Невольно, я стала подаваться к рукам насильника, и вот он уже не насильник, а нежеланный любовник. Словно чувствовал, как накатывала волна моего оргазма. Вошёл в моё горло целиком, и я смогла его заглотить, а казалось такое невозможно. Завыл волком, и я почувствовала густой поток внутри себя. При этом клитор сильнее стали натирать, и я кончила с членом во рту. Извиваясь и трясясь всем телом на своих связанных руках, сглотнула сперму.
— Мокрая сучка, — шипел Илья, поднимая меня к себе и меняя мою позу. — Глаза открыла!
Я распахнула свои колдовские синие глаза со всей своей внутренней силой, со всем рвением отомстить и желанием поработить.
Белкин тяжело дышал, заворожённо тонул в моих очах, где от древнего колдовства хранился кусочек.
Глядя мне в глаза, он сорвал с моего рта кляп и, раздвинув мои ноги, вошёл резким толчком, катая меня по скользкой столешнице. Хотел поцеловать, но так и навис своим ртом над моими губами.
Его член проникал глубоко, но в этот день я здорова, и боль была сладко-тяжёлой доставляя удовольствие, и я в такт толчкам стала отрывисто стонать переходя на крик. Белкин меня развернул к себе задом, ухватил за ошейник, задушив меня. Я перестала издавать звуки, старалась прогнуться, как можно сильнее, чтобы ослабить давление на шею. У меня не получилось. Видимо, волку не понравилось, что я перестала стонать, и он отпустил ошейник, ухватив за волосы, продолжил таранить меня, и его бёдра шлёпали по моим ягодицам с громким звуком.
Мы кричали вместе, он рычал, а я переходила на ультразвук в своих воплях. Мужчины во мне стало так много, до тошнотворной сытости. Я потеряла зрение, слух, в оцепенение согнула ноги, оторвав их от пола, полностью легла на столешницу. Я кончила так, как тогда в избушке, в наш с ним первый раз. Летала где-то очень далеко, даже когда он вышел из меня, царапая спину, боль была притуплена. Даже когда его клыки кусали мои плечи, я только закричала до хрипа, получая невероятное удовольствие.
И протрезветь получилось только, когда мой анус растянула головка члена.
— Блядина паршивая, у тебя и жопа разработана, давалка, — злился зверь, медленно пробиваясь в мой задний проход.
— Не покалечь! — взмолилась я.
— Ты в меня из ружья выстрелила. Ты меня покалечила! Ты, сучка, меня за член укусила! Получи!
Он воткнулся в меня, и я, ахнув, опять прогнулась, расслабляясь и давая войти, потому что сопротивляться при анальном сексе, себе дороже.
Я кричала до хрипа, ныла, стенала, просила остановиться, но всё было тщетно. Пока не кончил, не отстал. А кончал он очень долго. Я рухнула замученная на пол у его ног, и его семя обрызгало меня с ног до головы.
Надеюсь, он не питал иллюзий, что это сойдёт ему с рук. Я усмехнулась, а потом и вовсе рассмеялась, и слёзы катились по моему лицу. Его хмурое лицо напротив отображало печаль и неспособность, что-либо изменить. И это не конец, дружок, я не прощу, хуже того, я буду мстить при первой же возможности, но, а пока я всю душу из тебя выну.
Я разрыдалась, как ребёнок, глядя по сторонам словно искала помощи. Илья развязал мне руки и, грубо ухватив за подбородок, поцеловал в губы. Он взял меня на руки и отнёс в ту таинственную дверь, за которой оказалась небольшая жилая комната с узкой кроватью, шкафом и санузлом.
Он поставил меня в поддон и стал настраивать воду нужной температуры.
— Заберёшь сегодня вещи, и я сниму для нас квартиру, — он собрал мои волосы под потоком воды. Звякнул железным замком мой ошейник. — Ребёнка возьму потом, когда приручу тебя, сучёнка бешеная. Не начнёшь себя хорошо вести, не получишь Аню. Поняла?
— Да, — послушно кивнула я.
Пиздец тебе, утырок. Мужиков можно всех пристрелить, но ребёнок для меня — это жизнь. За неё я любому глотку перегрызу.
— Не думай, что обманешь меня своей кратковременной покорностью. Я тебя ломать буду, пока решительной не станешь, а то мечешься, как говно в проруби. Надо заканчивать.
Он вылил на меня отвратительный ментоловый гель и стал мыть. Ему доставляло удовольствие ухаживать за мной, так же как и трахать. Если бы наша игра не зашла б так далеко, если бы я не наломала дров, то Илья бы был идеальным любовником. Теперь будет идеальным покойником.
Илья переоделся в спортивный костюм, стал походить на миллион подтянутых пацанов этого города. Мне выдал свою белую футболку и широкие шорты, которые укрыли мне коленки и походили на укороченные штаны. Смешно я смотрелась на каблуках.
— Мне нравится, когда ты молчишь. Моя первая жена не разговаривала.
Ну, понятно всё. Ему нужно растение, а я оказалась слишком бойкой. Не справился после кактуса. Только отвернись, только закрой глаза, я убью тебя!
— Я всей кожей чувствую, как ты меня ненавидишь, — он усмехнулся, накреняясь ко мне, чтобы посмотреть в глаза. — Динара, а представляешь, что могло быть по-другому?
Я прикоснулась к своему подарку на его шее. Когда я покупала ему этот кулон, я думала, что буду счастлива с ним. Хорошо, что его истинная натура открылась так скоро. Зверьё нежным не бывает.
Он тоже провёл пальцами по моим шее и плечу, где остались его укусы и ещё болели. Всё у меня болело, но как-то удовлетворённо. Я типичная извращенка, мне понравилось, что меня изнасиловали, но тварь напротив от ответственности это не освобождало.
Проверив мою сумку, он вернул её мне. Мы вышли из кабинета. Застукали, как секретарша с золотыми глазами на пол лица, точно волчица, сосалась с мелким мужичком.
Я прикурила, Белкин тут же развернулся и, вырвав у меня сигарету, кинул её куда-то в сторону.
— Никогда, — рявкнул он, и у меня сердце в пятки упало.
Потерплю.
Молча спускались на лифте, вышли в вечерний жаркий город. Его машина спортивная, дорогая. Не простой мальчик. Усадил меня на сидение, сам сел за руль.
— Где вещи твои в танхаусе или на квартире?
— У мужа, — я специально так ответила, Белкин не оценил.
Глава 10
Можно представить лицо Розы Львовны, когда я пришла в дом с молодым мужчиной, при этом Анечка кинулась к нему, как к родному, а он не сильно стесняясь ребёнка, сказал, чтобы старуха свалила из этого дома, пока кости целы. Свекровь женщина умная, внимательно смотрела на мою синюю от засосов и укусов шею, на моё непроницаемое лицо, и быстро собрав вещички в течение пятнадцати минут, вместе с Мартой покинула дом. Она вежливо попросила Белкина отдать ей девочку, но Аня уже летала под потолок, а Илья её ловил и вновь подкидывал, никто ребёнка бабушке не отдал.
— А папа скоро приедет, — доложила Анечка. — Он звонил бабушке.
— Собирай вещи, Дина, — велел волк, — и Анины тоже.
— Ура! — обрадовалась девочка. — Мы все вместе поедем!
— Вся в тётку, — скривился Илья, и я поспешила убежать в комнаты.
