как именно это делать.
Азам минно-взрывного дела его, понятно, достаточно плотно учли, но иди знай, как оно на практике выйдет. Из всех спецсредств — только четыре Ф-1, и еще неизвестно, хватит ли этого для детонации. Скорее всего, однозначно не хватит, «лимонка» дает массу осколков, но вот тротила в ней всего шестьдесят грамм — слишком мало для того, чтобы «завести» толстостенный снаряд, тупо не хватит импульса инициации тротилового заряда. Тут нужна или связка из нескольких РГ-42, или вовсе противотанковая граната, в которой если память не изменяет, почти полтора килограмма взрывчатки. Проблема в том, что ни того, ни другого под рукой нет, а «Ворошиловский килограмм», она же — РПГ-41 к тому же еще и контактного действия, дистанционно не подорвешь. Правда, заряжание у гаубиц раздельное, так что пороховые заряды в гильзах могут и полыхнуть, в крайнем случае, осколки просто посекут и деформируют гильзы, сделав их использование невозможным. Но ведь хочется-то большего, чтобы и сами снаряды тоже рванули!
Ну, допустим, с этим он разберется, хотя еще нужно придумать, как именно устроить подрыв. Что дальше? Просто уйти, дожидаясь, пока сработает ловушка? И бросить броневик с радиостанцией, которая сейчас для десанта поистине на вес золота? Ну, можно, конечно, но отчего-то жутко не хочется. Поскольку, как говорится, «история ему этого не простит». А вот если аккуратненько захватить и на нем же рвануть в Озерейку… И связь комбату обеспечит, и на свой вопрос, как правильно дальше поступить, ответ получит: прикажет командование начать немедленный прорыв к Мысхако — значит, так тому и быть. Ну, а если нет? Что ж, тогда события снова покатятся по наезженной колее… хоть и вряд ли, ножик-то его на Малой Земле откопали, доберутся они туда, никуда не денутся.
