Наконец он остановился, схватил меня за капюшон толстовки и толкнул вперед. Я приземлилась на землю, поцарапав ладони и коленки.
— Ты хотела знать, на что позарилась, ведьма? — злобно выплюнул он эти слова, склонившись надо мной, — ты привлекла внимание вербера, который должен принадлежать мне и никому больше!
— Оу! — только и смогла вымолвить я, в ответ на такое откровение.
— Целый год я пытался привлечь к себе его интерес. Терпел унижение от его собратьев, наслаждаясь каждой капелькой внимания. Меня не заботили его девицы, ведь я знал, что ничего им с ним не светит, но тут появляешься ты. Да, я видел вас кувыркающихся на берегу и слышал ваш разговор. Истинная пара… Я лишу его истиной пары и избавлю от мук потери. Я привлеку его внимание приворотным заклятием, если это потребуется. Но он будет только мой.
Задумываясь об отношениях с Миром я, конечно, предполагала, что придется столкнуться с толпами бросающихся к его ногам девиц, но то, что мне придется иметь дело с влюбленным в него черным ведьмаком-геем, даже представить не могла. Жизнь, все-таки, умеет удивлять.
— Но я не знала, думала вы с Еленой…
— Пожалуйста, не напоминай мне об этой медведице. Я еле сдерживался, чтобы прямо там, на острове, при всех не пронзить ее тьмой и высосать душу. Не сделал этого лишь потому, что меня бы сразу раскрыли. Такую прилипалу еще поискать нужно.
Алексей что-то нашарил на стене, хлопнул по ней и с медленным скрипом стена отъехала назад, открывая нашему взору небольшую полянку, освещённую лунным светом. В самом центре ее стоял огромный гладкий камень в форме овала, на котором мог разместиться и взрослый человек.
Подняв меня с земли, Алексей подтолкнул в сторону проема и довел, держа за шкирку, до самого камня. Увидев по краям старые кровавые разводы, я тут же осознала свою участь. Страх поднялся с новой силой, возвращая дрожь во всем теле. Погода стояла теплая, но мне казалось, что я очутилась посреди заснеженного леса и вокруг бушует вьюга.
— Скольких людей ты уже принес в жертву на этом камне? — бросила я, стуча зубами от пронзившего меня холода.
— Именно на этом месте, ты будешь у меня первая, — его пронзительный смех ужасно меня нервировал, — а вообще будешь четвертой убитой мной жертвой.
— Значит, ту девушку из университета тоже ты? И Марину, и Инну? Но за что? Ведьмак пожал плечами.
— Первую девушку я даже не знал, она нужна была мне, чтобы впервые провести ритуал по забору жизненных сил. Я просто практиковался. Даже не готовился. Поехал один ночью прокатиться, а тут она. Идет домой одна-одинешенька. Сразу прыгнула в машину, когда предложил подвезти. Выпить ее было легче легкого, но вот сил получил до обидного мало. С людей сильно не напитаешься. Потом была Марина. Я бы ее и не тронул, но эта тварь посмела в моем присутствии вешаться на Мирослава. И хоть он ее и послал, я решил проучить. Избавившись от надоедливой Лены, проследил за медведицей ночью и одним ударом смертельного луча, высосал душу. Вот этот заряд сил я точно никогда не забуду. В медведях полно энергии, ты не знала?
Я слушала его ужасный монолог и не могла поверить, что тот добрый, вечно краснеющий от смущения мальчик, с которым я познакомилась не так давно в универе, и это чудовище — одно и то же лицо. Как можно скрывать в себе столько зла? Каким хитрым и изворотливым для этого надо быть?
— Но что тебе сделала Инна? Она же человек, а ты сам сказал, что толку от их жизненных сил не много.
— Она просто оказалась не в то время и не в том месте. Я вернулся к пляжу, где ночью видел милующихся вас с медведем. Был чертовски зол и так хотел кого-то убить. А тут сидит она, прямо у того дерева, где он тебя… Да еще и в твоей куртке. Ну я и не выдержал. Считай, просто выпустил пар.
Наша ночь с Миром, была для меня чем-то священным, волшебным. Чем-то, что разделяли только мы с ним. И узнать, что за нами наблюдали от начала и до конца, это как помоями облиться. Сейчас мне было одновременно и мерзко, и страшно. Что теперь этот сумасшедший придумает для меня? Как отомстит?
Алексей, закончив говорить, бросил меня спиной на камень, и вытащил из-за пояса огромный нож. Его казавшееся мне раньше симпатичным лицо, исказил звериный оскал.
— Раньше считал, что ты человек, пока не увидел на пляже метку на плече. Думаю, от тебя я тоже отлично подпитаюсь, — он разрезал ножом мою толстовку и отбросил все, что от нее осталось в сторону, оставив меня совершенно обнажённой по пояс. Даже грудь прикрыть не могла, из-за завязанных за спиной рук.
Затем над моим лицом сверкнуло страшное лезвие, и я, крепко закрыв глаза, разразилась громким криком.
— Алло, Мирослав, где ты? Не мог до тебя дозвониться.
— Я почувствовал, что с Татой что-то не так. Еду к ней, — раздался в трубке хриплый бас Загородского-младшего.
— Мне звонила Стефания. Тату похитили. Кажется, это наш убийца. Ты слышишь ее зов?
— Нет, она как будто отрезала себя от меня, — хрипло прошептал Мир, не в силах скрыть горечь в голосе.
— Я сейчас еду к ним домой, а ты сосредоточься на своих чувствах. Ты сможешь ее найти. Прислушайся, куда зовет тебя ваша связь. Что она говорит? — на том конце возникла напряженная пауза, прерывающаяся лишь шумным дыханием Мирослава.
— Очень слабая нить. Ведет на север. Кажется, это где-то за территорией города. Я наберу как узнаю.
Мир отключился как раз в тот момент, когда Михаил уже подъехал к дому Стефании. В окнах горел свет, но из-за штор ничего нельзя было разглядеть. Он быстро вышел из машины и направился ко входной двери. Постучав один раз, Михаил тут же позвал Стефанию по имени, давая знать, что это всего лишь он.
Стефа сразу распахнула дверь пропуская медведя внутрь, и опять закрывшись на все замки, оперлась о стену и обняла себя руками. Глаза были красными от пролитых слез. Волосы собраны в высокий хвост, а выбившиеся из него пряди обрамляли ее кукольное личико.
Михаил не мог вынести ту беззащитность, что она излучала и рванул к ней, заключая в свои крепкие объятия. Стефания даже не пыталась вырваться, полностью расслабившись и положив голову ему на плечо.
— Не плачь любимая, все будет хорошо. Мир уже ищет ее. Он нащупал связь, — только в этот момент он заметил, что Стефа в доме не одна. На диване сидела незнакомая ему девушка и не сводила с них таких же заплаканных, как у Стефы, глаз.
— Это мой брат, он увез Тату, — прошептала она достаточно громко, чтобы быть услышанной.
Загородский кивнул ей и в этот момент опять зазвонил его радиотелефон. Достав его из заднего кармана, он отпустил Стефанию и отошел к окну. На весь разговор ушла минута.
— Это Мир, он едет в сторону заброшенного кладбища на севере. Похоже, ее увезли именно туда. Я еду к ним, а вы сидите дома.
— Лешка говорил что-то про алтарный камень, может это где-то на том кладбище, — сказала Алена, вставая с дивана, — я могу поехать с вами. Вдруг получится с ним поговорить?
