Я заметила, как Роза вздрогнула и покосилась на меня.
— «Джейкоб» уничтожали моего мужа, он с трудом сохранил «СтройБел». Но их уже не существует, передрались как пауки в банке, туда им и дорога.
Но на собрании она всё-таки проголосовала против подписания договора с «Голденскай», и я поняла, что она теперь моя соратница. Голос её никто не услышал, её доля в строительной компании минимальная, разделила часть мужа с сыном. Ещё немного акций у Владимира Константиновича, основная часть принадлежала Беляеву и его корешу Кубанцеву Серёге, который приехал в наш главный офис. Здоровый такой кудлатый мужик. Ему дело не было до «СтройБел», у него свой клуб с огромным доходом, он голосовал так, как просил Рома.
После собрания Кубанцев щуря то один глаз, то другой знакомился со мной.
— Куба, — протянул он мне свою здоровую лапищу.
— Динара, — представилась я, чуть пожав его толстенные пальцы.
— Вот ведь, — раздосадовано хохотнул Сергей и посмотрел на Рому, который хмурился, читал мной закрученный договор. — Беляк, морда не треснет такую красавицу иметь?
— Куба, отвали, — усмехнулся Рома, — и не лапай там мою девочку.
Кубанцев тут же убрал руку с моей талии.
— У меня сегодня в подземном клубе охриненная вечеринка после полуночи.
Рома медленно поднял на него свои глаза, и что-то блядское, совершенно нездоровое блеснуло в них.
— И?
— Такого ещё не было, — повёл бровями здоровяк. — Если хочешь свою малышку развлечь, приезжайте.
Куба подмигнул мне и оставил на столе два приглашения. На чёрном фоне, две серые фигуры, мужская и женская. Светились женское колье и булавка, прицепленная на мужской галстук.
— Что за подземный клуб? — поинтересовалась я у Рому, который вдруг ожил, как в нашу первую брачную ночь, облизал пересохшие губы.
— Тебе понравится.
Глава 3
Я красовалась в коротком коктейльном платье чёрного цвета, но тонких лямках косичками. Грудь открыта по максимуму, открыта шея, волосы убраны вверх. Я вызываю у мужа слюновыделения. В машине он пытался пару раз меня лизнуть, я только шарахалась, и не только потому, что я за рулём, а потому что на коже от его поцелуев красные пятна оставались, аллергия у меня на Рому. Туфли на высоком каблуке немного мешали нажимать педали, но я приспособилась. Я даже изловчилась управлять с рукой на коленке, которая, поглаживая, забиралась под подол платья.
Он специально меня так нарядил и велел накраситься, теперь все будут на меня пялиться. Беляев считает это нормальным, у него нет мысли скрыть меня, никому не показывать. Я его предупредила, что могут быть проблемы, он рассмеялся. Смелый, дерзкий. Ему сорок, но энергии на все двадцать, жалко на секс не хватало, но сегодня меня ждало что-то особенное. Я чувствовала, что будет классно и только от этой мысли было хорошо и влажно.
Мы въехали на подземную парковку развлекательного комплекса. Это имение Кубанцева. Таинственная история, приобретения этого доходного места вполне незаметным предпринимателем, обрастала легендами. Некая залётная банда отжала бизнес у местных любителей подпольных боёв и держала этот клуб. А потом банда исчезла, пропала из вида, и Куба остался управляющим, а потом появился из Москвы нотариус и отдал Кубе документы от бывших хозяев. Кубанцеву огромный бизнес просто подарили. Никто не верил, я тоже. Если бы Кубанцев с Беляевым не сидели на малолтке, а потом ещё разок уже взрослыми, то я бы купилась на эту байку. У этих корешей всё сказки, у одного все субподрядчики в воздухе растворяются, другому бизнес дарят. Это весело, но только пока не столкнёшься в реальности с убийцами. Рому я предупредила, если узнаю или увижу, что погибают люди, будущего у нас с ним не будет. Клятвенно заверил, что чист.
Ромины пальцы на моей попе периодично зажимали ягодицы, и в ухо лился шёпот:
— Упругая, моя попка.
Мы отдали свои приглашения молодым людям во фраках у стойки регистрации, они были улыбчивы:
— Просим отключить все телефоны, оставить в ячейке все светящиеся предметы, в том числе зажигалки. Если вы остаётесь на десерт, вам необходимо выбрать украшение для дамы и себе.
Мы складывали свои телефоны и зажигалки в отдельную коробку, нам дали от ячейки ключ, его я спрятала себе в сумочку.
Украшения показались мне страшненькими. Колье ровным треугольником из каких-то мелких частиц, явно пластмассовое. Роме на галстук накололи булавку.
— Это игра, — сказал молодой человек, заметив, что я не очень-то довольна украшением. — Колье показывает другим игрокам, что вы участница.
— Интригует, — повела я бровью, и парень расплылся в улыбке.
Мы вошли в хорошо освещённый зал. К нам тут же присоединился Кубанцев с маленькой хрупкой спутницей. Обычно крашеные блондинки с надутыми губами у меня вызывали отвращение, а тут девушка понравилась. Познакомили нас, при лучшем рассмотрении пухлые губы оказались натуральными.
За столиком мы выпивали и беседовали. Столики располагались вокруг сцены, как в амфитеатре скамейки. Внизу на круглой площадке играл джаз-банд и танцевали актёры в нарядах 30-х годов прошлого тысячелетия. Меня ничто не напрягало. Я за рулём, поэтому была трезвая, только покурила, вложив сигарету в длинный мундштук. Зажигалки разносили официанты. Кругом атмосфера ожидания. К бабке не ходи, это секс-вечеринка. Мужчины все горели и улыбались, женщины румяные губы подкусывали.
— Мне точно понравится? — оторопело спросила я, глядя именно на блондиночку.
— Что понравится?
— Игра.
— Какая игра? Куба? — она строго глянула на Кубанцева, делающего вид, что впервые слышит о таком предприятии.
— Пошли, я тебе кое-что покажу, — он вывел её из-за стола. — Приятно провести ночь.
— Тебе понравится, — Ромина рука уже залезла под платье и норовила забраться под трусики. — Трусики где?!
— Сюрприз, — усмехнулась я.
— Я не выдержу, — зарычал Беляев и залпом допил свой коньяк. — Может, к чёрту игры?
— Я не знаю, — усмехнулась. — Что вообще будет происходить?
— Представления не имею, но Куба уверял, все охринеют.
В этот момент музыка перестала играть, музыканты покидали сцену. Забегали официанты, гасили свечи на столах, собирали посуду и зажигалки. Свет в зале стал ещё ярче. На сцену вышел ведущий в красивом смокинге.
— Прошу покинуть зал, кто не участвует в игре. Дамы и господа, прошу вас выйти к сцене, мы будем танцевать.
Гости в предвкушении стали спускаться к сцене. Вечерние платья, дорогие костюмы. На половине приглашённых были маски. Но дочь губернатора рыло своё спрятать не смогла даже под маской. Силикон её узнаю из тысячи, вываливался из платья-сетки. И пялилась она на нас с Беляевым во все глаза.
