Я вначале подумал, что она озлобилась на Баюна за прошлые наезды на фирму Беляева, а потом понял, пропахлась девчонка мной и моим членом и не желает наш интим распространять на других.
Даваясь от смеха, я заслонил её собой, ожидая от альфы адекватной реакции. Баюн классный, он всегда был мягок.
— Привёз твой заказ, — альфа достал из внутреннего кармана своего пиджака чёрную бархатную коробочку.
— Это был сюрприз, — наморщился я.
— Врать собрался, что сам делал? — подколол Данил и открыл упаковку. — Дари.
Изделие было уникальным, из ярко-жёлтого золота. Витая цепочка, похожая на верёвочку имела круглые вставки, внутри которых сияли бесцветные камни. По всей длине, как плющ тянулись тонкие веточки с листами, но сделаны они были так, что цепляться за одежду цепочка не будет. На изобилующем орнаментами крючке висела отполированная до блеска монетка. На неё был героический профиль с надписями о любви и верности, но таким чеканным шрифтом, что походило на Гознак.
— Ильюша, это ты, — рассмеялась Динара, и только после этого я осознал, что героический профиль мой.
— Знаешь, кто делал? — Баюн довольный блеском в глазах Динары, чуть сам не двинулся, наряжать мою женщину. — Сын Морока, Ванька Соколов. Он у нас мастер на все руки.
Я аккуратно взял украшение в пальцы и, рассмотрев на скупых лучах солнца, надел на шею своей любимой.
— Денежка моя, ты самая прекрасная на свете.
Дина, как ребёнок радовалась, бросилась мне на шею и зацеловала, а я оторвал её от земли и закружил.
— Наши приедут? — спросил я у довольного кота, который смотрел на нас.
— Все высшие чины, будем смотреть твой блокпост и вести беседы.
Настроение, как ветром сдуло. Чёртова война.
Глава 11
В нашем доме был праздник. На стенах вздрагивали от потоков воздуха гирлянды из воздушных шаров. В главном холле с камином, где в новый год ставят обычно ёлку, расположился надувной детский городок, арендованный для этого дня. Ещё на базу привезли пони и катамараны. И всё, потому что беты клана приехали с детьми, а некоторые, как Кирилл, даже с внуками.
Кирилл и жена его Тракторина, были оборотнями в возрасте, она Дамка, он Высший, жили долго и счастливо, растили детей. Рина отвечала за организацию праздника, поэтому в костюме клоуна увела всю мелкую ораву за собой во двор дома и устраивала там конкурсы и хороводы. Присутствовать в обществе волков у неё не было никакого желания, она немолода, ей всё это опостылело, она наслаждалась тем, что ей нравилось, а нравились ей дети.
Вообще, самок волков, даже если они не оборачиваются видно по отношению к потомству и не только к своему, сразу при этом вспоминаю нашу историю про Рима и Ромула, которых выкормила волчица. Ну, нет для наших женщин чужих детей и не тяжело им возиться с другими волчатами. К тому же, пара Кирилл-Рина была настолько единой, что муж в подробностях расскажет жене, кто что говорил, и даже предположит, кто что думал.
Сам же Кирилл говорил мало, но мне хватило пары фраз в закутке, когда мы шли к столовой, где был накрыт стол. Он наклонился ко мне и, как бы невзначай, обнял, шепнув на ухо: «Это война унесёт жизни наших женщин. Трахайся, не стесняйся».
Я воспринял это, как призыв к действию…
С кухни до столовой вели несколько коридоров, пользовались в основном одним через дом, другой холодный был по типу веранды весь в окнах. Динара понесла миску с соусом через него. Эта мелкая шкодина решила втихаря покурить. Думала, что я занят и не застукаю. Вопрос с сигаретами был непринципиальный, но я настаивал, чтобы не употребляла. Я точно знал, что после выпивки, она себе такое позволяла. Уже в обществе кухарок и старух накачалась найденной в закромах отцовской настойкой, и довольная высунувшись в окно, дымила, как паровоз.
Мой взгляд приковали округлые бедра малышки Дин. Сейчас самое время отвлечься, я должен очистить мысли и не вызывать у Высших никаких подозрений насчёт решений о войне.
— Я слышу, что ты крадёшься, — Дина выкинула окурок и пошла величаво по длинному коридору, полная достоинства, иногда оборачивалась, бросая на меня заинтересованные взгляды через острое плечико. На ней было красивое алое платье, подходило к алым губам, которые от природы такие, и краски не надо. Ткань ложилась по фигуре, и падала с бёдер, в глубокое декольте были видны грудки, над которыми поблёскивал мой подарок.
— Давай провожу, — предложил я.
— Ну, давай, — игриво согласилась Динара, словно не моя, словно мы тут случайно встретились на вечеринке друзей. Я прямо завёлся. Как она это делала, что я стал её рассматривать, будто впервые увидел и возбудился от желания попробовать запретное?
— Знаешь, чем обычный оборотень отличается от Высшего? — спросил я, останавливаясь в полутьме. Здесь заканчивались окна, и начиналась неосвещённая часть прохода, что вела к дверям внутрь дома.
— Чем? — она встала напротив меня, опустив глаза, сохраняла улыбку на губах.
Я отобрал у неё миску с соусом и поставил на ближайший небольшой выступ у стены.
— Умением чувствовать опасность, — ответил я и подхватил девушку к себе, так, что открылись её бедра, и она была вынуждена обхватить меня ногами. Дина слабо била кулачками по моей груди, но я только усмехнулся, погружаясь в игру «мы не знакомы, мы в первый раз»
— Пусти, — шипела она, сгорая от «стыда», пыталась выкрутиться. — Гости соус ждут.
Припёр маленькую Дин к стене. Стал неистово её целовать, пробираясь сквозь сжатые зубы своим твёрдым длинным языком. Сопротивление было подавлено, поцелуй затянулся страстный. У неё даже запах был чужим из-за этой рябины на спирте и сигарет. Вот точно с другой целуюсь. Странная игра будила во мне зверя, я стал покусывать её губы.
Мои пальцы скользнули по её чулкам, отодвинули ткань шёлковых трусиков, раздвинул складочки, освобождая путь члену. Немного суеты, когда я освобождал свой ствол из плена джинсов, и одно мгновение, вошёл в Динару резко, по-звериному, целиком и полностью. Она закричала от боли и сладости, я тут же заткнул ей рот. Это же игра, надо всё сохранять в тайне.
Девушка изогнулась всем телом, глядя на меня округлёнными глазами. Я входил в неё резкими толчками, рычал над ней, не давая воли. Прижал Дину к себе, сковав все её движения, нанизывал на себя с яростью.
Но этого мне было мало. Я стал тереться об неё, чувствуя, как трясётся от удовольствия любовница. Отпустил её, больше не держа руками, и Динара была вынуждена держаться бёдрами, напрягая мышцы. Она сама стала скакать, и через мгновение вытекла вся до капли, свернувшись в клубочек, вцепилась в мою чёрную рубаху. Моя ладонь подавила её крик.
— Умница, — сладко протянул я, сделал ещё пару толчков, излил семя, тоже пытаясь сдавить рык.
Немного отдышавшись, опустил сладкую Денежку на пол и подал ей миску.
