— На север, — согласился отец.
— Не моя горилла, — обиделась я.
10
Самбо, дзюдо, Макси участвовал даже в подпольных боях без правил. Но всё меркло в сражении с оборотнем. Ему казалось, что физически сильнее, возможно так и было, но Баюна, суку поймать не удалось, чтобы припечатать прямым ударом. Исключительно обманным путём достал, провёл манёвр и ударил левой, чего соперник не ожидал, но успел отшатнуться, поэтому ни кулаком, а когтями бил по грудине, оставив пару шрамов. Бета озверел от запаха собственной крови, изуродовалась его морда складками и оскалом, рванул в сторону, набросился на Макси, как кошак, повалил под тяжестью собственного веса и переломал руки и ноги. Оставил на опушке леса одного.
Макси смотрел в темнеющее небо, чувствуя, как затягиваются раны. Кости срослись, но неправильно, встать не смог. Да и хрен с ними, Баюн пришёл ночью и обратно их сломал. В этот раз Макси попробовал дать волю Волколаку, он просил, ничего не получилось. Данил их загрыз почти насмерть.
Ближе к утру дополз по запаху до шумного ручья. Пил жадно чистейшую воду. Подняться не удалось, это было и не нужно. Между камней лежал и видел, как на пологом бережке раздевается Мини. Худенькая малышка с тяжёлыми грудками, как бабочка по камням порхала и окунулась в тёплом потоке. Красоты неземной. Желанная! Обожаемая! Сдохнуть, но получить!
Тело всё искалечено, а возбуждение сильнейшее, и вроде, как регенерация усилилась от увиденного.
Когда он был человеком не испытывал такой страсти, а с возрастом, завоевание женщины начал считать пустой тратой времени. Но этот мир зверей перевернул его взгляды на вещи. Она его пара, это даже по запаху можно определить, а вот он, скорей всего, ещё не пах, как самец её вида. Неузнаваем, неясен. Вот и шугается волчонок человека.
Макси отвернулся и лёг на камни, глядя как новый день расстилается по окружающему лесу. Ветер против Мини, поэтому не почувствовала его присутствие. Искупалась девочка, побежала к своему папаше? Нет, папаша смотрел на него. За спиной Лихо нарисовался палач Баюн, потирал кулаки.
— Слабоват ты, Максим Владимирович.
— Пап!
— Беги в дом, Порушка! — ответил Лихо, а Макси шепнул со злой ухмылкой. — И пару твою трахать будет другой.
Макси рыкнул, Волколак огрызнулся, заставив кровь в венах вскипеть. Поднялся на ноги, они окрепли, в этот раз вроде правильно срослись кости. Расправил плечи, двинулся на Баюна, представляя, что это он покушается на его Мини.
Время проанализировать врага было. Юрок, как кот любит отступать, так, что длины рук не хватает достать, это значит надо не отпускать от себя, сокращать дистанцию всеми путями. Ноги болели, но Макси сжал зубы до скрипа и набросился на Данила. Баюн пропустил два удара. Когда бета получал по морде, становился агрессивнее, но при этом бдительности не терял.
— Модифицированные убили сотни оборотней, уничтожили мою стаю, самый крепкий клан, — говорил Лихо во время боя. — Управлять модифицированными должен самый сильный из них. А ты слаб!
У Баюна уши выросли, хвост из джинсов выпал, Макси его примеру последовал, выпустив Волколака на половину, в половине оборота находиться ужасно больно, до чёрных точек перед глазами. В какой-то момент появилась мысль, что это ему не надо, что Вожаком может стать другой, а он наконец-то станет свободен и начнёт жить заново, вместе с Мини. Надо её у папаши выкрасть и свалить.
Тут же поймал когти Баюна прессом. Макси толстокожий, когти вошли не сразу, Баюн раз пять пытался протиснуть их вглубь плоти, не получилось. Оставшись без одной руки, Данил остался слишком близко к Макси, опасно. Не успел изогнуться, удар пришёлся по морде. И сила удара выбила из него наглость. Баюн покачнулся, сплюнув клыки на берег ручья. Волколак кинулся на него.
Что происходило дальше, трудно было понять. Боль, удары, сам Макси куда-то бил. Упал мордой в ручей, когда закончились силы. Изодранный в клочья Баюн поднял мокрый серый валун и обрушил на голову модифицированного.
Последнее, что увидел Макси это ошарашенную Порушку на горке. Красивая. Она безупречно красивая. Огрызающийся, дикий волчонок, недоступный ребёнок… И при этом беспорочная, кристальная.
Он не смог разомкнуть глаза. Как слепой котёнок, на которого наступили. Простонал.
— Макси, — услышал он голос Порушки.
Не чувствовал её запах, нос был сломан. Не ощущал присутствие и Волколак, который пытался всеми доступными средствами разобраться, где они находятся.
— Ты слышишь меня?
Хотел ответить ей, но не смог, простонал неразборчиво, захлёбываясь кровавой кашей во рту.
— Вот, нафиг, ты с ними? Посмотри, что они делают с тобой! Ты же человек, уходи от нас!
Она что, плакала? Плохо слышал одним ухом. Женщина. Она не поймёт, что он становится сильнее с каждым ударом Баюна. Не важно, что тренировки такие жестокие, доводящие до грани, ставящие на край жизни и смерти. Макси начал чувствовать своё превосходство, просто нужно тренироваться, и бета огребёт.
Они делают из него Вожака, своими методами, звериными, беспощадными и безжалостными. И Макси принимал эту изуверскую, даже садистскую игру, истязающую его плоть, но при всём при этом тренирующую его, закаляющую как сталь в огне.
Хорошенькая Мини, не человек теперь Макси вовсе. И не место такому среди людей. И даже хорошо, что где-то есть модифицированные, а то застрял бы между людьми и оборотнями, всем отвергаемый, а так вроде и своя стая будет, таких же пропащих.
— Сейчас будет больно, я вправлю кости, чтобы правильно заживали. А ты запоминай, надо так ложиться, чтобы все тело в кучу собиралось.
Он сжал кулак, единственный уцелевший, а девчонка укладывала его на землю, собирая по частям. Иногда резко дёргала, причиняя боль, но он не произносил ни звука. Она не почувствует его слабости, хватит ей видеть его в таком разбитом виде.
Макси абстрагировался от внешнего мира и от Мини тоже. В замкнутом пространстве вместе с Волколаком он проводил ревизию внутренних резервов. Регенерация отменная, хотя он не ел очень давно. Волк подсказал, что пара его, истинная пара рядом, разделась и легла под бочок. От её тела через кожу проходит нужная для восстановления сила. Мало, потому что сама Мини совсем для него мини. И пусть есть женщины ниже ростом, Прасковья тонюсенькая девочка, лапищи Волколака в кольцо на её талии сжимаются.
Затягивались раны, заживали порванные ткани. Боль отступила и вымотанный выживанием Макси погрузился в сон. Ничего не снилось.
Услышал шорох, почувствовал медовый запах Проши. Хотел определить с какого бока она лежит, чтобы прижать покрепче к себе, но она не лежала. Поднял тяжёлые веки, пришлось протереть глаза от засохшей крови. Как статуэтка из фарфора сидела на траве юная красотка и смотрела заворожённо в тёмный лес. Была ночь, и Прошины волосы серебрились в холодном свете звёзд и острого месяца.
