Часть 2. Глава 1 Игра до смерти
На мне чёрное платье средней длины и черные туфли на высоком каблуке. Все присутствующие на свадьбе Ситцева и Бехтеревой в курсе, что у меня траур и в ярком наряде я прийти не могла. И только половина приглашённых знают, что трагедия — это смерть моего отца, другие думают, что Рома силой заставил выйти за него замуж, вырвав из такого миленького тройничка. Да, наша любовь на троих всем нравилась, особенно прокурору Евгению Бехтереву, который пожимал Беляеву руку, хмуря брови. Казалось бы, отец Виньки должен был быть против таких странных отношений. Но только в наших с Ситцевым объятиях, Винетта выздоровела, стала живой и счастливой девушкой, а Евгений дочь любил.
— Улыбнись хоть, — шептал мне Рома на ухо, обвивая своей рукой талию. — А то все смотрят на меня, как на насильника.
Он любил играть на публику. Ему нравилась наша разница в возрасте, так выгодно его выделяющая среди всех присутствующих мужчин.
Я не собиралась ему угождать, посмотрела на Ситцева. Жених в белом костюме тоже особо не радовал гостей улыбками. Он получил красный диплом, перед свадьбой сделал коррекцию зрения, избавившись от очков, теперь глядел на мир большими печальными глазами, как яйца дрозда, голубыми с карими крапинами. Его мелкий носатый папаша прямиком из Лондона прилетел. Противный гад, мучивший моего мальчика. Хорошо, что работой был занят, и Алекс большую часть времени проводил с адекватными дедом и бабулей. Они тоже присутствовали на свадьбе.
Бехтерева проследила, куда пристально смотрит её новоявленный муж, и улыбка сползла с её лица. Я подняла бокал шампанского и улыбнулась краешком губ. Бедняжка моя. Образ нежной и заботливой мамочки уходит из её жизни вместе со мной. Ситцеву придётся найти мне замену или нанять жене няньку, чтобы обратно не слетела с катушек.
Вот как мы умудрились найти друг друга? Такой было союз крепкий, но влез же завистник. Я посмотрела на Беляева. Он был очень доволен, на свадьбе присутствовало много важных шишек, со всеми он успел пообщаться.
После похорон отца, я расписалась с ним, отмечали в узком домашнем кругу. Я не раз пожалела о своём замужестве. Первым разочарованием, оказался секс. Для меня молодой и возбуждённой отсутствие секса в течение недель оказалось неприятным сюрпризом, приводящим в ступор. Итак, то размер и желания у мужа не на высоте, и может он только один раз, и тело его дряхлеет, если б не наколки, на которые я с удовольствием в пастели пялилась, то и противно. Я у него выпросила себе вибратор, объяснив это физиологией. Рома купил, мелкую финтифлюшку, чтобы его уставший стручок выглядел на фоне игрушки бравым бойцом.
Но всё Ромины недостатки компенсировало его ко мне отношение. Он в меня влюблён и на столько серьёзно, что грех не воспользоваться. Я работаю в его фирме, он купил мне права и машину, и подписал брачный контракт, по которому Аня в случаи развода остаётся со мной. И вписана я теперь в свидетельство о рождении ребёнка, как мать. Поговаривают, а именно Владимир Константинович, ведущий специалист Роминой фирмы, что Беляев хочет переписать на меня часть акций предприятия. Вау! Ух, ты! Я ж не против!
А ещё Рома заикнулся о наследнике. Мы уже спим вместе три месяца, но ничего нет. Поэтому я была отвезена на полное обследование. После сдачи всех анализов, грузная боевая баба в белом халате, объявила Беляеву, что я полностью здорова, и посоветовала ему провериться. Это вдарило по его самолюбию, и в тот вечер я увидела Рому таким, каким видела много лет моя несчастная сестра Марина, осатанелым отморозком с замашками пахана. Бил всё вокруг, орал. Остыл он не сразу.
У меня нет привычки его успокаивать, втираться в доверие. Я веду себя, как королева, которую он смел захватить в свой плен. Сейчас Алекс освоится в Москве, и я начну Беляева пугать, что уеду к своим "любимкам", если будет меня ужасать своими вспышками неуправляемого гнева.
— Так ты теперь юрист в «СтройБел»? — интересовалась моя бывшая однокурсница.
Ситцев бы в жизни эту сволоту не пригласил на собственную свадьбу, но она дочь губернатора, а две её прокаченные силиконом подружки, дочери министра природных ресурсов и заместителя начальника МЧС края.
— Да. Рома меня вводит в состав учредителей, — ответила я.
Девки ахнули, уставились на щедрого Беляева, который пострелял по ним глазами и блистательно улыбнулся. Он не может девок трахать, но видимость делает охринительную. Вроде как, я не справляюсь с его сексуальными запросами. И все его эскорты и заигрывания — чистый фарс. Рома трудоголик, он почти не спит. Чтобы трахаться, ему либо стимуляторы нужны, либо наркота.
— И чем ты там занимаешься? — брезгливо спросила дочь губернатора. — Кофе ему делаешь?
— Для этого у него есть Эрик, его секретарь.
— Мужик секретарь? — ахнули подруженьки.
— Очень удобно, — повела я бровью. — А занимаюсь я в данный момент конкурсами и тендерами. Вчера подготовила документы на конкурс, объявленный корпорацией «Голденскай». Это золотодобытчики с ювелирными заводами. Хотят иметь сеть магазинов у нас и свой торговый центр с мини-заводом. Думаю, у «СтройБел» есть все шансы получить выгодный контракт.
Они смотрели на меня с глубокой тоской. Да, девочки, это вам не по салонам красоты бегать на папины деньги, я реально работаю. Правда, под надзором старика Владимира Константиновича, но я старательная ученица.
Бесил меня этот похоронный праздник, молодых я видеть не могла. Рома обещал часик, вот я к нему и подошла, чтобы увёз отсюда. Не глядя на жениха и невесту, я, взяв Беляева под локоть, увела его из торжественного зала. Ему опять звонили. И было что-то серьёзное. По голосу чувствовала, физически ощущала, когда Рома напрягался.
Мы вышли из здания, оказавшись прямо у нашей машины. За рулём сегодня сидел водитель, Рома позволил себе выпить. Его отец разбился в автокатастрофе, он тогда тоже был в машине, и ещё беременная тётка с мужем и ребёнком. Умерли все, кроме него. После того случая он водит редко и никогда не садится за руль даже чуточку выпившим.
В салоне приятная прохлада, играет лёгкая музыка, я сама выбирала.
— Блядина!
— Что произошло? — я взяла его за руку.
— У нас налоговая проверка.
— Не имеют права без предупреждения, — возмутилась я.
— Прокурор подписал. С обыском. Догадайся, как фамилия прокурора? Бехтерев, сука. Только что мне руку жал, — он выдавил десяток едких матов и зло блеснул на меня холодными голубыми глазами. — Что-то плохо ты Виньке лизала.
Я заехала ему пощёчину, чуть не задохнувшись от возмущения. И тут же задыхаться стала, когда его пальцы сомкнулись на моей шее. Я распахнула свои колдовские глаза и уставилась на него, не в мольбе, не в злобе, а в молчаливом вопросе философского характера: «жить или не жить».
Он ослабил хватку и грубо подтянул меня к себе, вцепившись в мои губы поцелуем, но сразу оторвался.
