Но взгляд, которым его одарила Мирослава, мгновенно сбил с него показное ухарство.
– Ладно, ладно, чего там, – пробурчал он себе под нос.
– Давайте уточним, господин Лобецкий, вы допускаете, что молодые могли поссориться и Анатолий, хлопнув дверью, отправился на ночь глядя искать более отзывчивую женскую душу?
– Нет, – помотал головой Лобецкий, – не допускаю. Толик не дурак сразу после свадьбы портить отношения с тестем. Ведь он надеялся со временем прибрать к рукам и его бизнес.
– А это было возможно?
– Вполне, иначе зачем Толику жениться на Тоньке?!
– Мало ли…
– Мало ли, – передразнил Лобецкий сердито, – он и женился потому, что у Духаниных одна дочь. Родит Тонька детей, и все им отойдет. Это в перспективе. А пока они маленькие, рулить будет Толик.
– Рулил бы, – тут же поправился Сергей и тут же закручинился: – Жалко парня, и все эта чертова женитьба.
– Может быть, женитьба все-таки ни при чем? – наугад спросила Мирослава.
– Может, и ни при чем, – легко согласился Лобецкий.
– А могли Мерцалову-старшему таким образом отомстить конкуренты?
– Могли, конечно. Ему, кстати, грозили смертоубийством.
– Кто?
– Ой, не помню, как его зовут, кавказец какой-то. Он бизнес свой маленький наладил, а Мерцалов, акула ненасытная, проглотил его и не подавился.
– А не было ли среди девушек Мерцалова-младшего тех, с кем он расстался со скандалом?
– Ой. Да сколько угодно, – засмеялся Сергей, – он менял их как перчатки, они ж пачками на него висли.
– На вас, наверное, тоже девушки виснут гроздями? – спросила Мирослава.
– Увы, увы, – ответил Лобецкий.
– Отчего же?
– Во-первых, я не так хорош, как был Толик внешне, и куража у меня нет. А главное, таких денег, как у него были.
– Разве ваш отец не обеспечивает вас?
– Скажете тоже, отец, – усмехнулся Лобецкий и спросил: – Видали напротив моего кабинета бухгалтерию?
– Да.
– Так вот, там сидит мой отец. «Бухгалтер, милый мой бухгалтер», – дурашливо напел он. И добавил уже серьезно: – Деньги только у дяди. А он ими не раскидывается. И здесь я сижу только благодаря тому, что у дяди нет наследников. Так что мне можно надеяться, что когда-нибудь… – проговорил он многозначительно.
– В таком случае, – улыбнулась Мирослава, – вам нужно на работе не в игры играть, а работать. Иначе может найтись у вашего дяди и более трудолюбивый родственник.
– Да уж, – вздохнул Лобецкий, – но если бы вы знали, как я ненавижу эти шубы!
– Найдите себе другое занятие.
– А наследство?! – изумился Сергей.
Мирослава пожала плечами.
– Вам легко говорить, – обиделся он.
– Сергей, а вы знали всех девушек своего друга?
– Всех не всех, но многих. Мне одна из них даже нравилась.
– Кто же, если не секрет?
– Светка Трегубова.
Мирослава быстро сообразила, что этой девушки нет в ее списке.
– Почему же вы не отбили ее у своего друга? – невинно поинтересовалась она.
– Как же, отобьешь у него. К тому же эта дурочка влюбилась в него по-настоящему. Просто места себе не находила.
– А он оставил ее так же, как и других?
– Гораздо быстрее. Светка была совсем не в его вкусе.
– Почему?
– Потому, что она не певица, не актриса, не модель, не стриптизерша. Толику нравились такие вот творческие личности. – Сергей горько усмехнулся.
– А чем занимается Света?
– Музыку в школе преподает, с малышней возится.
– Как же они познакомились?
– Она стояла на остановке, он ехал мимо и нечаянно окатил ее водой из лужи. Не знаю, что заставило его затормозить, но он остановился, подвез ее домой. Так у них все завертелось, а через месяц и завершилось.
– Вроде бы преподавание музыки – это творческий процесс.
– Может, и творческий, но она для него слишком проста…
– А для вас?
– А для меня в самый раз, – ответил он вызывающе.
– Так теперь ее сердце свободно. Дерзайте.
– Может, и дерзну, но позже. Надо дать девушке время успокоиться, чтобы все это устаканилось.
– Мне нужен адрес Светланы Трегубовой.
– А если я его вам не дам? – спросил он с вызовом.
– То я его все равно узнаю. А у вас могут возникнуть неприятности с полицией.
– Черт! Хорошо. – Он назвал адрес девушки и добавил: – Только учтите, она ни в чем не виновата.
Следующим Мирослава навестила Гарика Ивашова. Временно безработного… Гарик считал себя гениальным и, естественно, непризнанным художником.
Родители давно махнули на него рукой и возложили все надежды на младшую сестру Гарика Капитолину Ивашову, которая и занималась бизнесом вместе с родителями.
А Гарик находился то в депрессии, то в загуле, то в творческом поиске. В настоящее время он только что вышел из загула и приподнял ногу, чтобы поставить ее на первую ступень творческого поиска. Он даже начал натягивать холст на подрамник, как звонок в дверь прервал его занятие.
– Ну кто там еще, – ворчал он, открывая дверь.
Увидев на пороге высокую русоволосую девушку, он почесал пятерней в затылке и сказал:
– Привет.
– Привет, – отозвалась Мирослава.
– А вы кто?
– Детектив Мирослава Волгина. – Она развернула перед ним удостоверение.
Но Гарик не стал вникать в тонкости написанного там, вместо этого он проворчал:
– И чего полиции от меня понадобилось?
– Ну…
– Если я чего-то разбил в ресторане, я оплачу, – быстро сказал он, – а если вы будете утверждать, что я кого-то покалечил, то не поверю.
– Почему? – Мирославе удалось скрыть улыбку.
– Потому что я не буйный. Я вообще интеллигент, даже не знаю в каком поколении. Мой дед был врачом, прадед учителем, прапрадед священником…
– Но ваш отец, – прервала его Мирослава.
– Отец торговец, – вздохнул Гарик, – но сейчас вся страна торгует.
– Предположим, не вся. Впрочем, это неважно. Можно мне войти или будем разговаривать на пороге?
– Ой, блин, вы меня заговорили, и я забыл о приличиях, проходите, конечно.
Мирослава прошла вслед за хозяином в квартиру, длинный коридор привел их в студию, которая служила Гарику и кухней, и спальней, и гостиной, и мастерской.
