– Простите, – наконец как-то несчастно произнесла девица, хлопая уже влюбленными глазами. – Ваш друг пропал. Вторые сутки не появляется на рабочем месте.
Рик кивнул и потянул меня к выходу.
– Ой! А может, координаты свои оставите? Телефон, адрес…
Хищник не обратил внимания на бессмысленные попытки завязать знакомство. В душе неприятными волнами плескалась злость. Я сердито выдохнула. Мы миновали двери, выскочили на улицу. Бес окинул меня довольным взглядом. Я все осознала.
– Ты… Да ты… специально!
В серо-желтых глазах светилась улыбка.
– Не смей так больше делать! – взвилась я. Со злости размахнулась и треснула его рукой по плечу.
– Почему?
Руку саднило, я потрясла ею. Рик перехватил мою ладонь, нежно погладил пальцами.
– Потому… потому что не скажу, – теперь я злилась на саму себя, что столь глупо вспылила. Как девчонка повелась на такую ерунду. Обошла машину и собралась открыть дверь.
Рик не позволил, развернул к себе лицом, прижал спиной к стеклу.
– Скажи, – шепнул он еле слышно, склоняясь к моему виску. – Немедленно.
Нет, командовать он не разучился.
– Пусти.
– Нет. Ты скажешь.
– Рик, ты же и сам…
– Хочу слышать от тебя.
– Потому что я ревную, – протараторила я невнятно и в награду получила долгий, сводящий с ума поцелуй. Рассеянно расположилась на переднем сиденье.
Следующей остановкой он сделал квартиру Кларка. Но и там следователя не оказалось. Я ощущала его беспокойство. Этот изуродованный шрамом мужчина был важен моему Бесу, так же как я и родной брат.
– Георг, ты обошел все дома в Чаще? – спросил Рик выруливая со двора.
На город медленно опускалась ночь.
– Ну да. Мне интересно было. Да и чего там обходить? Пусто. Некоторые без вещей.
– А сейчас куда? – рискнула подать голос я.
– К Ленни.
– Чего? – подпрыгнул Григорий. – Я к собакам не ногой!
– Да что ж ты так орешь, – сонно протянула сестренка, благополучно все время поисков следователя продремавшая на плече мальчика-гота. Кажется, она временно свыклась со своим новым положением. – Кто такой Ленни?
Ответом ей была тишина. Она пожала плечами и снова тихонечко засопела. Подозреваю в ее случае тот же стресс, что был и у меня первые сутки пребывания в этом чокнутом мире. Да. Сон на нервной почве – это у нас семейное.
Всю дорогу до знакомого блохастого дома Рик сосредоточенно хмурился. Я не смотрела вперед, ибо неслись мы так, что смотреть было просто страшно. Я кожей ощущала, что мы мешаем Бесу гораздо сильнее, чем помогаем. Один он был бы быстрее и свободнее в маневрах. Я вздохнула, ухватилась за спинку сиденья на очередном повороте. Ремень безопасности жестко спружинил, удерживая тело на месте. Кожу на плече содрало. Я зашипела, вглядываясь в красный след в виде длинной полосы. Рик повернулся ко мне, в глазах мелькнул страх, скорость начала медленно падать.
– Нет, нет, нет, – зашептала я. – Не надо. Глупость же!
Пять минут спустя мы доехали до того самого частного сектора, где когда-то пострадали прежний «рено» и моя сумочка. Хищник вышел из машины, я выбежала следом. Оставаться одной, пусть даже рядом с Гришей и спящей Катенькой, как-то не хотелось. Пусть хотя бы ее защитит. Рик поймал меня в теплые объятия, развернул к тусклому лунному свету плечом, разглядел ранку и осторожно лизнул. Я наблюдала за склоненной светлой головой. Поднял меня на руки и одним прыжком перемахнул через забор. У меня только сердце в пятки провалилось и вернулось обратно.
– Тихо больно, – шепнула еле слышно я, глядя на темное, не подающее никаких признаков жизни строение.
Рик поставил меня на землю, я тут же спряталась за его спину и ухватилась за руку.
– Дом пустой, – лаконично изрек он. Мы зашли внутрь. Бес безошибочно ориентировался в темноте. Я бежала следом, стараясь ни на что не наткнуться. В довольно просторной комнате он остановился, огляделся. В смутных очертаниях я узнала гостиную. Освободился от моей руки, вынуждая ждать его на месте, подошел к шкафу, отодвинул и довольно усмехнулся.
– Что?
– Это от Кларка.
Я подошла и склонилась к стене. Здоровыми темными буквами на светлых обоях красовалось слово. Прищурилась, силясь рассмотреть, наконец, в сердцах возмутилась:
– Я слепая!
Рик отодвинул меня в сторону и вернул увесистый предмет мебели на место.
– Шрам.
– Что?
– Слово «шрам».
Я кивнула, предпочла промолчать. Выясню значение сего опуса после. Настроение у Беса поднялось, а это значило, что все не так уж плохо. Он подхватил меня и донес до машины.
– Я побродил. Тут тоже пусто. Вымерли все, что ли? – прошептал Гриша, стараясь не разбудить свое сокровище. – Катя возле участка еще рассказала про Лену и женщину с собачкой. Эрик, мало того что, выходит, нас создали из-за нее и ради нее. – Он кивнул в мою сторону. – Так еще и тут теперь какой-то ерунды натворили!
Я выпрямилась и испуганно уставилась на Рика. Он создан для меня и ради меня. Я никогда не думала обо всем происходящем вот так, с такой точки зрения.
Машина неслась по грунтовой дороге, мелькали темные дома, видимо когда-то принадлежавшие членам стаи. Тонкие пальцы уверенно держали руль, ни один мускул на лице не дрогнул в ответ на Гришины слова. Рик молчал. Хрустящую гальку сменил асфальт оживленного перекрестка.
– Ты меня слышал? – не унимался мальчик-гот.
Я невидящим взором смотрела прямо перед собой. Почему-то стало подташнивать.
– Заткнись, – холодно бросил Бес, опустил руку, нашел мои холодные пальцы, сжал их в руке, отогревая.
Я откинулась на сиденье и закрыла глаза. Вот и ответ. И даже не один. Мой злодей на эту тему размышлял – раз. Ему было плевать – два. Захотелось свернуться калачиком у него под боком и заплакать. Недовольно отбросила проснувшуюся жалость к себе и сосредоточилась на происходящем.
«Рено» остановился возле трех одинаковых высоток, количество этажей коих явно переваливало за двадцать. Рик повернулся к брату:
– Обе на тебе. Что случится – убью. – Окинул меня ласковым взглядом. – Я быстро.
Согласно кивнула и подтянула колени к подбородку. Кажется, плохо не только Катюше. Муж ободряюще улыбнулся и исчез. Мы остались втроем. Я обернулась к капризному мальчику-готу. Я старшая. Пора бы уже взять на себя обязанности.
– Георг, – впервые назвала его реальным именем. Мужчина напрягся. Глаза загорелись холодной решимостью. Чувствуешь, гад, что неспроста так обратилась! – Насчет Кати. Она самостоятельная девушка. Она – не я. Она любит свою свободу, наслаждается ей. И она сказала правду. Тот факт, что вы занимались сексом, не дает тебе никаких прав на нее.
