– Нет. – Она догадалась, что он улыбается.
– А где тогда?
– Там есть небольшой бар, называется «Двое».
– Что-то не припомню такого…
– Его недавно открыли. Если поедешь по Сочинской, то в него и уткнёшься.
– Хорошо.
– Давай в одиннадцать утра.
– Договорились.
– Звонок другу придётся отложить, – пробормотала она себе под нос, имея в виду Ларису Васильеву.
Прежде чем покинуть коттедж, Мирослава нашла Мориса и попросила:
– Скачай мне откуда-нибудь фотографию Янины Юрьевны. И распечатай её.
– Хорошо, – отозвался Миндаугас.
Мирослава, опасаясь, что не сразу найдёт бар, приехала немного раньше, вошла внутрь и решила осмотреться. Но тут же увидела Яна, он сидел за зелёным столиком и улыбался. Мирослава подсела к нему. Пиво она не любила, чая не было, поэтому она заказала апельсиновый сок, и всё. Ян предпочитал кофе.
Сделав пару глотков, он сказал:
– Давай поговорим, подруга.
– Давай, – вздохнув, согласилась Мирослава.
– Судя по твоему вздоху, – проницательно заметил он, – порадовать меня тебе нечем.
– Пока нечем, – уточнила она.
– Мне тоже нечем тебя осчастливить.
– Нестерова изменила показания?
– Изменила. Если она сначала была уверена, что Рокелова умерла от её руки, то после того, как следователь стал настаивать на её признании в удушении, она вообще отказалась от признания в убийстве.
– То есть она её не душила?
– Говорит, что нет, и знаешь, я ей верю. Мария не отрицает, что толкнула подругу во время драки и убежала. Однако причина смерти Рокеловой именно асфиксия.
– Если верить Нестеровой, она ушла, и дверь захлопнулась за ней.
– Вроде бы…
– Но если Рокелова была без сознания, кто открыл убийце дверь?
– Напрашивается единственно правильный ответ – у убийцы был ключ.
– Даже если ключ был когда-то у Чернобородова, то у него алиби. Да и неизвестно, был ли у него ключ.
– Он, скорее всего, отопрётся.
– А куда пошла Нестерова, покинув квартиру подруги?
– Куда глаза глядят, – ответил Ян.
– В смысле?
– По её словам, она шла и рыдала, пока не встретила Деда Мороза.
– Даже так?
– Представь себе, не больше и не меньше.
– И что было дальше?
– Она привела его домой. Они отпраздновали праздник со всеми вытекающими отсюда последствиями.
– То есть? – удивилась Мирослава. – Ты хочешь сказать, что?..
– Именно это я и хочу сказать.
– А куда же потом делся этот Дед Мороз?
– Нестерова утверждает, что она его выгнала.
– Не понравился?
– Не знаю. Скорее всего, она сначала была не в себе, а потом опомнилась.
– Понятно. И она, конечно, не знает, как его зовут и как он выглядит без грима новогоднего волшебника?
– Точно.
– Она сказала о Деде Морозе следователю?
– Сказала.
– И что?
– Абашкин ржал, как мерин. Но если даже Нестерова была с этим Дедом Морозом, он не является её алиби. Ведь Рокелова умерла раньше.
– Увы. Но всё-таки мне интересно посмотреть на этого деда…
– Забудь о нём! Он нам не помощник. Нам нужно найти свидетеля, который бы видел, как кто-то заходил в квартиру Рокеловой уже после ухода Нестеровой.
– Янушка, ты противоречишь сам себе.
– Это в чём же?
– Деда Мороза тебе не надо, и в то же время ты требуешь от меня сотворить чудо, которое подвластно только ему.
– Не скажи, – Ян подмигнул ей, – лично я знаю одну снежную королеву, которая и не такие чудеса порой творит.
– Ты преувеличиваешь. Но выхода у нас нет. Надо искать.
Они распрощались, договорившись созваниваться. Выйдя из бара и забравшись в салон «Волги», Мирослава набрала номер Васильевой. Но её телефон был отключён. «Неужели она спит до сих пор»? – подумала Мирослава. Ехать в коттеджный посёлок не имело смысла, и поэтому Волгина позвонила компаньону и попросила его приехать. Они договорились встретиться в «Веретенце». Прикинув, что Морис не может так быстро добраться до города, Мирослава решила нанести визит Наполеонову.
– Ты чего приехала? – спросил он её неласково.
– Ты не мог бы мне помочь?
– Это каким же образом?
– Мы сейчас поедем в одно место.
– В какое ещё место?
– К дому убитой Рокеловой.
– Зачем?
– Я хочу пройти оттуда пешком до дома Нестеровой.
– Зачем?
– Хочу узнать, сколько времени займёт эта пешеходная прогулка.
– И что это тебе даст?
– Пока не знаю.
– А что должен делать я?
– Тихонько ехать за мной.
– То есть ползти черепашьим шагом, – уточнил он.
– Не совсем.
– А ты не думаешь, что Абашкин может застать нас за этим занятием? И тогда мы огребём по полной. Хотя тебе-то что? С тебя как с гуся вода. А мне неприятности ни к чему.
– Шура! Ты трус?
– Я трус?! – рассердился он. – Я просто предусмотрительный человек.
– Ладно, тогда поезжай на моей «Волге» сразу по этому адресу. – Она сунула ему в руки бумажку.
– Что это?
– Адрес Нестеровой. И там жди меня.
– На твоей «Волге»? – продолжал не соглашаться он. – А как я, по-твоему, вернусь на работу? Тоже пешком?
– Нет, Шурочка, я тебя довезу.
– Верёвки ты из меня вьёшь! – воскликнул он, сдаваясь.
– Шура! Ты настоящий друг!
– Не подлизывайся!
– Я куплю тебе коробку «Наполеонов».
– Не нужны мне твои взятки! – вознегодовал друг детства.
– Шура! – Мирослава чмокнула его в макушку. – Я всегда знала, что ты самый отзывчивый и благородный.
Он махнул на неё рукой.
– Просто я не умею тебе отказывать. Всем другим – запросто. А тебе никак, – с нескрываемым сожалением проговорил Наполеонов, и Мирослава весело рассмеялась.
Дорога заняла у неё почти час. По пути она позвонила Морису и спросила:
– Ты ещё не подъехал?
– Нет, но уже скоро.
