Но почему со мной вышло наоборот?..
С Дармииром мы встретились лишь вечером. Я выходила из ванной, когда он пришел в мои покои. Орма, поклонившись и пожелав доброй ночи, вышла, а муж уверенно шагнул ко мне и заключил в объятья.
— Я безумно скучал, — протянул Дармиир и запечатлел на моих губах жгучий поцелуй. — Как ты? День был не из легких, должно быть.
— Не то слово, — прошептала я и почувствовала, как в глазах стоят слезы. Я зажала пальцами пуговицу на сюртуке Дармиира, смотря исключительно на неё. — Ты тоже считаешь, что я могла все это подстроить?
— В подобное поверит лишь глупец, — настойчиво сказал Дармиир и приподнял мой подбородок. — Ни один человек в здравом уме не подставится так — отравить двух девушек с одного стола у себя в покоях.
— Но ведь все думают, что Вирьяна не в своем уме, — горько проговорила я, посмотрев в глаза императора. — Разве не так?
Дармиир не ответил. Меня давно интересовали отношения, которые связывали императора с его… женой.
— Вирьяна занималась некромантией, — ответил Дар, вздохнув. — Это запрещенная и опасная магия. Она требует кровавых жертв. Когда-то в старину её практиковали, невзирая на жертвы. Потом люди восстали против некромантов, образовался орден инквизиции, и с тех пор именно они отслеживают некромантов.
— Вирьяна приносила кровавые жертвы? — спросила я. — Тот дневник, что я нашла, был с некромантией? Орма рассказывала о нем, да и леди Лау призналась, что именно по её приказу Эсхи выкрала его, чтобы предъявить тебе.
— Она действительно призналась в этом? — удивился Дармиир.
— Не только в этом. Мы с ней очень душевно поговорили. Она сказала, что отступится от тебя. Мне её стало жаль: она ведь не имеет пары.
— Оракулы и правда разводят руками, когда её родители задают им этот вопрос с завидной периодичностью, — подтвердил император. — Дневник Вирьяны уже успешно сожжен. В тот вечер на балу я отсутствовал и не мог помочь тебе именно поэтому: мне предъявили его в качестве аргумента, чтобы сдать тебя инквизиции. Я отказался. — Дармиир отпустил меня и, развернувшись, сел на софу. Я осторожно присела рядом. — В тот день, когда я мы встретились впервые, Вирьяна принесла очередную жертву. Это была её служанка, на замену которой пришла Орма. Она истязала её в подвалах, нанося раны кинжалом и читая заклинание. Я лично застал её за… некромантией, — Дармиир запнулся и перевел дыхание. — Признаться, в тот момент я действительно хотел сдать её инквизиции. Во мне уже не осталось моральных сил: казалось, что я бьюсь об стену. Она не желала идти со мной на контакт с первого дня, я же никак не мог на неё повлиять: она была моей последней надеждой на наследника, и она прекрасно об этом знала.
— Значит, вместо той комнаты и пощечины меня мог рассечь меч правосудия инквизиции? — с ужасом предположила я.
— Мне страшно думать, что это действительно могло быть так, — тихо ответил Дармиир. — Но это не умаляет того, что я сделал, когда ты оказалась в этом теле.
— На все были причины, как выяснилось, — сказала я. — Дар, я действительно не храню зла. Но как ты догадался, что я — не она?
— Только слепец бы этого не заметил. Потеря памяти — да, это многое оправдывает, но все же ты порой говорила вещи, совершенно не свойственные нашему миру. А потом я познакомился с иномирцем, и в вашей речи было что-то схожее.
— Схожее? — обрадовалась я. Единственная хорошая новость за день! — Он жив? Ты не убиваешь иномирцев?
Вопрос был странным, признаю. Дармиир наградил меня недоуменным взглядом, а я живо представила его с кинжалом в руках, с острия которого стекает кровь. Картинка вышла настолько правдоподобной, что я постаралась её тут же прогнать.
— Они умирали, это правда, — согласился Дармиир несколько секунд спустя. — Под ментальным воздействием, пока мы пытались извлечь из них хоть какую-то информацию. Мне нужно защищать свой мир, а каждый переход иномирца истончает грань миров. Хотя тот человек, с которым я упомянул сходство в вашей речи, жив и здравствует.
Жив! Вдруг мы из одного мира? Я так обрадовалась этой возможности, будто это был единственный шанс вернуться домой. Но ведь я уже не собираюсь домой! Там я умерла для всех родных и близких! Или же мне хотелось, чтобы хоть кто-то в этом треклятом мире кроме Дармиира поверил, что я не имею отношения ко всем ужасным вещам, груз которых лежит на этом теле?
— Я смогу с ним поговорить?..
— Ты хочешь вернуться? — напряженно спросил Дармиир, будто прочитав мои мысли. Я растерялась с ответом, и, поняв это, мужчина решил сменить тему: — Я все вспоминаю, как ты попала в это тело. Никак не могу взять в толк! Все иномирцы до тебя умирали после смертельного ранения, когда душа покидала тело, но что случилось с тобой?
— Сама не знаю. Открыла глаза — и вот я стою перед незнакомым мужчиной, а на щеке горит след от пощечины. Его взгляд полон злобы, а руки сжимаются на моем горле…
— Боги, вот как это выглядело! — прошептал Дармиир, перебив меня, и опустил голову. Я молчала, давая ему осознать все, что со мной происходило в тот момент, да и после, что я чувствовала и как должна была себя повести. Дармиир встретился со мной взглядом. — Катюша, прости, я ведь не знал, что это ты…
— Твое поведение несколько обескуражило меня и… напугало. Очень, — призналась я. — Но ты уже объяснил причину, по которой ударил её… меня то есть. Но будем считать, что её. Дар, некромантия — была единственным камнем преткновения в ваших отношениях?
— Сложно объяснить, — признался Дармиир. — Да и не хочется в отношениях с тобой ворошить прошлое. Просто знай: для меня ты другой человек, и тело, которое ты вынуждена была разделить с Вирьяной, ничего не значит без твоей души.
Слова Дармиира были тем лекарственным средством, которое мне было так необходимо. Я улыбнулась и, поддавшись порыву, обняла мужа. Дармиир сжал меня в объятиях, и некоторое время мы просто сидели так, наслаждаясь близостью друг друга и осознавая в полной мере смысл произнесенных слов.
— Но вопросы остаются, — нарушил молчание Дармиир и, слегка отстранившись, заглянул мне в глаза. — По твоим словам выходит, что Вирьяна умерла внезапно. Она стояла передо мной и не пошатнулась. Но ведь в этот момент она должна была покинуть это тело, чтобы в него вселилась ты. С другими иномирцами было иначе.
— Но ведь это тело предназначалось для королевы демонов, разве нет? — спросила я, вспомнив слова двух демонов. — По крайней мере, так они говорили. Я должна стать сосудом для королевы.
— Это многое меняет, — пробормотал Дармиир. — Татуировка под твоей грудью… когда она появилась?
— Не знаю, — искренне ответила я. — Она уже была на этом теле.
— Если предположить, что татуировка — это результат некромантского ритуала, то выходит, что либо Вирьяна нанесла её сама, либо кто-то другой, но с целью перемещения в это тело кого-то определенного. Подобные символы были найдены и на телах других иномирцев.
