На низкий столик бабуля положила пластиковый поднос, в пластиковой посуде была еда. Дед тут же поставил кулер с водой. Они ушли, оставив нас втроём. Дина была недовольна происходящим, стояла у выхода, наблюдала, как Дрёма дёрнул цепь, что была влита в бетон. Раз ему не поддалась с первого раза, то мне точно её не вытянуть.
— Слушайте меня внимательно, — спокойным уравновешенным тоном стал говорить Дрёма. Он посмотрел на Дину, — Ты! Если принесёшь ему оружие, острый предмет или телефон, я тебе замуж выдам за первого встречного и выкину из своего дома, — он посмотрел на меня. — Не ведись, Илья. Не бери у неё ничего. Попробуешь бежать, бегать станет нечем. Сидеть будешь до тех пор, пока вопрос с Лихо не решится. Женщины твои в безопасности. Будь паинькой, и выживешь.
Я чуть заметно кивнул, бросил взгляд на свою девушку. Динара волчонком смотрела исподлобья. Она моя прелесть, она отражение моей матери. А мой матери нельзя угрожать, начинается мозговой процесс, как уничтожить опасность. Опасность в случаи Динары это мой отчим. Надо было её успокоить, но малышка Дин отвернулась и ушла. И что там в этой светлой головке родилось, я так и не узнал.
Они оставили меня одного. Первые десять минут было вполне сносно, я исследовал помещение, заметил на противоположной стене камеру наблюдения. Потом было скучно, я смотрел телевизор, съел всё, что принесла мне бабка. Ближе к вечеру стало невмоготу.
Я завыл протяжно и печально. Мой вой походил на: «Ди-и-ин!», но девушка не пришла. Бабуля принесла ужин. На старуху я бросил лютый взгляд. В темноте засветились мои глаза. Я попросил сигарет. Не курю. Иногда наваливается, крайне редко, как на мать.
— С Диной всё в порядке? — спросил у бабули, когда уходила.
— Да, Ильюша, просто Аня очнулась.
Это взбесило не на шутку. Динаре ребёнок дороже. Намного дороже. Меня не любят. Я не нужен.
Во мне столько сил, что я отжимался в стойке на руках, делал «планку», я приседал и разминался. Не помогло. Ударил в бетонную стену кулаками. Сломал кости. Всю ночь валялся, смотрел говно-фильмы.
Дед пришёл глубокой ночью, принёс еды и сигарет.
— Бабуля к тебе больше не придёт, напугал её.
Я, сука, вас всех напугаю через пару суток. Я озверею и начну на стены бросаться. На цепь волка посадили! Твари… Рассмеялся, вспомнив Динкин подкол. Посидел я на цепи, хватило немного, чтобы понять, это просто конец света. И я свою девочку вот на такое хотел обречь?
Эгоист. Слишком много было внимания моей персоне. Я принц. Все это знают, и что Дрёма мне уделял массу внимания, и отец в своё время рассказывал, как жить и за что бороться. И ни один из них не рассказал, как женщину любить надо. Считали, что моя Арина ничего не понимает.
Я с Ариной, как с цветком. Поливал, в самые красивые горшки пересаживал. А отдачи никакой. Она меня пальцем не тронула, секс с ней, как с бревном был. В то время, это радовало. Полное подчинение женщины прельщало. Но теперь попробовав Динару, я понимаю, как всё было пресно.
Только познав страсть, жаркое желание, я обрёл себя. Взаимность, вот к чему стоит стремиться.
Я злился на Динару. Она не пришла утром, и в обед не пришла. Я отказался от еды, и дед побаивался подходить ко мне близко. Я курил в тени помещения и следил за ним, как волк за зайцем. Мне с дедом не справится, но я могу вынудить убить меня. Отличный способ самоубийства — смерть в бою.
До вечера я изнурял себя физическими упражнениями, осознав, что кроме Динки в голове ничего нет. Ничего! Я не думал ни о побеге, ни о теле своём, которое требовало подкрепления. Я перестал вспоминать прошлое, не интересовался будущем. Каждый миг своего существования, я пялился на дверь в гараж, ожидая, что она придёт. Вслушивался в звуки, ловил запахи в открытое окошко. Не сразу хотел это признать, но без Динары я погибал… Такой вид самоубийства мне не нравился.
В доме какой-то праздник. Пришёл Дрёма с подносом.
— Нахер накурил так?! — возмущался отчим, открывая все окошки в гараже. Появился лёгкий прохладный сквозняк, стал вытаскивать кумар из моей тюрьмы.
На подносе был солидный кусок торта и чай в чашке.
— Что празднуешь?
— Мне пока нечего праздновать, — огрызнулся отчим, внимательно изучая меня. Хреново я наверно выглядел, раз на его роже от наглости и злости ничего не осталось, только задумчивое любопытство. — Марте день рождения, Алёна её обернула, так что у меня теперь в доме куча борзых баб. Сейчас твою девку накачаю матушкиной настойкой и пришлю к тебе. А то на сморчок похожим становишься.
Я ничего не ответил, но от облегчения чуть не разрыдался. Безмерно благодарен Дрёме, хотя бы за обещание. Пьяная Динара, это то, что мне сейчас нужно. Очень нужно!
Глава 6
Пришла. Весёлая и горяченькая. Но я уже был не в состоянии оценить весь кайф происходящего. Бешенство просто убивало. Я с трудом сдержался, чтобы не кинуться на неё. Смотрел, когда подойдёт ближе, чтобы мне хватило длины цепи сцапать её.
Динара в очень коротком платье, на каблуках. Хихикала сама себе, закрывая дверь. Это было не нужно, трахаться мы будем на камеру. И я постараюсь, чтобы тот, кто будет присматривать за нами, дрочил.
— Привет, лютый зверь, — она подошла на нужное расстояние, и я рывком кинулся к ней, подхватив на руки. Она не испугалась. Не было ни капли страха. Наоборот, тут же вцепилась в мои губы своими и протолкнула язык в рот.
Её вкус сладкий, усиливался. Нежный язычок, ласкал меня, вливался глубоко. Лакала меня, мой поцелуй. Ручки проехались по моей щетине вверх против роста волос на голову и стали почёсывать мою отросшую густую шевелюру. Гладила меня и целовала. И весь мой зверский пыл стал плавиться, исчезать в её ласках. Такой Динару я не ожидал увидеть.
Не помню, когда последний раз меня чесали. Когда-то давно на выпускном, мама потрепала за волосы и чмокнула в нос. Потом я отдавал себя Арине, но она не ласкала, не умела, не могла.
Я бы мог огрызнуться, потому что ждал, изнывал по Дине. Мне было плохо, я эгоист, она должна была прийти и быть рядом. Но, злобой спугнув, не получил бы этого бесподобного кайфа.
Я перехватил её стройное тело, усадив сверху. Теперь она была выше, держала меня за волосы и лобзала, трахала мой рот, медленно от нежности перетекая к звериным ласкам, переполненными страстью. Она хотела секса, этот запах заполнил мои ноздри.
Дёрнула за стальной ошейник, заставляя двигаться к себе. Я зарычал в недовольстве и резко закинул на её тонкую шейку цепь.
— Тебя не предупреждали, что к зверю в клетку лезть опасно? — чуть прикусил кожу на нежной шее. Напряг все мышцы, чтобы сдержаться и не прокусить, заревел, сдерживая волка внутри.
— Но так хотелось попробовать, — рассмеялась она, елозила бёдрами по моему стояку в штанах. — Будь ласковым, лютый зверь.
— Не обещаю, — рыкнул я и упал вместе с ней на кровать. Утонули в бабкиных одеялах и подушках. Я зацеловывал, вылизывал её личико, обмусолив его полностью. Втянул её нос, прошёлся по векам, оставался на языке вкус косметики. Нахрена на праздник красилась, когда мужа рядом нет? Неистово стал слизывать всю боевую раскраску, чувствуя, как её прохладные руки залезли в штаны, и ладони бережно берут мой член. Я готов был кончить вот так, прямо сразу от её прикосновений, от приятного запаха орешков, который усиливался и усиливался, туманя мой разум.
