— Буду молиться, чтобы это был прием, приуроченный к новости о беременности Вирьяны.
— Рассчитываю на ваши молитвы, — почти серьезно сказал император, лишь в уголках его глаз затаились смешинки.
Кармелла присела в реверансе и вышла из кабинета. Дармиир не успел вернуться к своим делам, а служанка еще не убрала чай, когда вошел лакей и известил о новом посетителе — эссе Урмари. Её император впустил с куда большим удовольствием.
— Ваше величество, — сделав книксен, поприветствовала его целительница. — У меня для вас важные новости.
— Если вы о выздоровлении моей жены, то не стоит. Риама Кармелла уже все подробно рассказала.
— Риама Кармелла не пожелала остаться с дочерью лишние пять минут, чтобы узнать тревожные новости, — достаточно хлестко ответила Урмари и посмотрела в окно. — Даже собственная мать не в силах терпеть императрицу.
— Забываешься, Урмари, — коротко бросил Дармиир, но даже в этой короткой фразе скрывалась угроза. Целительница поспешила извиниться.
— Я была груба и непочтительна, прошу простить меня, ваше величество, — откликнулась она без должного энтузиазма. — Состояние вашей супруги хорошее, у неё крепкое здоровье.
— Только почему она не может зачать ребенка с таким здоровьем? — задумчиво спросил Дармиир, словно в пустоту.
Эсса Урмари часто говорила ему, что со здоровьем его жены все в порядке, женский организм пребывает в прекрасной форме и готов к зачатию. Только вот… что-то шло не так. Быть может, они не истинная пара?
— Может, дело не в здоровье, а в девушке? — в который раз намекнула целительница. Она позволяла себе немного больше, чем другие, так как росла вместе с будущим наследником. Она была ученицей придворного лекаря до того, как сама заняла его место после смерти последнего. Император взглянул на неё осуждающе. — Знаю, что забываюсь, еще раз простите. Ваше величество, возвращаясь к той новости… ваша жена потеряла память.
Дармиир резко вскинул голову. Что она сказала? Потеряла память? Это уже опасно. Очень опасно. Что, если в тело его жены попала иномирянка? Все они сначала теряют сознание, умирают, а просыпаются уже другими людьми, с иными воспоминаниями. Неужели так же произошло и с его женой?
Император резко поднялся на ноги. Целительница поспешно продолжила:
— Такое вполне возможно при её травме, не стоит так волноваться. Через неделю-другую память вернется.
— Свободна, — бросил Дармиир и взял в руки бумагу.
Из ящика тут же прыгнул Ларко и взобрался по руке хозяина, удобно разместившись на плече. Император замер, пытаясь осознать весь масштаб катастрофы, если только его опасения подтвердятся. Императрица вчера упала и ударилась головой. Сегодня она потеряла память. Слишком похоже на то, что происходило с иномирянами. Если у неё не будет никаких воспоминаний до падения — придется это как-то решать.
Еще раз все взвесив, его величество уверенным шагом направился к покоям своей жены.
Катя
Он вошел словно хищник. Крадучись и изучая меня, подошел ближе. Я вся затаилась, готовая к атаке. Теперь я смогла внимательнее рассмотреть его: высокий, статный, с темными вьющимися волосами, достающими до плеч. Гладко выбрит и одет с иголочки: в темные брюки, белую рубашку с манжетами, черную жилетку и в тон к ней сюртук. Ни короны, ни других отличий, говорящих о его статусе, я не заметила. Зато все можно было прочесть по взгляду темно-карих, почти черных глаз — проницательному, пробирающему до мурашек. Я бы сказала, что мой супруг не только красив, но и обладает дьявольской харизмой, он словно соткан из огненных всполохов, заставляющих людей рядом остерегаться его.
— Говорят, ты потеряла память, Вирьяна, — обратился ко мне… супруг и подошел ближе, встав у кровати.
Мне захотелось отойти к окну, чтобы не быть с ним так близко. Но укрываться одеялом, стоя у окна, было бы просто смешно! По плечу мужчины сползла маленькая ящерица, мне даже показалось, что на её теле я увидела пару огненных всполохов. Я перевела взгляд со странного питомца на мужчину. Теперь я знала имя той, чье тело так неожиданно заняла.
— Да, ваше величество, но события вчерашнего дня слишком хорошо отпечатались в моей памяти, и забыть их не представляется возможным.
— Вчерашние события? — с шипящими нотками спросил он и усмехнулся. — Это какие же?
Меня не покидало ощущение, что меня проверяют. Тщательно и основательно. Словно в чем-то подозревают. Неужели догадался, что я иномирянка? Нужно срочно как-то переубедить его в этом!
— Вашу пощечину, например, — отозвалась я. — А также попытку задушить меня.
Ни капли раскаяния на его лице! Наоборот, он заметно расслабился, будто действительно подозревал меня в чем-то. Видя его спокойствие, я, наоборот, чувствовала иррациональное раздражение.
— То есть то, что было до неё, ты не помнишь? — уточнил император.
— Нет, ваше величество, — отозвалась я. Если уж решила его так называть, то буду называть и дальше. А как иначе? Имени-то его я не знаю! — Только то, что было после: нашу ссору, ваши пальцы на моей шее, а также мой побег, который закончился так же неудачно, как и наше с вами общение.
Я легко примерила на себя маску «императрицы», словно играла роль, хотя в школе ненавидела любые постановки. Но когда на кону твоя жизнь, и не так сыграешь!
Император обошел кровать, встав с другой стороны так, что солнечные лучи обрамляли его высокую фигуру. Если смотреть на него снизу вверх, как это делала я, он казался могучим драконом, спускающимся с небес. Странное сравнение, но наиболее точное.
— Выгодная у тебя потеря памяти, Вирьяна, — недобро усмехнулся мужчина. — Даже верится с трудом.
— В чем вы хотите меня обвинить?
— Упаси боги тебя в чем-то обвинять, — вновь позволил себе улыбку Император. И эта улыбка вызывала больше паники, чем положительных эмоций. — Лишь хочу сказать, что твоя потеря памяти выглядит странно. Будто бы ты затеяла новую игру. Игру в хорошую, правильную девочку.
— Но ведь вам не удастся доказать, что это всего лишь игра? — спросила я и театрально вздохнула.
Мужчина резко подался вперед. Его ящерица спрыгнула на кровать и пробежалась по моей подушке, замерев и рассматривая меня. Лицо императора оказалось в паре сантиметров от моего. Я вновь почувствовала тот же сковывающий страх, что и вчера. Кажется, ты перегнула палку, Катюша. Надо было как-то мягче с ним, а ты пыталась доказать, какая ты плохая. Вот и пришел тебе конец!
— Как бы хорошо ты ни играла, когда-нибудь проколешься. Я не верю, что люди способны меняться. Особенно такие, как ты, — последнее он буквально выплюнул и отстранился, выпрямившись. — Я уезжаю на три дня. Если вернусь и узнаю, что ты что-то вытворила, сдам тебя инквизиции, обещаю. Ты меня поняла?
От страха я даже не могла ничего ответить, просто кивнула. Хотя, может, у инквизиции в гостях будет лучше, чем у супруга дома? Надо поразмыслить на досуге над этим вопросом.
