— И кто из них двоих будет настоящим? — нахмурился парень. — Тот, что восстановлен из головы? Или тот, кто восстановлен из тела? В нём же есть сердце.
— В том-то и дело, что с точки зрения парафизики никаких отличий не будет: два идентичных человека, даже связанных с одним и тем же внешним контуром. Тем самым, который, зачастую, называют душой.
— Одна душа на два тела? — не поверил брат.
— Именно так, — кивнула увлечённая лекторша. — Одна душа на два тела. И лишь пережитый каждым из них субъективный опыт, отличный от опыта копии приведёт к дестабилизации внешнего контура и инициации процесса деления, в результате которого мы получим двух разных людей. Но, опять же, нет никакого чёткого критерия, который позволил бы определить, кто из них настоящий, — поспешила уточнить некромагичка. — Даже свою жизнь до момента отсоединения головы от тела обе вариации нашего пленника будут помнить одинаково, по причинам, идентичным тем, по которым мы с тобой помним свои прошлые жизни.
— Да, я в курсе, — поспешил блеснуть знаниями слушатель. — В Форгерии личность человека хранится в его душе, а не в теле. Но… не значит ли это, что память обоих Мареков, в нашей ситуации, будет общей, раз душа одна на двоих? В смысле… — Лёва понял, что выразился недостаточно ясно. — Я имею в виду, не получится ли так, что воспоминания обеих копий будут смешиваться во внешнем контуре, и тот Марек, что будет сидеть в местных темницах сможет получить подсказки по плану побега от того Марека, которого восстановят наши враги?
— Память можно сделать общей, — уточнила Броня. — Если восстанавливать оба тела весьма определённым способом. Способом, так сказать, ослабляющим защиту информации, поставляемой мозгом в душу. В одностороннем порядке подобный фокус провернуть не получится. По крайней мере, в подавляющем большинстве случаев. Так что, внешний контур будет хранить в себе сразу два массива данных, что и приведёт к его дестабилизации и распаду.
Лёва задумался.
— Но… если нет никакой разницы, как определить, кто из двоих восстановленных — оригинал.
— Я уже сказала: никак, — беспечно пожала плечами некромагичка. — Назначить. В кого пальцем ткнёт глава рода или сюзерен, тот и настоящий. Все остальные — фальшивки. То есть, они животные. Со всеми вытекающими последствиями: отсутствие права на свободу, имущество и жизнь. Благо, из-за того, что душа не делится мгновенно, а восстановление тела требует ресурсов, эксплуатировать этот пункт закона для безграничного производства праха не получится: прах ценен именно своей связью с душой живого существа, — девушка сконцентрировалась на том, чтобы оправить слегка замявшуюся манжету на левой руке. — По итогу энергии, полученной с восстановленной тушки не хватит, чтобы даже отбить расходы на пересборку тела и оживление.
— Как тут всё сложно, — вздохнул Лёва. — Но если весь прах, оставшийся от одного человека, связан с одной единственной душой, почему допустимо продавать его разным некромагам? Разве не получится, что один из них выпользует весь внешний контур и другому ничего не останется?
— Нет, — беспечно развела руками Броня. — Ведь у души имеются защитные механизмы и она начинает рвать свои связи с вредным для неё куском тела. Именно таким образом прах и становится “тёплым”. То есть, безжизненным и пустым.
— Ясно… — парнишка ненадолго задумался. — Но это лирика. Так что касается твоего захвата в плен?
— Ну, если я буду признана оригиналом, и об этом заявит ректор УСиМ, подчёркивая свою заинтересованность в моём здоровье, Сковронские вряд ли рискнут резвернуться на полную катушку, а потому меня ждёт, максимум, неприятное путешествие, чем-то схожее с поездкой на лето в деревню, где нет интернета, отопления и все удобства во дворе, — девушка фыркнула и закатила глаза. — Хочу сказать, что у меня нет причин сомневаться в подобном сценарии, учитывая, сколько внимания к моей персоне проявил пан Маллой.
— А если ты не будешь признана оригиналом? — уточнил брат.
— Это тебя не должно волновать, ведь под боком будет настоящая Броня, — с тёплой улыбкой из коллекции “это же очевидно”, ответила некромагичка.
— Но вас будет две. Что если вот ты окажешься в этой ситуации не оригиналом? — настаивал Лёва. — Откуда ты знаешь, кем из двоих станешь вот непосредственно ты?
— Тогда хреново быть мной, — одновременно оскалилась и поморщилась его сестра. — Очень хреново. Вот только в глобальном смысле ничего не изменится: Броня Глашек всё ещё будет вести войну против Сковронских на стороне Маллоев. И кто окажется оригиналом, а кто — копией, зависит, в первую очередь, от того, какое решение покажет себя наиболее эффективным, — поспешила пояснить синеглазка. — К примеру, признать оригиналом пленника выгодно в случаях, если этот пленник много знает и стоит уменьшить вероятность применения серьёзных пыток на допросе, или же если не хватает ресурсов на воспроизведение полноценной копии.
— У пана ректора достаточно ресурсов, — любезно напомнил братец.
В ответ девушка многозначительно постучала себя по виску.
— Именно поэтому я попытаюсь собрать в своём внешнем контуре как можно больше различной информации, которую Маллоям не захотелось бы отдавать врагу. Ты знаешь — с подобными задачами у меня никогда не возникало малейших проблем.
Лёва вздохнул.
— Послушай, Бронь… не нравится мне всё это. Совсем не нравится. Всё, о чём ты говоришь… мне начинает казаться, что ты была бы в большей безопасности, если бы стала не некромагом, а, например, программисткой, — его грустный, слегка отрешённый взгляд был направлен куда-то в пол. — У тебя всегда было хорошо с компьютерами.
Всего через секунду паренёк ощутил прикосновение сестринской руки к своим волосам. Мягкое. Аккуратное. Успокаивающее.
— Кто-то должен. С большой силой приходит и большая ответственность, братец.
— И кто это сказал? Какой-то философ? — Лёва чуть извернулся, сбрасывая сестринскую руку с макушки, и требовательно поднял бровь.
Ну вот, его настроение уже пошло на поправку. Шутит.
— Да. Дядя Бен.
— Американец? Бенджамин Франклин?
— Да, американец, — Броня весело рассмеялась, даже не думая прикрыть рот ладошкой. — Бенджамин Паркер.
— Надо будет почитать его работы, — заинтересованно отметил мальчуган.
— Обязательно почитаешь, если я найду их в Форгерии, — ответила ему сестра, поднимаясь с диванчика. — Ладно, мне нужно работать.
— Хорошо, — Лёва рассеянным жестом пригладил волосы. — Не буду тебе мешать. Ты, главное, не забывай о нас.
— Не забуду, — тепло улыбнулась ему Броня.
В конце концов, разве не ради семьи она ввязалась во всё это?
3.
Сегодня, ради разнообразия, Дарк решил провести собрание ковена в усадьбе.
Обычно он предпочитал места заметно более неформальные. Подопечных можно было привести в собственную квартирку или снять под заседание этаж в каком-нибудь ночном клубе. Однако, они впервые встречались, чтобы обсудить что-то на самом деле серьёзное. Самую настоящую боевую операцию.
