– Позвоню-ка… – Он открыл на телефоне адресную книгу… – Андрюшке. С Новым годом поздравлю!
Он взглянул на Алю, ожидая, что она станет отговаривать от звонка, но та спокойно кивнула, отправляя пирожки на сковородку:
– И от меня привет передай.
Значит, Андрея они предупредили, смекнул Серебров, и звонить ему не имеет смысла. Он пролистнул контакты до середины, пропустив мать и отца. Близких родственников Бедняковы уж точно вовлекли в розыгрыш. Но не могли же они предупредить всех в списке! Он заглянул в самый конец и обнаружил там некого Юрия.
– Но сначала Юрику позвоню! – объявил он и увидел, как напряглась спина Али. В яблочко!
– Может, не стоит? – дрогнувшим голосом спросила Аля.
– А что так?
– В последний раз это плохо кончилось…
Значит, он на верном пути! Всеволод набрал номер. Хоть бы ему ответили! Ждать пришлось недолго, хриплый мужской голос каркнул:
– Алло!
– Привет, Юрик! – бодро сказал Серебров.
– Кто это? – раздраженно рявкнули в ответ.
Давненько с ним так не обращались, в первый момент Всеволод даже оторопел от подобного неуважения, но затем напомнил себе, что это розыгрыш, и сухо представился:
– Это Всеволод.
Серебров затаил дыхание в ожидании реакции собеседника, и она его не разочаровала.
– Какой еще Всеволод? – злобно гавкнули из трубки.
– Серебров.
На том конце растерянно замолчали.
– Севка, ты, что ли? – Собеседник аж закашлялся.
– Я, Юрик, – удивленно протянул Всеволод. – Узнал?
Узнать его незнакомый Юрик никак не мог, а уж спутать его уверенный громкий голос с запинающимся робким блеяньем Сени Беднякова – и подавно.
– Что, совесть проснулась? – огорошил его Юрик. – Бабки решил вернуть?
– Какие бабки? – растерялся Всеволод и перевел взгляд на притихшую Алю, внимательно следившую за разговором. Та сделала грустные глаза – мол, я тебя предупреждала! Всеволод прочистил горло и уточнил у собеседника: – А напомни мне, Юрик, я что, у тебя долг брал?
– Еще издеваешься? – раздраженно прошипел незнакомый Юрик в трубке. – Ты меня с путевкой кинул, всю жизнь мне разрушил, Лорка от меня ушла, Машка меня из дома выгнала. Когда деньги вернешь, ворюга?!
Всеволод сбросил звонок и кинул телефон на стол. На кухне повисла напряженная тишина.
– Бешеный какой-то! – пробормотал Всеволод.
Телефон снова зазвонил, высветился номер Юрия.
– Теперь так и будет названивать, – вздохнула Аля. – Зря ты его раздраконил.
Всеволод сбросил звонок и отключил телефон.
– Ничего не понял. Какая-то путевка, Лорка, Машка… – пробормотал он и затряс головой.
– Ты и Юру забыл? – Аля с сочувствием присела рядом, вытерла руки, испачканные в муке, о полотенце.
– Забыл, – покивал Всеволод и прикинулся дурачком. – Тут помню, тут не помню…
Интересно, какую байку на этот раз ему скормят?
– Юра – твой бывший одноклассник, ты ему путевку на Кубу оформлял, – терпеливо объяснила Аля. – Турфирма разорилась, деньги пропали, Юра теперь тебя винит и требует, чтобы ты ему деньги вернул.
– Я что, в турфирме работаю? – уточнил Серебров, вспоминая нелепого Сеню Беднякова. Типичный офисный планктон, ничего удивительного, что протирает штаны в кабинете.
– Работал, – вздохнула Аля. – Турфирма в мае разорилась, ты без работы остался. Устроиться так и не смог. Поэтому у нас и просрочка по платежам за квартиру набежала…
– Что-то припоминаю, – покивал Всеволод. Вот, значит, на что они рассчитывают – хотят убедить его, что он – безработный должник банка, чтобы он ощутил на своей шкуре, каково это. Хотя сложно как-то. Лучше бы дубиной по башке шибанули и документы на реструктуризацию подсунули, чтобы он подписал.
Подоспела первая порция пирожков. Аля подскочила к плите и стала ловко снимать их со сковородки. А хозяйка она хорошая, отметил Всеволод, домовитая. Вот только актриса из нее никакая, врет и сама же краснеет, как маков цвет.
– А Лорка и Машка кто такие? – спросил он, зацепившись за слова Юрия.
– Лора – любовница Юры, которую он на курорт хотел вывезти, – не скрывая неодобрения, поведала Аля. – А Маша – жена его. Когда путевка сгорела, вся правда выяснилась, и Маша его из дома-то и выгнала. Он к нам тогда приходил, в дверь ломился, скандал такой закатил, что соседям стыдно было в глаза смотреть.
А совестливая она. Пирожки перед ним поставила, а сама глаза отводит. Неловко ей врать, ой, неловко.
– Кушай, Сева.
Пирожки были румяные, так и манили. Всеволод с жадностью потянулся за ними, но в последний момент отдернул руку. А что, если его отравить решили? Нет банкира – нет проблемы!
– Ты чего, Сева? – Аля внимательно следила за ним.
– Не могу есть, пока ребенок голодный! – нашелся Всеволод и громко позвал: – Любочка! Иди сюда, доченька!
Малявка примчалась из комнаты, настороженно покосилась на него.
– Скушай пирожок, Любочка. – Он подвинул блюдо к краю стола.
Девчонка схватила пирожок, но за столом не осталась – убежала обратно в комнату. Все-таки как бы родители его ни дурачили, отметил Всеволод, ребенка врать не заставишь. А пирожки теперь можно есть, он подвинул блюдо к себе. Не будет же Аля травить собственную дочь!
Женщина отвернулась к плите, выкладывая новую порцию пирожков, а Всеволод принялся за трапезу. Пирожки были отменные, с хрустящей корочкой, с сочной мясной начинкой… Ради таких пирогов и дурацкий розыгрыш потерпеть стоило. Давненько он не ел домашней еды. Инга последнее время пропадала на съемках. Да и пироги она бы не одобрила – следила за фигурой. Когда появлялась дома, готовила всякие полезные смузи да салаты из одних листьев. Гадость, а не еда! Всеволод жадно потянулся за вторым пирожком.
– А пироги ты печь мастерица, – оценил он.
Аля от похвалы зарделась и даже похорошела. Большой нос ее, конечно, портит. Но в целом ее даже можно назвать миленькой. Такому, как Сеня, она вполне подходит, подобрев от пирожков, подумал Всеволод. Где же все-таки ее муж прячется? Пожалуй, если бы сейчас Сеня появился на кухне и объявил о розыгрыше, банкир даже не стал сильно гневаться. За Алины пирожки он был готов пойти на некоторые уступки по кредиту. Не зверь же он, в самом деле.
Сыто икнув, Всеволод отодвинул пустую тарелку и окликнул женщину, хлопотавшую у плиты:
– А сама что не ешь?
– Не хочу. – Аля вымученно улыбнулась. – Мутит что-то весь день.
– А ты не беременная? – насторожился Серебров. Логично, если Беднякова сообщит ему о беременности, чтобы еще больше надавить на жалость.
