– Может, у нее есть брат? – спросил Морис.
– Нет…
– Или сестра, похожая на мужчину.
– Тамара – единственный ребенок в семье.
– Кто вам это сказал?
– Варя. У нее тоже нет ни братьев, ни сестер.
– И что же нам делать?
– Думать.
– Думать придется много. Ведь Варвара не призналась, что в тот день она была здесь и окликала Мерцалова.
– Ее признание – вопрос времени и дело следователя.
Мирослава набрала домашний номер Тамары. Трубку взял мужчина и сказал, что Тамары нет дома.
А сотовый все время отвечал: «Абонент временно не доступен, позвоните позже».
– Знаешь, – сказала Мирослава, – давай съездим к ней домой и поговорим с мужчиной, который мне ответил.
Они так и сделали. Морис остался в машине, а Волгина вошла в подъезд, поднялась по крутой лестнице старого дома и нажала на кнопку звонка. Дверь открылась. Голос принадлежал отцу Тамары. Мужчине было на вид около семидесяти. Он объяснил, что Тамара внезапно уехала вчера после звонка. И кстати, сам он сейчас тоже уезжает на дачу.
Мирослава развернула перед мужчиной свое удостоверение.
– Вы из полиции? – удивился он.
– Нет, я частный детектив.
– А что нужно частному детективу от моей дочери?
На последнем слове мужчина слегка запнулся.
– Вы, наверное, были знакомы с ее погибшей подругой Александрой Костиной.
– Да, – кивнул он, – я знал Сашу с детства и всю ее семью. Когда-то мы жили в одном дворе, и тогда была жива моя Эллочка…
– Простите.
– Элла – моя жена, мать Тамары, ее уже десять лет нет с нами.
– Простите.
– Ничего. Так что вы хотели спросить о Саше?
– Как мне можно к вам обращаться?
– Олег Васильевич Кружилин.
– Мирослава Волгина.
– Да, я прочитал…
– Может быть, у вас сохранились фотографии, где подруги вместе?
– Сохранились, конечно. Проходите.
Он провел ее в уютную комнату, в которой почему-то пахло земляничным вареньем.
– Садитесь.
Мирослава села на диван, обитый вишневым плюшем. Льняное покрывало на диване сбилось, и она осторожно постаралась расправить его.
Мужчина тем временем принес несколько альбомов и положил их на диван рядом с Мирославой.
– Вот смотрите.
Волгина стала листать альбомы.
– А почему, кстати, – тихо спросил мужчина, – вы не попросили фото у мамы Саши?
– Я не хотела ее лишний раз волновать.
– Да, понимаю. Татьяна Прокофьевна до сих пор не может прийти в себя. Да и Оксаночка сильно переживает.
– Сестры были близки? – спросила Мирослава.
– Да, очень, – кивнул Олег Васильевич. И минуту спустя рассеянно добавил: – Ее только и спасают собственные дети.
– И муж, наверное, тоже?
– Да, Петя хороший человек. Но он много работает, редко бывает дома. Семью же кормить нужно. А в наше время это непросто.
Мирослава кивнула.
Со старых фотографий на нее смотрели три хорошенькие девочки с косичками и бантами, потом голенастые подростки и позднее симпатичные девушки… Вот только фотографий последнего времени не было.
– Ваша дочь перестала фотографироваться? – спросила Мирослава.
– Нет, почему же, нет, просто, наверное, несколько альбомов кому-то отдала на время.
Мирослава смотрела, как руки Олега Васильевича машинально мнут льняное покрывало.
– Понимаю… Олег Васильевич, мне очень нужно встретиться с вашей дочерью.
– Ну, звоните ей на сотовый.
Мирослава кивнула.
– А где работает ваша дочь?
– Она, она временно не работает.
– А где работала до этого?
– Да в разных местах, я ее и не спрашивал.
Это показалось Мирославе странным, но она решила больше не задавать вопросов. Поблагодарила Олега Васильевича и покинула квартиру.
Когда она села в машину, Морис вопросительно посмотрел на нее.
– Чепуха какая-то, – проговорила Мирослава.
– В смысле?
– В смысле, что фотографии Тамары последних лет отсутствуют. Ее отец пытается что-то скрыть. Он даже не знает, где работала его дочь.
– А где она сейчас работает?
– Как говорит ее папа, нигде.
– Да, действительно странно.
Мирослава набрала номер следователя Наполеонова.
– А, это ты, привет, – отозвался он.
– Что-то в голосе нет энтузиазма.
– Какой уж тут энтузиазм. Результаты экспертизы сообщили, что волосы, найденные тобой, с парика.
– А ДНК слюны с сигарет?
– Установили, но с чем их сравнивать…
– Больше новостей нет?
– Пока нет. Сейчас жду Своякова.
– Отлично.
– А какие новости у тебя?
– Тимофей Иванович узнал на фото Тамару.
– Не может быть!
– Может. Слушай дальше, Тамара пропала, сотовый не отвечает, дома ее нет.
– А что говорят ее родные?
– Насколько я поняла, из родных у нее только отец, который усиленно темнит. К тому же нет ни одной фотографии Тамары за последнее время.
– Как это нет? – не поверил Наполеонов.
– Так и нет. Детские, юношеские – сколько угодно, а за последние года два-три ни одной.
– И чем это объясняет отец?
– Тем, что дочь кому-то отдала альбомы.
– Так, так.
– К тому же он скрывает место ее работы. Вернее, утверждает, что сейчас она временно не работает, а вот где работала раньше, он якобы не знает. Шура, разыщи мне ее последнее место работы.
– Разыщу.
– И перезвони мне.
– Перезвоню, товарищ маршал, – невесело хмыкнул в трубку Шура и отключился.
– Домой? – спросил Морис.
– Домой.
– Может быть, попытаться узнать что-то у Варвары?
– Будет молчать как партизан. Да и спугнуть я их боюсь.
– Отец может позвонить дочери.
– Может, если она включит сотовый. Сам он, по его словам, собирается на дачу.
– Возможно, и дочь там.
– Возможно, но мы пока садиться ему на хвост не будем.
