Сто закинул меня в вентиляционную шахту. Я натянула белые тапочки и, обернувшись волчицей, так было удобно носиться по лабиринту, понеслась вперёд.
Вся наша одежда предназначена для оборотов. Я могу спокойно перекинуться в волчицу, она получается одетой, обернувшись девушку, наготой не сверкну. У мужчин тоже самое, рубахи и шорты предполагают трансформацию тел.
Девочка моя серая скользила когтями по железным стенкам, летела в темноте по запаху. Наша с ней задача, проникнуть по шахте в техническую часть здания. При задержке у вентиляторов и фильтров, приходилось оборачиваться человеком. Только внешне я девушка, а сила моя — человеческой не ровня.
Быстро достигнув нужного помещения, я выбила решётку и спрыгнула на пол технического зала, где работали огромные генераторы, обеспечивая электричеством всю лабораторию. Я быстро разорила пожарный щит. Лопата пошла на закрытие двери, а топором я принялась рубить кабели. Запорола все генераторы, исчезли звуки сигнализации, погас свет.
Надо было выбираться. Сто говорил, что он лабораторию сожжёт. До вентиляции у потолка прыгать высоко, я аккуратно открыла дверь, и в глаза ударил свет фонариков. Раздались выстрелы и свист дротиков. Вариант с вентиляцией был единственным выходом.
Видимо, охрана объединилась и направилась не к Высшим, а ко мне. С разбега, я запрыгнула на генератор и прыгнула вверх, зацепившись за край вентиляционной шахты. На руках поднялась и спряталась в вентиляции. Хотела вернуться, откуда пришла, но раздались выстрелы, пробив передо мной короб насквозь. Заверещав от страха, я полезла вверх.
— На крышу! — услышала я. — Ловите её!
Ужасно сложно подниматься вверх, а вниз нельзя, они продолжали стрелять. А там, на крыше, меня встретят. У лаборатории два этажа, невысоко, я смогу спрыгнуть, если что. Лишь бы успеть раньше охраны.
Выбралась на крышу из трубы. Пока ползала, не только испачкалась, порезалась об острые листы железа и клёпки. Задыхаясь, огляделась. Люди были рядом, не меньше десяти вооружённых мужчин. Они экипированы, защищены серьёзно. Опять стреляли, об трубу ударился дротик со снотворным. Металась, загнанная в угол между спутниковыми тарелками и солнечными батареями.
Мне было страшно, до ужаса и дрожи в коленях эти выстрелы. Я отчаянно закричала. Сто без меня не уйдёт. Ветер приносил запах гари, он уже поджёг часть здания. Прижимаясь к крыше, я попыталась вырваться из круга, но мне к голове приставили автомат.
— Руки! — скомандовал человек в маске, и я заплакала, выставив руки перед собой.
Раздался жутчайший волчий вой. Где-то совсем рядом было мощное страшное существо, которое не щадит на своём пути ни людей, ни оборотней.
Полнолуние. В светлеющем холодном свете луны, была чётко видна тайга с раскидистыми лохматыми лапами вековых елей. Потусторонняя, зловеще-колдовская в этот час. В её сторону улетали спутниковые тарелки, одна за другой. Из инстинкта самосохранения, я руками закрыла голову и съёжилась всем телом.
Макси на четырёх лапах влетел в нашу часть крыши, нарвавшись на пули. Но то ли мужики не видели, куда стреляли, то ли Макси стал неуязвимым, но были выломаны все батареи кругом, убиты двое охранников. Его гигантская пасть, полная острых клыков распахнулась, кто-то скинулся с крыши, кто-то не успел убежать, части тела упали рядом со мной. Я в ужасе ломанулась в сторону края крыши, чувствуя его пристальный взгляд. Он вообще собой владеет? Надо сбежать, пока не сожрал.
Сделав разбег, я кинулась вниз на землю, обернувшись волчицей. Слышала, как громадина переломала ограждение на крыше и рухнула следом за мной, сдирая с фасада водосточные трубы, отливы и решётки с окон. Ревел за моей спиной, а моя серая красавица ушки прижимала и неслась вперёд за спасением к высокому седому старику.
Бросилась к ногам Сто и обернулась девушкой, встала к нему спиной, со всей силы влившись в его торс. Он не даст меня в обиду этому придурку.
Макси неуправляемой махиной летел на нас. Он был огромен, холка дыбом, когти распущены, морда кровавая. Лапы такой мощи, что страх обуял, и хотелось бежать и бежать, но я вросла в землю. Не выдержав страха, я прикрыла лицо дедкиной бородой и закрыла глаза. Ухватилась пальцами за подол рубахи старика. Моё тяжёлое дыхание прерывалось, я услышала, как чиркнула спичка.
Откуда Сто взял спички для камина — неизвестно, но горящую палку он кинул на землю, и всполохнула пламенем дорожка, понёсся огонь в сторону уже горящей лаборатории.
Я подняла глаза, на полтора метра вверх возвышался над нами гигант Макси. Не смотрел на убегающее пламя, пялился на меня и пожаром горели его прищуренные глаза.
Раздался взрыв, я вздрогнула, и рука деда Сто прижала меня сильнее.
— Хорошо горит, — усмехнулся Сто, улыбаясь в седую бороду и поглаживая мои плечи. Я бы приняла это за знак внимания, если бы мутант рядом так не пялился на нас.
Макси кривился, оборачиваясь человеком. Волчья морда перетекла в рожу-кирпичом. Исчез мех, осталась только гора мышц и цепкий хищный взгляд. Не особо в росте уменьшился.
— У тебя планы на Мини? — рыкнул он, продолжая сверлить меня своими лютыми зенками.
— Позволь представить тебе, — дед вывел меня за руку из-под своей бороды зверюге на обозрение. — Прасковья Ниловна Белкина.
Услышав своё имя, я обомлела и восторженно посмотрела на деда.
— Это моё имя! — обрадовалась я, чувствуя неописуемый восторг и даже счастье.
— Беркутов Максим Владимирович, — представился Макси тяжёлым басом.
— Очень приятно, — старик пожал ему лапищу. — Лихо Нил Ильич.
— Папа?!
А я-то думаю, почему так его люблю. А он, оказывается, самый лучший мужчина на свете для меня. Я бросилась ему в объятия и крепко-крепко прижалась к самому любимому волку в мире.
7
Дебри оказались настолько непролазными, что в пятидесяти метрах было ничего не видно. Заросли густые. На крохотных заплешинах леса, редких полянах ярая борьба за жизнь мелких елок и сосен, тут же рвались существовать заросли папоротника. Погибшие деревья, упавшие на землю, были погребены под мхами и кустами ягод, и то, что это стволы, напоминали только извилистые тёмные ветви, торчащие из мягких пушистых ковров буйной растительности.
И это только растения бьются за жизнь в тайге, можно представить, как живут животные, в постоянном отстаивании права на жизнь.
Макси шёл след в след за Лихо, стараясь никуда не сворачивать. Получалось неплохо, он волк. Старался ориентироваться, тоже отлично получалось, Волколак внутри понимал, что они идут чётко на юго-запад, почти не отклоняясь от заданного пути. Без компаса, без солнца на затянувшемся тучами утреннем небе раннего лета шли чётко в одну сторону. По деревьям, по муравейникам определять направление в такой глуши сложно.
Лиственные деревья, под подножьями которых росли маленькие ели, могли наклоняться всей кроной на северную сторону, лишь бы заслонить свет хвойной породе, сгубить ещё ростком, потому что ёлка или сосна вырастет и вытеснит все клёны и осины, забрав место под солнцем у тех, кто не круглый год зелёный. Это наводило на мысль, что выживает сильнейший, и сильного нужно давить сразу, как только родился. Потом поздно.
