— Я тебе это еще припомню, А-Шен. — А, нет, все же дурак.
— Да, потом поблагодаришь за спасение, — невозмутимо ответил ему Юншен, убирая одной из своих заколок обрезанные волосы шиди в неаккуратный и куцый хвост.
Постойте-ка, как он моего мужа назвал?
А, ну да, у них же были очень близкие отношения… хотя Юншен старше, и по правилам этот чудик его так называть не должен. То есть… может, конечно, но тогда это прямо семейная связь. И вот этот «родной брат» моего мужа бросил его умирать… Ладно. Потом разберусь.
Повозка довольно бодро бежала по дороге, нас потряхивало, но в меру. Я занялась более детальным осмотром пациента, а он даже не возражал — кажется, после «тройного самосовершенствования» еще не оклемался. Или решил, что скрывать все равно нечего уже.
Ну что сказать… Юншена так не калечили. Не знаю, в чем причина, но помимо знакомых повреждений, которые я диагностировала у мужа сразу после покупки, тут был еще целый букет, и я не знаю, где его можно заполучить, если не в пыточной. Парню сломали ребра, отбили почки и селезенку (слава девяти небесам, совместная медитация уже ликвидировала самые жуткие последствия), а помимо этого у него на спине места живого не было — били каким-то кнутом. На запястьях и щиколотках красовались глубокие раны от кандалов, кое-где парня явно прижигали каленым железом… и что еще с ним делали, я даже угадывать не хотела. Единственное, чего избежал этот небожитель, — морения голодом и простуды. Видимо, в отличие от Юншена, долго его в темнице не держали, а потащили продавать сразу. Хотя… понятно почему. Его почти убили. Долго бы он просто не протянул.
Вел себя пациент довольно мужественно: сдерживал стоны, стараясь даже не ойкать, не пытался отодвинуться, когда я обрабатывала раны довольно едкими антисептическими растворами и мазями. В его поведении легко можно было увидеть бывалого воина, привыкшего к ранам и увечьям. Наверняка он не раз попадал к целителям, а потому был более лоялен и терпелив. Но все равно он мне не нравился. Настолько, что пришлось напомнить себе о долге врача: личные отношения остаются за дверью операционной, и все тут.
— До дома довезем, — сделала я заключение спустя какое-то время, затянув узел на тугой повязке из его же собственного пояса. Сломанные ребра надо было зафиксировать. — И запустим курс… Для тебя я почти сразу реабилитацию организовала, а этого «небожителя» сначала придется починить… а потом уже ванны, иголки и все такое прочее. Будете на пару развлекаться.
— На пару? — уловил главное Юншен и слегка напрягся.
— А ты думал — все? — съехидничала я. — Нет, дорогой, с тобой мы только начали. Я не успокоюсь, пока не верну тебя в ту форму, в которой ты был до всего этого безобразия.
— Тогда давай хотя бы вторую бочку купим. В эту мы вдвоем не поместимся, — хмыкнул муж.
— По очереди не устраивает? — развеселилась я, искоса глядя, как сушеный шиди чутко прислушивается к нашему разговору и пытается не сойти с ума. — Купим, не проблема. И вторую, и третью… побольше.
Юншен явно хотел спросить, зачем нам третья, и побольше, но не успел. Повозка съехала с дороги, и колеса мягко запрыгали по траве.
— До гостиницы к ночи можем и не доехать. — Занавеска отдернулась, явив нам озабоченное лицо брата. — Остановимся здесь.
Я только кивнула. А потом чинно сидела и смотрела, как мужчины оборудуют лагерь, разводят костер, возятся с котелком и прочим хозяйством. Хорошо быть «достопочтенной женой». Лун Вайера мы оставили в повозке, чтобы не простудился, сложили оба сиденья, и получилось одно довольно просторное ложе с множеством подушек, где этот нежданный подарочек и устроился. Интересно, он знает, что мы тоже там спать собирались? Наверное, нет, иначе не был бы так спокоен.
Я ждала, когда Юншен закончит с ужином и придет ко мне, чтобы отпихнуть «покупку» к стеночке, но увы. Поспать в эту ночь нам было не суждено.
Глава 9
Юншен:
— Что это? — испуганно спросил А-Лей, глядя на тихо стонущую ношу змея. Шенсан ходил за дровами для костра, а вернулся, неся на руках… женщину.
Молодую женщину, одетую в шелка с золотыми вставками и вышивкой, с заколками из драгоценного нефрита в растрепавшейся прическе. Со сбитыми и испачканными травяным соком и грязью матерчатыми туфельками. И… с огромным животом.
— Женщина, — послушно доложил змей. — Кажется, умирает…
Очень информативно, спасибо, Шенсан!
— Не умирает, а рожает, — рявкнула вдруг у меня за плечом жена, расталкивая нас с А-Леем в стороны. — Вашу… шуйсяо!
— Ну, одно другому не мешает, — растерянно сказал я. — Роды благородной девы в лесу, без повитух и лекарей… Такое обычно ничем хорошим не заканчивается. А еще она, кажется, от кого-то бежала.
— Вот спасибо, дорогой супруг, за такой благоприятный прогноз прямо под руку, — огрызнулась лиса, отпихивая меня в сторону и бесцеремонно начиная ощупывать стонущую женщину прямо на руках у змея. — Так. Неси ее в повозку. Юншен, помоги. А-Лей, оба ведра в зубы и к реке, таскать и кипятить воду. Возьми в помощь возницу. Шенсан, отнесешь — и бегом им помогать, дров для костра понадобится много.
— Прямо к Вайеру? — неуверенно переспросил я, но находку из рук змея забрал.
— Ничего, подвинется, — отмахнулась лиса. Она хмурилась, ощупывая дергающийся при каждом стоне живот несчастной девы. — Будет играть роль родильного кресла.
— Надо бы покрывала и подушки оттуда убрать, потом кровь не отмоем, — предложил я, припоминая те страшные картинки из трактата супруги.
— Тогда и твоего шиди надо раздеть, чтобы халат не запачкать, — нервно хохотнула она, но тут же себя одернула и нахмурилась. — Не о том думаешь. Молись, чтобы ребенок правильно лежал, иначе…
— Что это?! — Мой шиди успел задремать на своем почти королевском ложе и явно удивился, когда мы ввалились к нему в повозку со своей стонущей ношей.
— Роды, — коротко проинформировала его Янли, спихивая мужчину с подушек, а потом перекладывая их в одной ей известном порядке и снова бесцеремонно загоняя на них Вайера. — Сиди и держи ее руками под грудью. Прямо обними и не отпускай ни в коем случае. Я научу тебя, как дышать, будешь следить, чтобы она так и делала, понял?
