– Нам надо идти, – наконец прошептал он.
– Куда? – не поняла я, находясь во власти его действий.
– К тебе на работу. Сейчас половина одиннадцатого.
Мое туловище сдуло с кровати. На завтрак, кроме кофе, ничего не нашлось, да и есть как-то не хотелось. Подпрыгивая, как кенгуру, я металась по квартире, пытаясь умыться, накраситься, выпить кофе, одеться и не испачкаться в мусоре от разбитой вчера стены одновременно. Рик с дивана увлеченно наблюдал за моими телодвижениями и, что странно, не пытался вмешаться.
К Людочкиному столу в бухгалтерии я вползла при конвое, ибо выражение лица панка еще на подходе к зданию сделалось непоколебимым.
– Ленок! – Женщина поднялась навстречу. – Где ты пропадала? – Она повернулась к Рику. – Добрый день.
Он холодно кивнул. Узрев жадный взгляд, которым окинули присутствующие дамы, сразу же забросившие свои прямые обязанности, моего мужчину, я решила не снисходить до представления. Обойдутся! Пусть мучаются в неизвестности. Люда отвела меня к дальнему шкафу, протянула бумаги на подпись.
– Прочти.
Я кивнула.
– Слушай, это тебя поэтому не было? – прошептала она, склонившись почти к уху. – Ради такого я бы тоже на работу наплевала.
Решила не просвещать Людмилу, что, несмотря на пониженные интонации, «такому» не составит труда все расслышать, поэтому просто кивнула.
– Ну-у, – нетерпеливо протянула всем известная в офисе сплетница.
– Что? – Я продолжала изучать документ.
– Как «что»? Где ты его взяла?
Я его не брала. Он сам меня взял. Причем во всех смыслах.
– Не в этом мире.
– Ясное дело. Бар? Клуб? Или ты куда из страны моталась?
Поставила подпись.
– Люд, зачем тебе?
– Как это зачем? Может, там еще есть.
– Нет. Он один такой.
– Печально, – вздохнула женщина.
Пока разобралась с документами, успела сотню раз вскользь и ни о чем ответить на многочисленные вопросы бывшей коллеги. Рик же все это время невозмутимо наблюдал за мной от входа, скрестив руки на груди, опираясь о стену и несколько раз отбрив попытки женского бухгалтерского состава усадить его на стульчик и напоить чаем. Даже очень-очень злая непосредственная глава отдела Алла Семеновна, которую девочки за глаза величали «Т-34», не только за характер и возраст, но и за габариты, как-то стушевалась и потеряла привычный начальственный тон. Вот так, покалечив не одну женскую психику, полчаса спустя мы удалились в коридор. Я спрятала документы в сумочку, улыбнулась Бесу:
– Все. Я безработная.
В серо-желтых глазах заплясали смешинки. Я залюбовалась восхитительным зрелищем, а потому не сразу сообразила, что на весь коридор разносится до боли знакомый громкий голос, сопровождаемый женским смехом. Мозг обработал информацию, полученную от ушей, и ударился в панику. Навстречу шел потенциальный труп, то есть Витя, привычно в окружении очарованных им особ противоположного пола. Как правило, за раз их количество не превышало двух-трех. Сейчас был вариант номер один. Я придушенно пискнула и спряталась за большой неработающий автомат, в далеком прошлом выдававший сотрудникам кофе и какао. Рик остановился, смерил меня удивленным взглядом. В этот момент бывший любовник, проходя мимо, зачем-то отвлекся от своих дам, увидел меня, радостно воскликнул: «Леночка, сладкая моя, где же ты была?!» – и полез обниматься. Я остро осознала, что эта фраза станет последней в его никчемной жизни. Выставила между собой и Витькой сумочку и умоляюще взглянула в затуманенные гневом почерневшие глаза мужа.
Неудачливого Витю прижали к стене за горло в сопровождении жуткого женского визга и тихого, но впечатляющего рычания. Я приготовилась терять сознание. Однако бывший любовник сделал это за меня, чем несказанно поразил. Вот не знала, что он такой слабонервный. Тоже мне защитник. Где глаза мои были?
– Фу-у, – брезгливо протянула я.
Рик обернулся. Взгляд прояснился, сейчас в нем читалось удовлетворение. Я поразилась Витькиной везучести и своей непосредственности. И то и другое пресекли вероятное убийство. В кои-то веки мой язык сыграл мне на руку.
Рик не слишком аккуратно поднял бесчувственное туловище с пола за шкирку, обнял меня за талию и направился к выходу. Вслед неслось нечто нечленораздельное. Я семенила, осторожно косясь на Витю и вздрагивая, когда его ноги задевали очередной порог или ступеньку. Наконец бывший любовник очнулся, даже застонал, подлец эдакий. Я не стонала в руках Рика (секс не в счет). Всякие теплые чувства, до того еще жившие в душе, потухли, смытые водопадом презрения. В холле нам преградил дорогу охранник. Этого уважаю! Правда, толку от него было немного. Бес холодно нараспев попросил отойти, что мужчина и сделал. На улице, завернув в проулок, мой панк остановился, отпустил меня, прижал перепуганного Витьку к стене, благо не за горло.
– Еще раз увижу рядом с ней – убью. Ясно?
Тот усиленно затряс головой, получил свободу и ударился в позорное бегство. Рик повернулся, рывком притянул меня к себе, прижал все к той же стене, склонился к уху.
– Повтори все то, что говорила мне вчера.
– Рик…
– Немедленно.
Я поднялась на носочки, уткнулась носом в теплую шею и обняла.
– Рик, ты и так все знаешь. – Голос звучал глухо. Обреченно вздохнула. Рано или поздно все равно придется произнести эту фразу вслух, так почему не сейчас? Хуже уже точно не будет. – Я – не она. Мне не нужны другие и не нужно от тебя ничего, кроме тебя самого.
Он молчал. Я сильнее сжала объятия. Ну давай же, хороший мой. Ты все знаешь, только поверь. Просто поверь.
Поверил. Расслабился. Теперь я вцепилась в него, повиснув на шее. Это была победа! Я победила! Нет, войну за доверие еще не выиграла, но половину пути преодолела. И это заставило все внутри петь, и светиться, и танцевать.
Господи! Как я вообще жила без него?
Бес пошевелился, снял мои руки с себя, поцеловал в висок. Я смотрела в бесценные серо-желтые глаза и умирала от неясной нежности, почти дикого материнского инстинкта, желания самой убить Марианну, медленно, заставить ее страдать так же, как она заставила страдать его. Это выжигало. Я физически ощущала его боль. И он понял. Я увидела это по его лицу. Он осознал, насколько сильно я связана с ним.
Коснулся пальцами моих губ, обвел контур, погладил подбородок. Я завороженно наблюдала за черными ресницами, ждала, когда вновь смогу видеть его бесподобные глаза.
– Я знаю, что ты – не она, – неожиданно прошептал он. С трудом расслышала тихие слова за уличными звуками. – Слишком сильная. Слишком умная. Слишком независимая. Всего слишком. Ты не говоришь об этом, не стремишься ничего доказать, ты просто такая есть и знаешь об этом.
Замерла, сделав неожиданное открытие. Я не просто нужна ему. Все мои чувства взаимны. Он боится потерять. Боится, что предпочту уйти, оттого и угрожает смертью при случае. Боится оказаться бессильным перед моим выбором. Захотелось смеяться своей глупости. Нет, с «умная» Рик определенно переборщил.
