– Хватит пикироваться, – сказала Мирослава, – насколько я понимаю, Морис готовит ужин?
– Готовит.
– Шур, иди помоги ему, а мы тут с Люсей о своем, о девичьем поболтаем.
– Вот оно торжество феминизма! Если ты мужик, иди на кухню, а они поболтают.
Девушки весело рассмеялись, и вскоре до них донесся возмущенный голос Шуры:
– Скоро они нас рожать заставят.
Что ему ответил Морис, они не расслышали.
– Как здоровье папы с мамой? – спросила Мирослава подругу.
– Тьфу-тьфу, хорошо.
И тут же начала выкладывать ей новости о своем бизнесе. Они на пару с отцом держали автосервис, и дела у них шли совсем неплохо.
– Ты знаешь, – пожаловать Люся, – папа хочет на работу и мужиков брать.
– По-моему, Павел Степанович прав, – встала Мирослава на сторону отца подруги.
– Почему это он прав?! – Люся уперла руки в бока.
– Потому, что ты занимаешься дискриминацией.
– Никакая это не дискриминация! – не сдавалась подруга. – Просто у нас фишка такая – все работники сервиса девушки и женщины!
– И Павел Степанович? – поддела ее Мирослава.
– Папа исключение.
– И чего ты взъелась на мужчин, – лениво спросила Мирослава, – ты же сама не можешь жить без них.
Люся презрительно фыркнула. А потом неожиданно сказала:
– Я все чаще мечтаю о Максиме…
– О каком Максиме? – машинально спросила Мирослава. – О Галкином, что ли? Так он тебе не обломится.
Люся бросила на подругу сердитый взгляд и выпалила:
– О пулемете! Как у чапаевской Анки!
– А. Он сейчас не в моде. К тому же это не патриотично.
– Это еще почему?! – изумилась Люся.
– Что почему?
– Не патриотично почему?
– Потому что «Максим», учти, что ударение в названии на первом слоге, изобрел американский оружейник Хайрем Стивенс Максим.
– И что теперь?
– Ничего. Купи гранатомет.
– Какой?
– Ну, например, «ГМ-94». Весит мало, универсален, с высокой надежностью.
– Витька сказал?
– Почему сразу Витька… Информацию можно найти где угодно…
– Я подумаю…
– Люська, ты серьезно?
– Да нет. Это я так, для поднятия духа.
– Опять нелады на любовном фронте? – с сочувствием спросила Мирослава.
– Типа того. Но я уже этого козла бросила.
– Почему козла? Расскажи подробнее.
– Потому что он капусту любит! – выпалила подруга.
– Деньги, что ли?
– Если бы! Он любит обыкновенную капусту! Жрет ее, зараза, каждый день! Ну, это еще можно пережить. Но ты только представь, он хочет, чтобы я каждый день готовила ему голубцы, тушеную капусту, борщ, капустные котлеты.
– Может, он вегетарианец?
– Извращенец он!
Мирослава невольно улыбнулась.
– И ты его послала… на огород?
– Гораздо дальше.
– Понятно.
– Нет, вот ты мне скажи, ты стала бы стоять сутками у плиты?
– Нет, – призналась Мирослава.
– Тебе хорошо, – вздохнула Люся, – ты Мориса подцепила.
– Он сам подцепился.
– Какая разница, – отмахнулась подруга, – главное, живешь как барыня, он тебе по сто блюд каждый день подает.
– Прямо-таки по сто? – не удержалась от улыбки Мирослава.
– Ну, пусть не по сто. Все равно готовит он.
– Я ж его не заставляю.
– Тем более повезло тебе.
– Все может быть, – не стала спорить Мирослава, так как переспорить Люсю в принципе было невозможно.
Вскоре мужчины позвали подруг к столу, и оставшаяся часть вечера прошла довольно мирно, не считая пары шпилек, отпущенных Люсей в адрес Мориса и Шуры.
Время приближалось к полуночи, когда Люся с Шурой оставили дом друзей. Мирослава некоторое время стояла в задумчивости у ворот и смотрела на дорогу.
– О чем задумались? – спросил Морис.
– Удивляюсь, что Шура уехал, не задав мне ни одного вопроса по расследуемому делу.
– Да, это озадачивает, – согласился Морис, – но, скорее всего, на то есть причины.
– Хотелось бы знать какие.
– Думаю, гадать недолго, скоро все разъяснится.
– Надеюсь…
Надеялась же Мирослава на то, что версия о причастности конкурентов к похищению и гибели Мерцалова-младшего отношения не имеет…
– Кстати, – проговорила она вслух, – пойдем посмотрим, что ты нашел в интернете на наших героев…
– На некоторых почти ничего.
– На кого, например?
– На Светлану Трегубову.
– Оно и понятно, эта девушка личность не публичная…
– Вы хотите посмотреть материалы непременно сегодня?
– А ты против?
– Нет, не против, но уже поздно.
– Ты можешь ложиться спать.
– Нет уж, я составлю вам компанию. Вдруг вам какие-то пояснения понадобятся.
– Все может быть, – улыбнулась Мирослава и направилась к дому.
На крыльце их поджидал Дон, который немедленно запросился на руки и, оказавшись на них, сразу же громко замурлыкал в ухо любимой хозяйке.
– Усыпляющая мурлыкальная шкатулка, – притворно сердито проворчала та.
Но кот свою хозяйку давным-давно изучил, поэтому, потершись щекой о ее щеку, продолжил мурлыкать.
Внимательно просмотрев все подобранные для нее Морисом материалы, Мирослава подумала, что идет не тем путем… Она сомневалась в том, что кто-то из оставленных Анатолием Мерцаловым женщин отомстил ему подобным образом. И все-таки ее интуиция подсказывала ей, что тропинка, ведущая к раскрытию преступления, проходит где-то рядом, можно сказать, что совсем близко… Но она никак не могла понять, как ее отыскать и что же связывает пассий Мерцалова с убийцей или убийцами…
Морис, словно угадав ее мысли, проговорил:
– Как это по-русски? «Утро вечера мудренее».
Она кивнула, соглашаясь, сняла кота с колен, поднялась, потянулась. Дон недовольно размахивал высоко поднятым хвостом.
– Не сердись, – сказала ему Мирослава, – лучше пойдем спать. Споешь мне колыбельную. – Она погладила кота по мягкой спинке. Он ткнулся мокрым носом в ее ноги и, едва она направилась к двери, важно зашагал за ней.
