6
— Ну и что скажешь? — поинтересовался я, когда мы вышли из мастерской.
— О чём? О твоих покупках? Хотя, «покупки» — не подходящее слово, ты же не платил. А мог бы хоть на пару монет раскошелиться. Жмот.
— Он на одних только штанах с карманами бешеные барыши срубит, — пожал плечами я. — А спрашивал я не про то. Какие мысли насчёт магического переводчика? Ты ведь вроде теоретически в магии разбираешься.
— Не только теоретически, — огрызнулась Мирэ. — Но не в такой. У тебя какой-то сбой вышел, что перевод не работает. А в чём проблема — я без понятия.
— Батарейки сели. А может, вовсе в комплект не входят, — хмыкнул я. — Моя аура работает не на той волне или что-то в этом роде. Как думаешь? Ты чистку или настройку ауры проводить умеешь? Хотя нет, лучше не надо.
— Не доверяешь? — обиделась она.
— Да нет, просто мы пока не знаем, какие возможности нам достались при перемещении. Как бы в погоне за языкознанием не лишиться чего-то поважнее. А вот как насчёт симпатической магии? Выдерни-ка волосок.
Не дожидаясь вопросов, я сам выдернул с головы Мирэ пару волос. И тут же — не дожидаясь подзатыльника — направился к ближайшему прохожему.
— Эй, уважаемый! — окликнул я его.
— Чего тебе? — неприветливо отозвался тот.
— Не местный я, города не знаю, только прибыл. Где тут ближняя оружейная лавка, не подскажешь?
— Свернёшь за угол, там до ближайшего поворота, потом пять домов пройдёшь и увидишь, — объяснил он, сопроводив пояснения жестами.
Я коротко кивнул в знак благодарности и вернулся к спутнице.
— Работает, — сообщил я. — Не пожалей чуток попортить причёску ради дела. Пара волосков долго не протянет, а вот тонкий волосяной браслет, по типу фенечки, в самый раз будет. Можно и с нитками сплести для прочности. Умеешь?
— Я тебе что, хиппушка какая-то, чтоб фенечки плести, — буркнула девушка.
— Ладно, сообразим что-нибудь. Пойдём пока в оружейную лавку заглянем, мне нужен меч поприличней той железяки, что у меня сейчас.
Лавка оказалась в указанном прохожим месте. Не слишком презентабельная, скорее даже убогая лавчонка, но пока сгодится и такая — уж хоть пара средней паршивости клинков там найдётся. А потом, вместе со сменой имиджа, обзаведусь и приличным арсеналом.
— Мне нужен меч. Прямой обоюдоострый полуторник хорошей ковки, — объявил я с порога.
Лавочник оглядел меня придирчивым взглядом. Нехорошо, зря я поспешил, надо было дождаться, когда портной закончит работу. В конце концов, нет никакой срочности в приобретении меча.
— Обычный или особенный? — осведомился оружейник.
— Самый простой меч, без всяких выкрутасов, — отрезал я.
— Жаль… А то есть у меня один особый клинок… Можно сказать, легендарный…
Я скептически хмыкнул и окинул лавку пренебрежительным взглядом.
— Волшебное оружие нынче не в моде, — пожал плечами торговец. — А охотники до него, как правило, платить не любят, предпочитают добывать с боем.
— Мне нужен обыкновенный полуторник. Только честная сталь, — процедил я.
— А всё же взгляни, — настойчиво повторил он, вытащив из-под прилавка клинок. Трёхгранный, со вторым коротким лезвием на оголовке эфеса.
— Нет! — прорычал я.
— Ты чего психуешь? — удивилась Мирэ.
Я только яростно замотал головой в ответ.
— Как угодно, — снова пожал плечами оружейник. — Вон пара полуторников на стене. За полтора золотых отдам оба. Хотя, чего это я, зачем кому-то два полуторника.
В его тоне проскользнула явная издевательски-насмешливая нотка.
— Ха! — издал я резкий выдох-восклицание, выхватив оба меча из ножен и проделав несколько пируэтов.
— Нерационально это, — покачал головой торговец. — Дополнительная длина не компенсирует лишний вес. Быстрее устанешь. У тебя и длины рук вполне хватит, чтобы держать противника на безопасном расстоянии.
— Ха! — теперь уже насмешливо рявкнул я. — Два-три противника убиваются в четыре-пять ударов, утомиться не успею. А если больше — тут уж без разницы, какие мечи.
— Дилетант, — прищёлкнул языком оружейник. — Вот когда тебя убьют — убедишься в моей правоте.
— Я пришёл за оружием, а не за лекциями, — огрызнулся я, небрежно бросив ему пару золотых.
— Сдачи нету, — проворчал он. — Бери ещё чего-нибудь в довесок.
Я подошёл к прилавку. К моему удивлению, это оказалась витрина. Не застеклённая, конечно, а закрытая кованой решёткой. Мой взгляд сразу упал на наруч с вытравленным руническим узором — точь-в-точь как во сне-видении. Я обречённо вздохнул. Да уж, неудачно я выбрал лавку. Но наруч был уж очень хорош. И потом — от меча я ведь отказался.
— Ладно, давай этот наруч.
— Он один, без пары, — сообщил торговец, будто я сам этого не видел. — Пара серебряников ему цена. Ещё что-нибудь бери.
Мирэ в это время тоже осматривала прилавок-витрину чуть в стороне от меня. И, похоже, нашла что-то приглянувшееся.
— Покажите вот этот нож, — попросила она.
Торговец послушно выполнил требование. Я тоже подошёл взглянуть. Странноватый клинок выбрала моя спутница. Лезвие чуть изогнутое, с односторонней заточкой, как у охотничьего ножа, но уже. С противоположной, не заточенной, стороны — вогнутое, с зарубками, чтобы раны получались рваными или для захвата клинка противника, хотя длина ножа к этому и не располагала. А вот рукоять кинжальная, скруглённая, с короткой гардой. На оголовке — распустившаяся роза, на лезвии у основания чернёное клеймо, тоже в виде розы.
Покосившись на оружейника, я заметил, что его лицо малость побледнело.
— Нож тоже волшебный? — подозрительно осведомился я.
— Нет!
Я сразу понял — врёт. Но никаких ножей в моём видении не было. Так что пёс с ним.
— Берём, — решил я. — И мой старый тесак в доплату оставлю.
— Годится, годится, — закивал оружейник. — А трёхгранный точно?..
— Точно! — угрюмо подтвердил я, перегнувшись через прилавок, тем самым угрожающе надвинувшись на торговца.
Мой взгляд случайно скользнул вниз, и от увиденного я чуть не подавился дыханием. Ниже пояса тело оружейника, скрытое за прилавком, переходило в змеиный хвост. Тут я сообразил, что волоски Мирэ давно выронил — когда хватал мечи со стены, — но торговец меня понимать не перестал. Значит, работал его перевод, а не мой.
— Дорогая, подожди меня на улице, — попросил я, не поворачиваясь.
Мирэ фыркнула — видимо, на эпитет «дорогая», — но всё же вышла.
— А я думал, у нагов по четыре руки, — протянул я.
