— А как ты там вообще оказался? Я думала, что он выполнял свое задание водиночку.
— Так ты знала? Да, он ушел один и предпочел не сообщать нам ничего конкретного, идиот эдакий. Можно подумать, он просто мечтал о том, чтобы Нортвуд его прикончил. И тут мы узнаем, что он уже плывет обратно в Ирландию на маленьком суденышке, а у штурвала стоят люди в зеленом. И мы поняли, что это вряд ли часть его плана. Я пытался изображать из себя героя. Доблестного спасителя. Идиот, еще почище его самого. Но мне почти удалось. Просто Эамон оказался слишком умен, использовал то, что мы друг о друге не знали, и обыграл нас. И вот результат. Ну а теперь, скажи правду.
— Ты сможешь стрелять, но с левой руки. Этому придется учиться заново. Ты сможешь ездить верхом, если будешь постоянно тренировать руки, когда они начнут заживать. Ты не сможешь драться мечом, карабкаться по отвесной стене, не сумеешь задушить человека голыми руками. Но ты сможешь учить других боевым искусствам. И можешь стать врачевателем. Я сама тебя научу. В вашей команде целитель просто необходим.
— Я надеялся, что может быть, ты… — начал он и замолчал.
— Это зависит не от меня, — ответила я. — А от Командира. От того, что он хочет. Альбатрос некоторое время молча разглядывал перевязанные руки.
— А что бы сказал Командир? Он решил бы, что я все еще имею какую-то ценность.
— Думаю, он решит, что тебя лучше оставить. Особенно после того, как я расскажу ему, как ты спас меня и его сына. И как тащил его самого на спине через топи.
Альбатрос посмотрел мне прямо в глаза.
— Это ты нас спасла, — тихо заметил он. — Если бы не твое мужество, мы бы сдохли у Эамона в башне… Ты уверена? Уверена, что сможешь его вернуть?
— По-моему, это ты не позволил мне потерять надежду, — прошептала я.
* * *
Мы двигались тайными тропами, как когда-то в прошлом, а если парочка всадников отделялась от общей группы, а после снова присоединялась к ней с новой сумкой, или тюком, никто не задавал вопросов. Дело близилось к рассвету, когда мы наконец добрались до большой пещеры и спешились под высокими березами, охранявшими ее низкий вход. Паук помог мне слезть с лошади. Джонни последнюю часть пути путешествовал на спине совсем молодого парня, которого все звали Крыса. Малыш, похоже, вовсе не возражал и внимательно разглядывал меняющиеся вокруг него силуэты и цвета, пытаясь осмыслить увиденное.
— Так, — произнес Змей, когда мужчины, безо всякого приказа разошлись по своим делам — кто к лошадям, кто в дозор, кто готовить еду. — Где нам поместить Командира? Внутри, в пещере?
— Нет, — ответила я, бросив взгляд на крохотные странные лица на притолоке древней двери. — Не здесь. Ты же знаешь, как он… лучше разместить в пещере людей, там все смогут разместиться на ночь и спать в сухости и безопасности. Можете вы соорудить для нас небольшой навес под деревьями, там, с другой стороны, у воды? Сухой, и чтобы не на виду у всех, но так, чтобы он мог сразу, как проснется, увидеть небо. Мне там пригодятся небольшой костерок и светильники, но это позже, и еще я думаю, там стоит выставить часовых. Кроме того мне понадобится помощник.
— Мы все будем помогать тебе по очереди. — Они уже отвязывали Брана и аккуратно спускали его с лошади Выдры, а сам Выдра потягивался и разминал руки, чтобы осторожно спуститься вниз.
— Травы, — сказала я. — Кто-то должен их собрать. Мне необходимо приготовить припарки для раны на голове, и еще целебный отвар. Они и Альбатросу тоже понадобятся. Мне нужна черноголовка. И рута, я знаю, она растет неподалеку и еще не отцвела. Если вы найдете дикий тимьян и душицу, я их истолку в небольшой чашке и поставлю ему в изголовье. Эти травы помогают отогнать тоску. Мы должны напомнить ему, что если он решит не возвращаться, ему придется отказаться от множества прекрасных вещей.
Змей кивнул. Он быстро раздал несколько приказов и Брана переложили на доску и унесли на другую сторону холма. Лошадей увели, вещи распаковали. Тихая организованность сквозила в каждом действии этих людей. Я услышала негромкий голосок Джонни, он очень уверенным тоном говорил нечто непонятное.
— Мне нужно заняться сыном, — сказала я, думая, что хорошо бы тот, кто заботится о нем сейчас, знал, чем можно кормить малышей, а чем не стоит, что для них безопасно, а что нет. — Его совсем закусали… надо приготовить отвар из норичника…
— Он справится, — улыбнулся Змей. — Крыса вырос в большой семье, из него выйдет отличная нянька. Я ему расскажу про норичник. А ты лучше объясни, что тебе нужно для Командира. А потом тебе стоит отдохнуть, и малышу с тобой вместе. Долгая получилась дорога для девушки.
— Это точно. Кажется, я целую жизнь назад уехала из Семиводья. Мы многим тебе обязаны. Змей, откуда ты знал, когда и куда прийти?
— Мы знали, где они с Альбатросом. Мы следили за Шии Ду, постоянно следили, с того самого момента, как Эамон впервые предал друга. Был у него союзник на севере, Командир его знал, тот время о времени помогал нам, предоставлял убежище, пускал на свои земли, когда все остальные гнали. У этого парня с Эамоном было твердое соглашение относительно одного участка земли, так он, во всяком случае, думал. Заплатил за него доброй скотиной, скрепил сделку. А однажды ночью люди в зеленом пришли к его сторожевой башне да и спалили ее до тла, прямо с дозорными. И что хуже всего, у одного из них как раз гостила семья. Жена, дочки маленькие. Почти все умерли от ожогов. Когда Командир об этом услышал, он сказал: «Рано или поздно это должно было проявиться, сын всегда похож на отца». Старый Эамон, папаша этого, он ведь продал своих союзников бриттам.
— Знаю.
— Да уж, должна знать! Короче, сосед Эамона позвал нас на помощь, вот мы и пришли. Разобрались с его отрядом так, чтобы его напугать. Командир не смог устоять, добавил в это дело своего особого стиля — отрезанную руку и все такое в этом духе. Хозяин-то руки давно уж помер. Эффектно, но неаппетитно. Командир так всегда делает.
— Но… — я просто не смогла удержаться, — о вас обо всех, и о Командире расказывают такое… банде Крашеного приписывают жестокости ничуть не лучше того, что ты только что рассказал. Как вы можете судить Эамона, если сами творите то же самое?
Змей нахмурился.
— Мы — профессионалы, — наконец произнес он. — Мы не убиваем женщин и детей. Мы никогда не жжем по ошибке невинных вместе с врагами. Да и вообще, как ты можешь верить в эти россказни? Чтобы сотворить все, что нам приписывают, мы должны были находиться в пятидесяти местах одновременно. Спроси Крысу, какого он мнения об Эамоне Черном. Это у него мать и сестры погибли в том пожаре.
Я оглянулась туда, где на склоне холма огонь слал в рассветное небо длинный язык дыма. Крыса сидел, держа Джонни на одном колене, и быстро двигал пальцами, очевидно, играя в какую-то игру, от которой мой сын в восторге скакал вверх-вниз. Чистая кожа малыша вся была в ярко-розовых укусах болотных насекомых. Крыса умело отвлекал маленькие ручки, не давая им расчесывать волдыри. Я поняла, за что этот парень получил свое прозвище. Глаза у него были посажены очень близко от длинного, острого носа, а широкая улыбка открывала неровные зубы.
