— Вы первые прилюдно пролили кровь. Вы показали другим пример и объявили начало жестокой игры. Мирный отбор превратился в порочное состязание.
— Ради блага Примы! — выкрикнула я и крепко стиснула кулаки, в которых уже билась магическая мощь.
Огненный чародей заметил мою готовность к атаке. Комнату залил ослепительно-яркий свет, послышался львиный рев… А затем меня снова швырнуло в новое воспоминание.
— Мы ошиблись. Просчитались. — Слезы крупными каплями стекали по щекам и падали на лицо Дерека.
Его голова лежала на моих коленях, из виска сочилась кровь. Я тратила силы и магию, пытаясь залечить рану мага, но не умела это делать правильно, и все мои старания уходили впустую.
Стены замка опасно трещали и кренились. Пламя вилось до потолка, стекла взрывались от жара одно за другим, пуская внутрь новую порцию кислорода. Где-то вдалеке, за жадными языками огня сражались трое из пяти последних выживших участников.
— Кто? — Слабый голос Дерека заставил сердце сжаться от боли. — Кто побеждает?
— Амили не может одолеть Эрлиас, а Леон…
— Огненный лев проиграет, — с грустной усмешкой заключил Дерек, и я почему-то чувствовала, что он прав.
Земля дрожала, воздух вибрировал от магической мощи, что сконцентрировалась во дворце. Но магия утекала, и битва чародеев только быстрее ее истощала.
— Все кончено, — совсем отчаявшись, всхлипнула я и легла на камни рядом с Дереком. Без него у меня никогда ничего не получится.
— Не говори так. — Слабая рука легла мне на затылок, провела по спутанным, непривычно темным волосам.
Сердце в груди будто стиснули чьи-то ледяные пальцы. Я снова всхлипнула и крепко зажмурила веки, чтобы не видеть окружающего кошмара.
— Если бы только можно было все исправить…
— Расскажи мне об этом, Ариадна, — сказал Дерек, будто просил о сказке на ночь. — Что бы ты сделала, будь у тебя второй шанс?
Я резко села и недоуменно уставилась на парня. Знала, он может повелевать временем. Но насколько возросла сила его дара сейчас, когда в игре осталось так мало участников? И сможет ли он использовать магию, находясь на грани жизни и смерти?
Он выжидательно смотрел мне в глаза. Немного подумав, я сказала:
— Я бы действовала из тени. Устраняла бы участников одного за другим незаметно. Так, чтобы все выглядело как несчастный случай. Я бы выкрала артефакты, запечатывающие чужую магию, чтобы ни один след не привел ко мне. — Я осторожно провела пальцами вдоль скулы парня и, проглотив слезы, процедила: — И Эрлиас была бы первой, кого я убью.
— А как же отбор? — приподнял брови Дерек. — Как действовать из тени, если на тебя постоянно направлены сотни камер, тысячи глаз?
Мысли зашли в тупик. Я отвернулась и вперила взгляд в пол, усыпанный обломками дерева, камней и стекла. Дерек прав. Как я могу делать что-то тайно, постоянно находясь под пристальным вниманием? В этот раз у меня уже ничего не вышло. Нас с Дереком раскрыли после второго нападения, и просчитанный план обратился в хаос.
Вот если бы у меня был союзник… Нерушимое алиби.
Глаза расширились от внезапно накатившего озарения.
— Я ведь могу создавать копии! — Надежда заново вдохнула в меня жизнь, и я крепко сжала руки Дерека.
— Клон предмета и живой близнец — не одно и то же, — наставительно покачал головой парень, и я огорченно нахмурилась.
— Я бы смогла. Я знаю, как это делается!
— Хочешь разорвать душу на два тела? А как же твоя магия? Тоже поделишься ею с новой собой?
Я проигнорировала замечание про душу и, будто услышав только последние слова о магии, воодушевленно затараторила:
— Ей… новой мне не нужны магические силы. Разве что совсем чуть-чуть от моего дара Верховного, чтобы удерживать Печать. Без этого чертова камня ничего не получится.
— Я не понимаю тебя. — Голос Дерека все слабел. Время утекало сквозь пальцы. — Ты хочешь наколдовать слабую версию себя?
— Нет смысла создавать свою точную копию, — нервно смеясь, объяснила я, — она пойдет по моим же стопам. Я знаю себя. Нельзя давать ей веру в то, что она может изменить мир. Она должна чувствовать себя слабее других, но при этом быть вынужденной находиться на отборе.
— И как ты это провернешь? Тебе же ни до чего дела нет…
— Кроме тебя. Кроме того, кого я правда люблю.
При этих словах в груди потеплело. Пальцы Дерека крепче сплелись с моими, и на его губах появилась едва заметная улыбка.
— Хочешь создать свою близняшку, влюбленную в меня? — Он хохотнул, а я нахмурилась.
— Нет. Я хочу подарить себе то, о чем всегда мечтала. Сестру.
Все внутри похолодело. Одно воспоминание перетекло в другое, и вот я, дрожа всем телом, уже готовилась шагнуть в новый круг вместе с Дереком.
— Я найду тебя, — пообещала ему и вздрогнула, когда совсем близко, в соседнем зале кто-то пронзительно завизжал. Амили выбыла из отбора.
— Как я узнаю, что это ты, а не твоя «сестра»? — Дерек с трудом сел и прижался окровавленным затылком к стене.
Мой взгляд метался, пока не наткнулся на часы. Разбитые, искалеченные, с застывшей на двойке короткой стрелкой.
— Часы снова бьют два, — обронила я и оставила на губах Дерека последний поцелуй.
Это были последние слова перед тем, как мир обратился в безумную карусель бегущего назад времени. Дерек до последнего момента стискивал мои пальцы, но вскоре они выскользнули из ослабевших рук парня. Дар мага оставил мне воспоминания о пережитом круге, но был не властен над пространством.
Когда я снова открыла глаза, то оказалась в своей комнате на Окраинах. Никакого пылающего замка, никакой крови на ладонях и ссадин на теле. Только память о пережитом и ужасное желание больше не ошибиться.
Миг — и тело содрогнулось от волны силы, хлынувшей в него. Только что погиб Верховный. Для всех впервые, но для меня и Дерека — это второй шанс выиграть битву за Приму.
Короткие кадры новых обрывков памяти — поиски длиной в несколько дней и моя битва с Эрлиас. Хотя сражением это назвать сложно. Скорее бесстрастная расправа, подстроенная под несчастный случай. А затем возвращение на Окраины, последние приготовления и… рождение новой меня.
В тот вечер, когда мои глаза открылись, мир пошатнулся. Окраины сровнялись с землей не из-за смерти Верховного, а из-за Ады, точнее, настоящей меня, что вложила в заклинание огромную мощь, на которую, заметно ослабев, была способна. Она разорвала душу, создав из второго осколка меня. Из-за этого ее, а следом и мои волосы поседели, утратив былой насыщенный черный цвет. Мир стал угасать чуточку быстрее. Ради одной искусственной девушки целый район, вконец истощенный, обратился в пыль.
А дальше…
