– Каким же образом это произошло? – проявил интерес Морис.
– Девушка лежала, обёрнутая водорослями.
– Избавлялась от целлюлита? – спросила Мирослава.
– Точно! Откуда ты знаешь? – подозрительно спросил Шура. Он знал, что салон красоты – не то место, куда ходит его подруга детства. Если только по работе.
– Я не знаю, я предполагаю.
– Что ж, ты правильно предполагаешь.
– И кто же её удушил? Мастер по обёртыванию?
– Шутишь?! Эта дама ни при чём.
– По-твоему выходит, что мастер просто сделала вид, что не замечает, как убийца душит её клиентку.
– Если бы! Мы тогда могли бы у неё хотя бы узнать, кто убийца.
– Шура! Не темни.
– Мастер обернула клиентку, и тут её вызвала к себе хозяйка салона.
– И она ушла, оставив кабинет незапертым? – не поверила Мирослава.
– Представь себе! – торжествующе воскликнул Шура.
– Не пойму, чему ты радуешься? – Мирослава озадаченно посмотрела на друга.
– Да я вовсе не радуюсь! – возмутился он.
– Ты предполагаешь, что в отсутствие мастера кто-то мог войти в кабинет и расправиться с клиенткой?
– Именно так я и думаю. Предполагаю, что за ней вообще следили.
– Кто?
Наполеонов пожал плечами и проговорил ворчливо:
– Для детектива ты задаёшь слишком много вопросов.
– По-моему, работа детектива как раз и заключается в задавании вопросов, – заступился за Мирославу Морис.
– Умник! – сердито бросил ему Шура.
– Погибшая молода? – спросила Мирослава.
– Угу. Но не в этом суть.
– А в чём?
– Слава, представляешь, она худая! Как щепка! Откуда у неё мог быть целлюлит?
– Шур, у худых он тоже бывает.
– Вот не знал. – Шура почесал макушку и спросил: – А у тебя есть?
– Наверное, – улыбнулась Мирослава простоте и наивности друга.
– А ты что, не знаешь? – засомневался он.
– Я не рассматривала себя на предмет целлюлита, – хмыкнула Волгина.
На этот раз улыбнулся Морис. Он много раз видел Мирославу в купальнике, впрочем, как и Шура, и не заметил у неё никакого целлюлита.
– Я вообще не понимаю, – продолжал возмущаться Наполеонов, – его видно невооружённым глазом или нет?!
– Если присматриваться…
– И что в нём такого особенного? – продолжал допытываться Наполеонов.
– Ничего, – пожала плечами Мирослава.
– Он что, уродует?
– Шур! Тебе нравятся полотна Рубенса, Тициана? – ответила Мирослава вопросом на вопрос.
– Конечно! Ещё спрашивает она!
– Так вот, у моделей этих художников он наверняка был.
– Ты уверена? – Наполеонов уставился на неё озабоченным взглядом.
Она кивнула.
– Что-то я ничего подобного не замечал… – задумчиво произнёс он.
– Значит, и у современных женщин, которые кидаются от него на стену, ты бы тоже ничего не заметил.
– Зато как наживаются на этих женских фобиях косметологи!
– Угу.
– Надо внести в Думу предложение! – неожиданно заявил Наполеонов.
– Какое?
– Узаконить целлюлит, а всех, кто выступает против него, штрафовать.
Миндаугас расхохотался.
– Оригинально, – рассмеялась и Мирослава. – У тебя есть какие-нибудь версии?
– Ну… – уклончиво протянул он.
– Понятно, – сделала заключение она.
– Пока мы выяснили, что с мужем у них не всё шло гладко.
– Он завёл любовницу?
Наполеонов покачал головой:
– Сомневаюсь. Хотя не исключено…
– То есть?
– Всякое может быть, – опять ушёл от прямого ответа Наполеонов.
– Насколько я понимаю, у мужа есть алиби?
– Прозорливая ты моя, – хмыкнул Шура.
– Не нужно быть ясновидящей, чтобы догадаться об этом. Не будь у него алиби, ты бы уже вцепился в него мёртвой хваткой.
– Он на момент убийства был в другом городе.
– Но всё-таки ты не сбрасываешь его со счетов?
– Не сбрасываю, – признался Наполеонов. – Что, если жена так достала его, что он нанял киллера?
– Рискованно…
– Он бизнесмен.
– Владелец ночного клуба?
– Нет, модельного агентства. Люди этого типа, как известно, любят шампанское!
– Все? – усомнился Морис.
– Викинг, ты что, не слышал их любимую присказку – кто не рискует, тот не пьёт шампанского?
– Я не викинг.
– Все вы там, – Шура кивнул на виднеющееся в окне заходящее солнце, – одним миром мазаны.
Его кивок на заходящее солнце мог обозначать только одно – запад. Детективы не сочли нужным вступать с упёртым Наполеоновым в прения.
– Если бы она не пошла в салон, то осталась бы жива! – неожиданно не только для детективов, но и для самого себя произнёс Наполеонов.
– С чего это ты взял? – подозрительно спросила Мирослава. – Ты сам говорил, что за ней следили.
– Это только моё предположение. А на самом деле в открытое окно мог влезть кто угодно. Хотя бы маньяк. Увидев беззащитную женщину, он расправился с ней. А она и пикнуть не успела.
– Что ж, как одна из версий эта тоже имеет право на существование.
– А отсюда вывод, – воодушевился следователь, – не ходите, дамы, по салонам и не тратьте мужнины деньги. Мужу они ох как нелегко достаются.
– Не все женщины тратят на салоны деньги мужа, – резонно заметила Мирослава.
– Из тех, кто ходит в салоны, 99,9 % тратят не свои деньги, – упорствовал следователь.
Мирослава просто отмахнулась от него и спросила:
– Ты сказал, что мастера вызвала к себе владелица салона?
– Точно.
– У них принято дёргать сотрудников в разгар рабочего дня?
– Выходит, что так.
– Ты не узнал, зачем именно она её вызывала?
– Узнал. – Наполеонов скорчил уморительную рожицу.
– Не поделишься информацией? – улыбнулась Мирослава.
– Поделюсь, но боюсь, что Дон будет ржать, как жеребец. – Наполеонов многозначительно кивнул на дремавшего в кресле кота.
– С чего бы это? – удивилась Мирослава.
