Эри сразу же влюбилась, но долго не отдавалась чувствам, несмотря на знаки внимания. Может, она сдерживалась, считая большую разницу в возрасте препятствием для любовной истории. А может, причиной были её страхи и гордость. Она приняла его только после продолжительных ухаживаний. Словно нехотя, сдавшись под напором страсти. Но после того как у них был секс, первый раз, второй, третий, Эри по-настоящему стала его женщиной. Забыв про гордость, целиком растворилась в мужчине и начала цепляться за него даже в сущих мелочах.
— И вот он сделал предложение. В самый подходящий момент. Мне даже становилось страшно от того, насколько совершенно наше счастье.
Он работал в Токио в небольшой рекламной компании и, несмотря на возраст, занимал серьёзную должность. Высокий, с большими глазами, которые иногда становились узенькими, как у ребёнка. За модой особо не следил, но одевался аккуратно и любил хорошие машины. Эри нелегко давались отношения на расстоянии, но он часто приезжал в Нагою и предложил после свадьбы жить в Токио.
Эри чувствовала, что в карьере, которую она столько лет строила в своей продовольственной фирме, нет никакого смысла. Она устала и обрадовалась возможности бросить работу. Она представляла, как вытянутся лица её отвратительных начальников и сотрудниц, когда сообщит, что выходит замуж. Эри приняла предложение. Он крепко её обнял и прошептал: «Скажи этим гадам, которые распускали сплетни, что ты выходишь замуж».
Он улыбался, и она была на седьмом небе от счастья. Бросив фирму, в которой проработала больше десяти лет, Эри собрала вещи, распродала мебель и с единственной сумкой в руках отправилась в его токийскую квартиру. Он сказал, что возьмёт на себя свадебные расходы, поэтому Эри оплатила медовый месяц и забронировала дорогой заграничный тур.
Однако выяснилось, что у него нет никакой работы, он женат, и даже есть ребёнок. Квартира, в которую приехала Эри, была недавно арендована.
— Я не понимала, что происходит, была ошарашена. Как же так?! Я бросила всё — работу и карьеру, продала вещи, приехала в Токио с пустыми руками… Мне уже было за тридцать, и я наконец собралась замуж…
Если бы он врал, не находя храбрости расстаться с женой, если бы смотрел глазами, полными отчаяния, она бы рассердилась на его ничтожность, рассердилась на свою легковерность. Если бы он с усмешкой глядел на женщину, которая ради него пожертвовала всем, Эри рассердилась бы на его жестокость, рассердилась на то, что сходила по нему с ума. Но было иначе.
— Он смотрел очень серьёзно. Такого серьёзного выражения я у него ещё не видела… Он смотрел на меня, потерявшую абсолютно всё, до смешного нелепую и подавленную, и плакал от жалости!..
Эри не понимала, что происходит, ведь он сам был виноват в случившемся.
— А затем он задрожал всем телом, по-прежнему не сводя с меня глаз. Когда я поняла, что он возбуждён, от ужаса словно окаменела. Глядя на моё унижение, на моё отчаяние, он распалялся. «Такой красивой ты никогда ещё не была!» — он повалил меня на кровать. Потеряв контроль от похоти, разорвал на мне одежду и стал жёстко трахать.
В этот момент Эри посмотрела в пустоту, словно рассказывала о событиях далёкого прошлого. Белый дым её сигареты, будто с чем-то смирившись, растворялся в воздухе.
— Прежде он никогда не был таким агрессивным в сексе. Похоже, настоящее желание у него могла вызвать лишь женщина, пережившая пытку, хуже которой не придумать. Он скрутил мне руки и сильно сдавливал пальцами шею. Я корчилась от боли, а он смотрел на меня с неподдельной жалостью и делал ещё больнее. Казалось, чем большее сочувствие я вызываю, чем жальче становлюсь, тем сильнее он возбуждается… До этого он спокойно относился к сексу и никогда ни на чём не настаивал. Наверное, ждал этот день, чтобы насладиться свежестью ощущений. Он всё спланировал изначально. Как можно его назвать после такого? Монстр, какие встречаются очень редко. Меня обуял ужас. Большинство людей проживает свою жизнь, ни разу не встретившись с подлинным монстром… Но страшнее монстра оказалось другое.
Рассказывая это, Эри не была пьяна. Она посмотрела на меня пронизывающим взглядом:
— Ни разу в жизни секс не вызвал у меня таких ощущений. Прежде это был самый обычный секс. Испытывая боль, я не могла возбудиться. Я не любила мужчин со странными пристрастиями, а когда была не в настроении, то и вовсе не хотела секса. Но в тот день я рыдала и кончала раз за разом. Я была жалкой. Я была в ситуации хуже не придумаешь. Но внутри всё горело огнём. Казалось, если он продолжит истязать меня, я смогу до чего-то добраться. Точно не описать, но передо мной возникло нечто белое и туманное, практически рядом. Это была моя суть, моя истинная природа. Я увидела, что на полу валяется брелок, который я носила на сумке. Я его купила на память о нашей совместной поездке, какой-то местный маскот. Этот яркий брелок резал глаз. В стакане, что был на столике, отражался свет лампы. Вода плескалась в такт нашим движениям. Белый тонкий дымок из увлажнителя рассеивался в воздухе. Навалившись всем телом, он сказал: «Твой врождённый характер, жизнь, в которой ты была победительницей, всё это существовало лишь для того, чтобы кто-то сделал с тобой то, что сделал я». Он двигался на мне, я плакала. От жалости к себе, от жестокости, которая сводила меня с ума. «Когда я увидел тебя, представил вот такой финал и с нетерпением ждал его…» Я не понимала, о чём он. Он не смеялся. У него было серьёзное выражение лица. Казалось, он смакует свои ощущения.
Я не знала, что на это ответить.
— Когда секс закончился, он как-то странно посмотрел на меня. Словно не понимая, как эта женщина, жестоко изнасилованная, может ещё дышать. Я была так истерзана, что от жалости он снова заплакал. И опять начал возбуждаться… Я беспомощно смотрела, как учащается его дыхание. Он кончил и снова возбуждался, мне стало жутко при мысли о том, что он со мной сделает на этот раз. В ужасе я выскочила из квартиры и понеслась со всех ног.
Эри слегка улыбнулась.
— Но на этом моя жизнь не закончилась. Ведь я больше десяти лет продержалась в компании, где на женщин смотрели сверху вниз. Я вновь устроилась на работу и днём ничем не отличаюсь от других офисных служащих. Такого секса у меня не будет никогда… И рана, которую нанесла мне эта встреча, не заживёт. Она — вечное свидетельство утраты. Тогда из меня что-то вырвали. Что-то очень важное. И это вовсе не работа, и даже не надежды на счастье. Что-то, лежащее гораздо глубже. Он извлёк это, попользовался и выбросил. Я не стану прежней. В тот миг я испытала удовольствие. Невероятное удовольствие. Такие раны не рубцуются. Вот что бывает, когда соприкоснёшься с монстром.
Она посмотрела на спящего Сёту.
— Мне неизвестно, что с ним случилось после и что он делает сейчас. Не знаю, когда именно был зачат Сёта, но это точно его ребёнок. Я ни о чём не могла думать. Проходил день за днём. Мой возраст и осознание того, что внутри растёт ребёнок, сильно тяготили, тем не менее я решилась родить. Мне сделали кесарево, так что я не знаю, больно ли было его рожать, но он такой милый, что я ни о чём не жалею. Скажи, разве он не прелесть?
