— Проводишь? — я посмотрела в его тёмные янтарные глаза, он улыбнулся, погладив моё лицо ладонями. — Проводи, волк, свою Красную шапочку.
Я натянула на растрёпанные волосы свою вязаную шапку кумачового цвета.
Избушку занесло чуть ли не по крышу. Оборотень взял меня за руку и бесцеремонно закинул себе на спину. Грубо так по-животному, но я уже начала входить во вкус. Он вынес меня на улицу и, пробравшись от лесопилки к лесу, стал оборачиваться волком. Я ухватилась за мохнатую холку, и понеслась верхом на звере в сторону дома. Сугробы на открытой местности были выше, чем в лесу. Раннее морозное утро, наполнили звуки техники. Волк остановился. Я скатилась с его спины.
На снегоходах подъезжали охотники. Я оглянулась, а волка нет.
Кричал отец, накидывал на меня тулуп, а я с печалью смотрела туда, где и следов не было видно. Отвратительное чувство галлюцинации или обманчивого сна. А был ли волк?
— На лесопилке переночевала, — ответила я на вопрос заданный отцом и заплакала.
Глава 9
Утром я мылась в душе, пытаясь смыть с себя воспоминания. Мне казалось, что я невероятно грязная. И не только потому, что секс был невесть, где и невесть с кем. Инициатором половой связи была именно я, и это грязно. В дурной моей голове вертелись мысли о том, что я падшая дрянь. И при этом очень хотелось продолжения.
Но я заболела. Вылив всю горячую воду, я так и не смогла согреться. В валенках и телогрейке на овечьем меху, я спустилась в холл, где установили высокую и пушистую ёлку, как обещал мой отец Анечке. Вокруг неё стояли две стремянки, по краям помещения тоже были установлены переносные лестницы. Шло приготовление к Новому году. И хотя организация праздника должна быть на хозяевах, время показало, что гости обожают украшать ёлку и зал для торжества. Чистили камин, разводили костёр. Охотники натягивали гирлянды с фонариками, а мы с Анечкой и женщинами наряжали главную красавицу предстоящего торжества.
Я замерла под самым потолком, разглядывая старую ёлочную игрушку, времён папиного детства. Красивая, яркая жёлто-зелёная шишка, украшенная блёстками. Всегда будет напоминать этот дом и лес за окнами. И моего оборотня, как яркого представителя тайги. Мифическое существо, с которым мне посчастливилось, увидится. Что я могу сделать, чтобы загасить свою тоску? Мне двадцать два года и я из тех, кто живёт сегодняшним днём, в перспективе только диплом, и возможно карьера, но как получится. О доме, муже и детях я думала, но это напоминало картинки из фантазий маленькой девочки: белое платье, милая колыбелька, большой светлый дом. Все же гораздо жёстче в реальной жизни. И это с возрастом накатывает, и открываются одна истина за другой.
Я не могу так больше жить. У меня кроме Бехтеревой и Ситцева никого никогда не было. Из нашего жуткого треугольника я вышла первой и вышла к странному получеловеку. Мне бы надо сбежать от своей ошибки, но я ещё не решила, ошибка ли это. Можно его взять с собой в город? Или бросить город, чтобы поселиться с ним здесь? И как его представить папе? А главное, что скажет Рома, когда увидит мой выбор. Рома мстительный и злой человек, не поймают ли моего волка и не посадят ли в какую-нибудь психушку? Столько вопросов, и нет ответов.
На кухне с Анютой час резали варёные овощи на салаты. Готовка занимала много времени. У Николая и Ангелины пост, они не будут кушать мясо. А у дяди Лёни аллергия на яйца, ему «Оливье» без яиц. Одним лосятина, другим телятина, третьим только рыба.
Я очнулась только, когда Настя уложила свою ладонь мне на лоб.
— Ты с нами сидеть будешь?
— Можно, я пойду?
— Конечно, иди! — Она всунула мне в руки жаропонижающее. — Ложись-ка ты спать, завтра врача вызовем. Или в город поедем.
— Не надо в город, — я взяла поднос с ручками и сложила на него то, что, по моему мнению, может понравиться волку. И бутылку вина на всякий случай.
— Только таблетки не запивай вином, — крикнула мне в след мачеха.
Температура, а мне холодно. Я не притронулась к еде и про таблетки забыла. Дошла до кровати и провалилась в сон.
Мне снилась вьюга, и горящие глаза в темноте. Мягкой снег, мягкая шкура серого волка, мы слились воедино и падали клубком в глубину снежного смерча.
— Дина, дочь, — папа стоял у моей кровати.
— У?
— Ты как?
— Я сейчас выпью таблетку и всё будет хорошо.
К моим губам подложили два горьких колёсика, и помогли запить их стаканом воды.
— Я загляну к тебе…
— Нет! Не заглядывай! Я буду спать до утра, — отрезала я.
Отец кивнул и вышел из комнаты. Я с трудом поднялась и закрыла за ним дверь на замок. Маленький ночник, от которого отображались рисунки лошадок на потолке, чуть слышно скрипел. Где-то внизу слышались голоса и шум музыки. А в балконную дверь чуть постучали, приятной мелодией.
Я улыбнулась и поспешила ему открыть дверь. Он вошёл такой большой и сильный. Вкусно пах лесом. Я пыталась уловить хотя б одну нотку его тела, которая мне бы не понравилась. Когда оборотень тихо присел около меня, я сунула нос ему за ухо, там пахло морозной свежестью. Я спустилась ниже, обтираясь об его шею, и сунула нос подмышку. Его пот пах горькой хвоей. Этот запах с ума меня сводил.
Волк удивлённо следил за моим поведением. Провёл тыльной стороной ладони по моему лбу и нахмурил свои широкие густые брови.
— Я не смогу тебя защитить, — сказала я. — Люди жестоки, если узнают, что ты существуешь, постараются поймать и закрыть в клетке.
Я говорила ещё что-то, все свои переживания выдала, а он медленно меня раздевал. Конечно, в моей голове только одно, что он хотел секса. Но это оказалось не так. Упали на пол мои штаны с начёсом, телогрейка и тяжёлый свитер. Я стояла совершенно голая перед ним, пряча руками груди. Прошлой ночью затисканные до боли. Да, нельзя мне пить, слишком смелая становлюсь.
Будто ворох лебяжьего невесомого пуха, он подкинул меня вверх, прижав лапами к себе. Моя грудь упёрлась в его шёлковый мягкий мех на торсе. Уложила голову ему на плечо и закрыла от удовольствия глаза. Руки его крепко обосновались на моей спине. Думала, к сексу принуждать будет, а тут такое…обалденное.
Эта аура! Невероятная горячая волна, что исходила от него. Лечебное излучение, успокаивало лихорадящее тело, снимало жар и боли в мышцах. А главное придавало сил. Оборотень только гладил меня по волосам и целовал в ухо. Не возбуждал, не намекал, лечил, прижимая к себе. А у самого член на двенадцать, что тыкал в мою промежность. Мне хотелось, чтобы он проявил инициативу, а не я. Но нет, чувствуй себя Денежка дрянью последней, зверь без разрешения не брал.
Как только мне полегчало, я рукой вставила головку его члена между своих половых губок. О, как он смотрел на меня! Пытливый, искушающий взгляд, прищуры медовых глаз. Экзаменующий меня соблазнитель. Такое испытание я не преодолею.
