Чтобы сгладить неприятное ощущение от своего вторжения, Ник начал интенсивнее тереть ее клитор, заставляя девушку постанывать прямо в его рот. Ее пальцы вцепились в его шею. Чтобы усилить наслаждение, Искра сама начала подмахивать бедрами, ерзая по его руке, и когда волны оргазма подхватили и унесли ее на самую вершину, громко вскрикнула, прижавшись к Стойчеву как можно ближе.
Хмыкнув, мужчина вытащил из ее лона и штанишек мокрый от ее соков палец, который тут же облизал, чуть не заурчав от божественного запаха и вкуса.
— Какая сладкая…маленькая обманщица.
Глава 9
Не чувствуя холода, из-за приличной дозы алкоголя в крови, Анжела решила пройтись пешком от ресторана «Кабаре», где сидела с одним из своих старых клиентов, так не вовремя уснувшим лицом в салате, до места своей работы.
Повернув за угол, она сделала шаг вперед, и чуть не упала, когда каблук застрял между камнями мостовой. Пошатнувшись, женщина прислонилась к холодной стене, и громко фыркнула от смеха, внезапно вспомнив, что в паре шагов от этого места была убита Светка.
Девчонка работала на Анжелу около трех лет, и все это время она подозревала, что та не чиста на руку, а в день убийства, все ее подозрения подтвердились. Наглая дрянь подрабатывала на стороне и ни копейкой не поделилась с той, кто предоставила ей крышу над головой и снабдила денежной работой.
Так с чего ей страдать по воровке и обманщице?
А Зинка, она чем лучше? Все они на первый взгляд кажутся бедными, несчастными девчонками, с несложившейся судьбой, а копни глубже — грешки на верх полезут.
Анжела не знала, кто с ними расправился, но мысленно благодарила этого типа за то, что избавил ее от неблагодарных тварей.
То ли несколько бокалов вина были тому причиной, то ли врожденная самоуверенность, но самой попасть в зубы «Шелейского монстра», как убийцу прозвали местные жители, она не боялась, считая, что он ведет охоту только на отбросы общества, а себя к ним она не причисляла.
Время близилось к рассвету, но темнота еще не спешила уступать свои права. Луна была скрыта туманом, и единственным источником света служили фонари. На улице, кроме кутающейся в норковую шубку Анжелы, идущей прогулочным шагом к борделю, никого не наблюдалось, но женщину это заботило мало.
Она что-то напевала себе под нос, изредка прерываясь на беспричинный смех, не заботясь о том, услышит ее кто-нибудь или нет.
Внезапно, позади раздался шум шагов, а затем чьи-то крепкие руки подхватили ее и… закружили на месте.
— Анжелка, — заплетающимся пьяным голосом протянул мужчина, — а я иду и думаю, ты ли это, или до белочки сегодня нахрюкался.
— Берендеев, черт лохматый, а ну отпусти меня на землю, или зубов завтра не досчитаешься! — женщина начала лупить его кулаками куда доставала и, в конце концов, добилась того, что он выпустил ее из своей медвежьей хватки, — какого хрена ты так внезапно подкрадываешься? Я уже решила, что это маньяк.
— Да зачем бы ты ему сдалась? Вот Зинка понимаю, баба ладная была, а у тебя кожа да кости.
— Зинка? Ладная? Совсем зенки свои залил? Да никакая Зинка мне в подметки не годится? — для Анжелы не было сильнее оскорбления, чем то, когда ее сравнивали по красоте с работницами «Под юбкой», и это сравнение выходило не в ее пользу. Она сразу же краснела от злости и начинала доказывать обратное.
Похоже, Берендееву это было прекрасно известно.
— Без наглядной демонстрации сравнивать не берусь, — хохотнул он, — айда за уголок зайдем, пощупаю и уже точно скажу.
— Да пошел ты, пьянь, — отмахнулась от него женщина, — к мамаше своей вали, а не отстанешь — в полицию загремишь. Я тебе не шмара подзаборная, чтобы руки распускать.
— Да все вы дырки одинаковые, — сплюнул под ноги Васька, но шаг в сторону сделал.
Анжела ничего не ответила и, пошатываясь, пошла дальше, чувствуя спиной злой взгляд мужчины.
* * *
Пытаясь выкинуть из головы все лишние мысли, Никита, одетый в зимний спортивный костюм, бежал вдоль пустынной улицы, не замечая обжигающих лицо мелких колючих снежинок.
Ему нужна была эта пробежка, чтобы избавиться от маниакального желания вернуться к Искре и закончить то, что он начал в темной прихожей. До сих пор на языке чувствовался ее сладкий вкус, а мысленно он мог произвести каждый ее стон, каждое всхлипывание.
Это не ее он мучил, прислонив к стене, это над собой он издевался, себя испытывал на прочность. Как еще сдержался, чтобы не обратиться, непонятно.
Щека до сих пор горела, а звук звонкой пощечины отдавался в ушах. Зря он назвал ее «обманщицей». Девочка не поняла. Решила, что издевается, что просто обидеть хотел, а у него и в мыслях подобного не было.
Столько лет держаться от нее подальше, внушать себе, что она ему как сестренка, которой у него никогда не было, и что никаких чувств, кроме братских, с его стороны быть не может, а потом вот так вот позорно сдаться.
Его всю жизнь привлекали взрослые женщины, которые знали, что им нужно, и упорно двигались к своей цели. Так почему сейчас его заклинило на этой малявке, что младше его практически на десять лет, и которая еще пару лет назад в школу ходила?
Когда Искра, развернувшись, ушла в спальню, строго предупредив его, чтобы даже не совался к ней, мужчина решил не злить ее еще больше, и несколько часов ворочался на диване, пытаясь уснуть, но у него ничего не получалось.
Закрывая глаза, Ник видел ее обнаженное, раскинувшееся на смятой постели тело. Она манила его своим маленьким пальчиком, звала по имени, изнемогая от сводящего с ума желания, а зверь внутри рычал от злости на хозяина, пытаясь взять над ним контроль.
Не выдержав, Никита встал, переоделся и вышел на улицу, намереваясь остудиться.
Прошло около двух часов, и он уже собирался вернуться обратно в дом, как вдруг услышал перекрывающий свист ветра громкий женский крик.
Прибавив скорость, он завернул за угол, увидел лежащее на покрасневшем снегу изувеченное тело и стоящую над ним трясущуюся от тихой истерики Ксению, цветочницу с которой он познакомился вчера утром. Ее под руку с одной стороны поддерживал Влад, а с другой седой мужчина, очень на него похожий. В отдалении уже собралась толпа зевак.
Увидев подошедшего к ней Стойчева Ксения подняла на него заплаканное лицо.
— Я…я нашла ее только что. Это он, это Шелейский монстр! — переведя взгляд на жертву, Никита наткнулся на безжизненные глаза управляющей борделем «Под юбкой».
Глава 10
