– Дагмар?
Мальчик кивнул.
– О-о-оставайся, – выговорил он, показывая на место, где стоял.
Она не поняла, спрашивает ли он разрешения остаться или просит ее не уходить. Тень пожала плечами, и он подобрал свой опустевший узел.
– Оставайся, – уже требовательно выговорил он и, улыбнувшись, направился к двери.
Улыбка тронула глаза, обнажила крепкие белые зубы. Красивый мальчик с зачесанными назад волосами. С годами он станет высоким и стройным. И будет похож на хранителя. Но уже сейчас его рост и сила намекали на более плотное, чем у дяди, сложение и резче выраженные черты.
– Оставайся, – снова сказал он, очень довольный тем, что удалось дважды без запинки выговорить это слово.
У нее мелькнула мысль, что это похоже на обращение хозяина к собаке, и на всякий случай Тень согласно кивнула. Байр улыбнулся в ответ, открыл дверь и вышел. Остаться она не могла, но понимала, что еще недостаточно окрепла, чтобы уйти. День-два в лачуге пастуха пойдут ей на пользу. Всего день или два, а потом она уйдет. Ей нужно забрать золото и, если это возможно, попрощаться с дочкой.
* * *
– Ты подбираешь бездомных, Дагмар.
– Да, мастер. Похоже на то.
Айво вздохнул, но его губы под похожим на клюв крючковатым носом изогнулись в улыбке.
– Но боги посылают их тебе с какой-то целью.
– Возможно, они посылают их нам, мастер, – сказал Дагмар негромко, но в глазах его блеснула сталь.
В ответ на дерзость Дагмара Айво поджал губы. Взгляд его внезапно остановился, словно он увидел нечто существующее где-то не здесь. С минуту он сидел совершенно неподвижно. Склонив голову, Дагмар ждал.
– Быть может, ты прав, Дагмар. И будут другие, – проворчал Айво.
– Другие, мастер?
– Другие бездомные. Расскажи мне о последней.
– Она рабыня без хозяина. Из Истландии. Женщина.
– И зачем она здесь?
– Пришла с королевским обозом… или шла за ним, что более вероятно. У нее было дитя, ребенок. У меня сложилось впечатление, что он умер. Она потерялась, мастер. И я искренне верю, что ей некуда идти.
– Она женщина. Мы мужчины. Хранители. Она не может жить среди нас. И ты это знаешь, Дагмар.
– Хранитель Лем больше не может смотреть за овцами. Он состарился, и теперь это для него слишком трудно. Байр принял его обязанности, но у него другие потребности и…
– Это не лучший способ тратить его время, – закончил Айво.
– Да, мастер.
– Итак, Один в своей мудрости послал нам кого-то следить за овцами. Боги всегда обо всем заботятся.
– Я вот что хотел предложить, мастер. Чтобы ухаживать за овцами, ей даже не нужно приходить в храм, и она уже была пастушкой раньше.
– Как ее зовут?
– Она называет себя Тенью, мастер. У нее бесцветная кожа… волосы и глаза тоже.
У Айво брови полезли на лоб, а уголки черных губ опустились.
– Я видел привидение, и боги послали мне тень! – хохотнул он. – Один искусный ткач сновидений, не правда ли?
– Я показал ей домик пастуха на западном склоне, мастер. Она устала, ослабела… и заросла грязью. Но все это поправимо.
– Позаботься, чтобы у нее имелось все необходимое. Хранитель Гилкрист выделит средства на ее содержание.
– Благодарю, мастер.
– Дагмар!
– Да, мастер?
– Она красивая?
Дагмар озадаченно нахмурился.
– Не знаю, мастер. Она… пугающая. И грязная. И печальная. Но… она может стать красивой, если… кто-нибудь… полюбит ее. – У него вспыхнули щеки. Он не знал, откуда взялись такие слова, но Айво смотрел на него так, словно этот ответ его по меньшей мере не удивил.
– Значит, пока что… ты не любишь ее, хранитель.
Дагмар снова залился румянцем. Он не собирался в нее влюбляться.
10
БАЙР ОЧНУЛСЯ под песню матери, звучавшую в голове. А может, это была вовсе не мать. Может, это королева, напевающая колыбельную Альбе. Его мама никогда не пела ему песен. Но песня звучала нестройно и пронзительно; королева же обладала прекрасным сладостным голосом. Он лежал в постели и пытался вообразить себе женщину, владевшую мечом и щитом не хуже любого мужчины. И все же она умерла, подарив ему жизнь. Дагмар рассказывал, что мама была красивой и храброй, и мальчик пробовал представить, как могла выглядеть подобная женщина.
Звук повторился снова, и на этот раз Байр сел в кровати. Кто-то кричал, но определенно не женщина и не ребенок; то был возглас изумления, а за ним последовал приглушенный звук удара. На кого-то напали. Он спрыгнул с кровати и, не подумав ни об одежде, ни об оружии, бросился к окну. В саду под башней королевы ничего не двигалось, но от окон не отражался свет. На фронтоне между детской и покоями королевы всегда горел фонарь, но сегодня он потух. Что-то было не так.
Промчавшись по крышам построек, Байр спрыгнул с парапета на землю и за считаные секунды перелез через стену, отделявшую храм от дворца. Внезапно раздался плач, потом чей-то вскрик, и мальчик рванулся к башне, в которой спала Альба. Он уже лазал по ней раньше, когда все вокруг спали, просто чтобы узнать, получится ли у него. Мысок ноги сюда, ухватиться за тот выступ, подтянуться на скрюченных пальцах, помогая ногами… Байр лез, устремив взгляд на камни над головой, на окно, до которого нужно добраться.
Королева закричала, заплакала Альба, и у Байра соскользнула нога, но он сумел удержаться на пальцах и перегруппировался. Еще раз подтянувшись, он проник в окно, готовый схватиться с людьми, которые заставляют женщин кричать по ночам. Первого он почувствовал раньше, чем увидел, и присел, уклоняясь от просвистевшего над головой клинка. Выбросив руку вверх, Байр ударил своим кулачком прямо в бьющееся сердце нападавшего мечника. Человек захрипел, а Байр обеими руками ухватил его за одежду и через голову бросил в окно, через которое только что влез.
Нападавший уронил свой меч. Босой ногой Байр ощутил холод металла, когда осторожно двинулся вперед, всматриваясь в темноту коридора. Для детских рук Байра меч был слишком длинным и неудобным, и мальчик просто переступил через него. Ему требовались свободные руки.
Альба плакала, королева звала на помощь, и он бросился на звук их голосов. За дверью справа находились покои королевы. Слева – детская с богато украшенной деревянной колыбелью в центре комнаты. Он видел ее во время одного из пробных подъемов на башню. И увидел сейчас – позолоченная кроватка, достойная принцессы. Вот зачем они здесь, те люди, что крадутся во тьме. Байр знал, что они придут. Она обладала слишком большой ценностью, чтобы на нее не позарились. Она была драгоценным камнем Сейлока, сокровищем всех кланов, и кто-то пришел за ней.
