Я открыла дверь нашей спальни, еле слышно напевая слова себе под нос, как вдруг почувствовала чужое присутствие, резко остановилась и от неожиданности уронила телефон на пол.
— Я смотрю, у тебя хорошее настроение.
Марк сидел на кресле в расслабленной позе и читал какую-то книгу. Заметив мой приход, он отложил её и скрестил руки на груди, с каким-то особенно едким взглядом уставившись на меня.
— Я думала, что ты сейчас в офисе.
Я быстро нагнулась, подняла телефон, выключила музыку и поставила все вещи на стул. Всегда в его присутствии единственное, что мне хотелось сделать — это шаг назад, однако я явно видела, что Марк неспроста остался дома, и что сейчас меня ждет крайне непростой разговор.
— Ты была бы рада этому? Чтобы меня здесь не было?
Я улыбнулась, стараясь выглядеть безмятежно и спокойно, в то время как в голове уже просчитывала моменты, когда могла совершить ошибку.
— Ну зачем ты так говоришь? Просто обычно в это время ты еще на работе, поэтому я так удивилась.
— Я действительно собирался ехать на работу, но потом вдруг вспомнил, что забыл предупредить тебя насчет изменений планов в нашем сегодняшнем вечере, и решил лично приехать к тебе в больницу и все рассказать, ведь обычно ты выключаешь телефон на приеме. И какого же было мое удивление, когда я поднялся к кабинету гинеколога и узнал, что ты ни разу не была у неё на приеме.
«Черт, и это несмотря на то, что я заплатила ей за молчание» — понеслась мысль в моей голове и тут же исчезла, стоило Марку приблизиться и взять меня за подбородок. Его хватка усилилась, причиняя мне боль. Я зажмурилась и прошептала:
— Пожалуйста, я могу все объяснить.
— Ну конечно же ты можешь все объяснить. Ты достаточно умна, чтобы постараться откупиться от врача и предоставлять мне ложные справки о состоянии твоего здоровья, ты очень хорошо понимаешь, что моя охрана приставлена к тебе не только для защиты от других, но и для защиты от тебя самой, так что ты даже не меняла место встречи. Хитро и умно, но, Лин, ты постоянно забываешь, что никакие деньги не позволят тебе откупиться от МЕНЯ.
— Кккк…какое место встречи? О чем ты вообще?
— Тебе действительно было суждено стать великой актрисой, я бы почти поверил, если бы факты не говорили сами за себя. Прекращай этот концерт и говори, пока я тебя не заставил!
Снова его ладонь на моей шее. Завтра опять будут синяки.
Забавно, что я уже думаю о том, что будет в будущем, ведь, по факту, будущего у меня может и не быть, стоит этой руке сжаться непозволительно сильно.
Марк прожигал меня своими безумными глазами. Он часто дышал, будто только что пробежал целый километр, и не давал мне возможности отвернуться, вновь и вновь упиваясь моим бессилием.
— Я тебе все расскажу, только, пожалуйста, отпусти меня, и давай поговорим спокойно!
— Ты думаешь, что я совсем без мозгов? Считаешь, что имеешь какую-то власть надо мной?
Он разразился грубым смехом.
— Говори, дрянь! Не то ты пожалеешь, что родилась на свет.
— Марк, я не могу дышать. Отпусти!
Я закашлялась и вцепилась в его руку, пытаясь отодрать её от своей шеи, однако хватка мужчины становилась лишь сильнее.
— У тебя нет права просить меня о милости. Я давал тебе все, в буквальном смысле покрывал золотом каждый сантиметр твоей кожи, и как ты за это мне отплатила! Я могу простить практически все, но не уверен, что сдержусь и не убью тебя прямо сейчас. Встречаться за моей спиной с этим сукиным сыном…
— Что?! Марк, я ходила к психотерапевту.
— Так значит, он еще и душу твою залечивал, а не только тело? Конечно, бедняжке ведь совсем тяжело жить рядом со мной.
— О ком ты говоришь?
Горло невыносимо жгло от бессмысленных попыток поймать хотя бы частичку воздуха. Марк то сильнее стискивал мою шею, то немного ослаблял напор, позволяя выдохнуть и ответить ему. Лишь продлевая мои мучения…
— Я говорю о том мужике, с которым ты выступала на последнем спектакле.
— Я не видела Артема все эти месяцы. Я тебе не изменяла! Марк, ты сейчас задушишь меня!
Мужчина будто на мгновение очнулся и резко откинул меня в сторону. Я ударилась локтем о тумбочку и упала на пол. Я пыталась не думать о физической боли, зная, что совсем скоро следы насилия пропадут, в то время как мой сломанный разум с каждым днем будет все сложнее восстанавливаться.
— Я правда не понимаю, с чего ты вдруг вспомнил Артема. Почему я должна была с ним встречаться?
Марк подошел к кровати, сел на неё и посмотрел на меня сверху вниз. Подняться я даже не пыталась — это лишь даст ему возможность добавить новую порцию боли.
— Когда я узнал, что ты не была у врача, разумеется, я задался вопросом о том, где ты пропадала все это время. Первым делом я решил проверить списки людей, посещающих больницу в те же дни, что и ты. Представь себе, твой дорогой друг частенько туда захаживает. И если вы не встречались, то мне крайне интересно, для чего он там появляется.
Я закашлялась от удивления и посмотрела на него с недоверием:
— Я посещала психотерапевта, потому что это действительно та область, в которой мне не помешает консультация. Я просто хочу понять тебя, Марк, пожалуйста, не злись.
Я снизила тон голоса и закончила предложение нарочито ласково. Мне не хотелось снова видеть зверя, сидящего внутри него, поэтому я пыталась всячески задобрить мужчину, чтобы просто выйти живой отсюда.
Марк поманил меня рукой, я с трудом поднялась, чувствуя жжение не только в локте и шее, но и на губе. Вероятнее всего, её я тоже разбила.
Мне не оставалось ничего другого, кроме как сесть рядом с ним. Мужчина поднял ладонь к моему лицу, и одному Богу известно, сколько усилий я приложила, чтобы не зажмуриться. Его всегда раздражал мой страх и слезы, поэтому приходилось по возможности принимать побои с улыбкой, начисто стирая из памяти все моменты боли, страха и животного ужаса.
Брюнет провел пальцем по моей нижней губе и смахнул выступившую из раны кровь. Его глаза зажглись непонятным огнем. Казалось, мужчину по-настоящему завлекает это зрелище — смотреть на то, как он уничтожает меня и мое тело, а затем помогать восстанавливаться, но только для того, чтобы нанести очередной удар.
Забавно, что в нашей культуре как-то укоренилась абсолютно неверная поговорка: «Бьет, значит любит». Черта с два. Те, кто так говорят, никогда на себе не чувствовали этого дикого давления, ненасытной жестокости, ужаса, кровавого осадка и безумной боли, причиняемой когда-то любимым партнером.
В реальности, если бьет, это значит лишь одно — пора уматывать.
Но мне, как всегда, «повезло» вдвойне — мой мучитель слишком могущественный, чтобы позволить мне сбежать. Однако я все равно не собираюсь сдаваться, ведь мне есть ради кого бороться.
