— Ничего себе, Федька, — присвистнул Варлоки, и пока мы все разглядывали это чудовище, стащил с плеча мешок с мясом и кинул им в дракона.
— Вот это я понимаю, — зашипел тот, поймав своими зубищами мешок, и открыв его своей когтистой ногой, — гостинца я люблю.
Шумно втянув ноздрями мясной запах, он весело хохотнул, и этот звук разбудил уже настоящего «монстра». Всю пещеру огласил истеричный поросячий визг.
— Пинворт, а ну прекрати, — шикнула я на свиненка, чьи глазки, казалось, сейчас выскочат из орбит, — это невежливо!
— Невежливо? — закричал он, — а ты зубы эти видела? А когти? Нас всех убьют и сожрут, а я не хочу, чтобы мои косточки остались валяться в этой темной пещере!
Я решила не говорить ему о том, что, если Федька решится его съесть, тут даже косточек не останется. Хватит с него стресса на один день. Поэтому прижала сумку с поросенком к груди, спрятав его от всего остального мира, и это подействовало, визжать он прекратил.
— Как такое может быть? — шепотом заговорила Милана, — драконы выродились еще сотню лет назад. Их не должно было остаться.
— Как видишь, прекрасная рыжая дева, я тут, перед тобой, — возмущенно фыркнул Федька, — выродились, надо же! То, что мы не живем среди вас, еще ни о чем не говорит.
— Прости, — повинилась девушка, — моя бабуля, старая Мари, рассказывала, что вы обиделись на жителей королевства, которые начали истреблять ваших детенышей, и покинули нас навсегда.
— Это вранье, — рыкнул Скай, — жители Четырех Лун никого не истребляли, — это все проделки темных эльфов, которые уже в те времена начали проверять на прочность наши территории. Отец рассказывал, что последний дракон, покинувший королевства, поклялся, что его потомки вернуться обратно, только если здесь наступит мир и покой. Что, впрочем, не отменяет вопроса, как ты тут оказался, — повернулся оборотник к Федьке.
— Как, как! Вылупился из яйца, которые жители общины нашли среди камней. Нас если жаром не подпитывать, мы столетиями за скорлупой прятаться можем, а они меня в огонь бросили, вот я силой и налился. Лет десять с ними прожил, а как подрос, нашел себе пещерку неподалеку и живу тут. Они меня до сих пор подкармливают и заботятся, за что им честь и хвала.
— А где твои родители? Или другие родственники? — спросила я, почувствовав к этому одинокому существу щемящую жалость.
— Не знаю, — зашипел Федька, — Джон меня Феодором назвал, и сказал, что я теперь их.
Видя, как Федька с аппетитом поглощает куски мяса, радостно жмурится и выдыхает клубки темного дыма, я поняла, что страх улетучился, а на его место пришло любопытство. Хотелось подойти к нему поближе и коснуться рукой его переливающихся в свете факелов чешуек, но что-то меня удерживало. Взглянула вниз.
Ну, теперь понятно что. Крепко обхватившая мою талию мускулистая рука Ская.
— Можно я его потрогаю? — шепотом поинтересовалась я у оборотника.
— Еще чего, — нахмурился он, — дыхнет ненароком и поджарит на месте.
— Не дыхну, — услышал наш разговор Федька, — я свое пламя контролировать еще в детстве научился.
— Вот видишь! — бросила я Скаю, но он все равно не выпустил меня из своей хватки.
— Хорошо, но я все время буду рядом, — почему-то услышав это его заявление, я испытала неподдельную радость, от которой хотелось запрыгать на месте, а еще лучше повторить тот волшебный поцелуй, что случился между нами не так давно.
Глава 28
На ощупь перламутровая чешуя, что покрывала все тело Федьки была холодной, но достаточно приятной. Словно я жемчужные бабушкины бусы в руках держу. Такое родное и почти забытое ощущение.
Дракон прикрыл свои желтые глаза с вертикальными вытянутыми зрачками, показывая, что против моих поглаживаний ничего не имеет, а даже наоборот, но стоящий рядом Скайлор все равно был настороже, крепко придерживая меня за талию, и готовый в любой момент спрятать за своей широкой и надежной спиной.
— Ты такой… гладенький, — губы сами расползлись в довольной улыбке.
— Гладенький… — передразнил меня Пинворт, сумку с которым, я по его собственной просьбе, спрятала за спину, — вот, превратит тебя одним вздохом в кусок жареного мясца, посмотрим, как запоешь.
Внимание на него я решила не обращать.
Кто бы мне сказал еще пару недель назад, что я из своего мрачного и одинокого мира попаду в это магическое королевство, с ведьмами, оборотнями, демонами, эльфами, говорящими поросятами и… драконами, да я бы его на смех подняла, и посоветовала показаться врачу. А теперь стою тут, посреди пещеры, и не знаю, как сдержать рвущийся наружу восторг.
Увидев мое счастливое лицо, Милана со Скиллой тоже ринулись вперед и начали гладить Федькины бока. Сначала с опаской, а затем уже с тихим восторженным попискиванием. Пусть они и были жителями королевствами, но драконов тоже за всю свою жизнь ни разу не встречали. Хоть в чем-то я была не одинока, и это чувство неимоверно окрыляло.
— Вернусь в Сорь и всем буду рассказывать, что трогала дракона. Мне, конечно, никто не поверит, да и плевать, — громко прошептала Милана.
Феодор, услышав ее слова, весь подобрался, и отошел от нас.
— Никому, слышите, никому не рассказывайте обо мне. Еще паломничества не хватало. А если до Черного короля вести дойдут, то долго я точно не проживу.
— Не расскажет она никому, — ответил за «ведьму» Варлоки, — ты лучше скажи, есть ли новости о собратьях твоих? Куда улетели? Где прячутся?
— А вам это зачем? — подозрительно прищурился Федька.
— Дело есть важное, да и к тебе тоже, — настороженности у дракона не убавилось, но, видимо решив, что люди мы неплохие, был не против посотрудничать.
— Я догадываюсь, где они могут быть, но наверняка, к сожалению, сказать не могу, — он чуть расправил крылья, и создалось впечатление, будто плечами пожал.
— А почему ты не слетаешь проверить? Там же могут быть твои родители? — удивившись, спросила я, прижавшись спиной к груди оборотника.
— Нужен я им больно, — в шипящем голосе Федьки проскользнули нотки обиды, и все сразу встало на свои места, — хотели бы, забрали еще когда в яйце сидел.
Так жалко стало Феодора, аж в груди защемило. Захотелось прижать к себе его длинную шею и погладить по рожкам и носику. Все же неплохими людьми эти оборотники оказались, раз приютили беднягу, и до сих пор заботятся о нем.
— Слушай, Федь, — вышел вперед Скай, — нужен ты нам очень. Хотим всенародный бунт против Гамара поднять, но нам нужна поддержка светлых эльфов, которые на севере прячутся, а добираться туда на своих двоих очень долго. Не свозишь нас на себе? По гроб жизни обязаны будем.
Федька вылупил на нас свои ящероподобные глаза и быстро закачал головой.
— Вы чего? С дуба рухнули? — воскликнул он, — какой еще бунт? Вас Черный король с лица земли сметет за подобные мысли.
