Рис. 60
Позже он очаровал своим обманом курфюрста Баварии Максимилиана II и отправился делать золото в Мюнхен. Однако после ряда неудач Каэтано был заключен в тюрьму под замком Грюнвальд. Там он нарисовал несколько фресок, которые недавно обнаружили исследователи. Рядом с изображениями алхимиков в лаборатории фальшивомонетчик нарисовал Страсти Христовы, ассоциируя свои страдания с муками Спасителя.
Освободившись из тюрьмы, мошенник поступил на службу к королю Пруссии Фридриху I и получил доступ к колоссальным богатствам в обмен на обещание произвести горы золота при помощи философского камня. После многочисленных побегов от своего покровителя, Каэтано был принужден создать золото под страхом смертной казни. Обещание не было выполнено, и Фридрих I приказал возвести для казни алхимика в Берлине очередную золоченую виселицу — в назидание другим недобросовестным экспериментаторам.
Некоторые пародии свидетельствовали о том, что алхимиков в обществе считали людьми, наделенными безудержной фантазией. Хотя адептов и выставляли бьющимися над бесплодными экспериментами простаками, их упорство граничило с увлеченностью, а влюбленность в свое дело застилала глаза на насущные проблемы. К примеру, итальянская чернильница из майолики начала XVII в. сделана в форме алхимика, засунувшего голову в печку (61). На спинке стула сцена подписана: «Я дистиллирую себе мозги и полностью счастлив». Учитывая, что внутри печи находился сосуд для чернил, эта вещица отождествляет процесс алхимического извлечения сущности вещества с помощью его перегонки с писательством, которое подразумевает извлечение мыслей из головы автора.
Рис. 61
Это дружелюбное послание переосмысляется на гравюре 1618 г. немецкого художника Маттеуса Гройтера (62). Мы видим аптекарскую лавку: зелья на заднем фоне помечены этикетками с названиями различных добродетелей: «смирение», «интеллект», «послушание», «память», и т. д. В это время пациенту, сидящему на стуле с отверстием по центру, врач заливает экстракт «мудрости» при помощи воронки. Мудрость почему-то действует как слабительное. Больной не выдерживает и опорожняет кишечник: из его утробы вылетают маленькие шуты, знаки былой глупости. На переднем плане помощник врача помещает голову второго пациента в алхимическую печь, дабы испарить его глупые мысли. Фантазии больного показаны внутри огромного облака пара: это мысли об охоте, играх, дамах, музыке, красивой одежде, увеселениях с шутами и обезьянами и фантастических монстрах. Подобно тому, как вещества во время дистилляции очищались от ненужных примесей, пациент забывает о своих пороках и мимолетных увлечениях. Несмотря на то, что изображение явно было сатирическим и высмеивало как доверчивых пациентов, так и врачей-шарлатанов (в том числе парацельсианцев), за деньги обещающих что угодно, живописная копия этой гравюры стала вывеской одной из французских аптек.
Рис. 62
Новое развитие этот мотив получает в миниатюре 1747 г. немецкого художника Иоганна Даниэля Шмида. На ней изображен алхимик в дорогих одеждах, самозабвенно рассматривающий получившийся эликсир (63). Его подмастерье засовывает голову в печь — и вместе с выходящим из нее пламенем в воздух летят олицетворения пороков и глупостей в виде насекомых, птиц, свиней, атрибутов азартных игр и фигуры шута. Одновременно ученик забирается в карман учителя — сюжет, характерный для алхимических карикатур. В дальнейшем этот мотив возникнет еще не раз — например, на пародии на итальянского каббалиста Пико делла Мирандолу, в которой он предстает дистиллирующим собственную голову (64).
Рис. 63
Рис. 64
С исчезновением алхимии из повестки дня карикатуры, посвященные древнему искусству, уходят на второй план. Однако в конце XVIII в. еще можно встретить политические пародии, использующие алхимическую символику. К примеру, на гравюре Джеймса Гилрейна 1796 г. посреди типичной комнаты аптекаря или алхимика, с подвешенными к потолку диковинами вроде засушенного крокодила и летучей мыши, нарисован златодел, топящий печь золотыми монетами и раздувающий ее пламя мехами в виде короны английского монарха (65). Из его кармана торчит «рецепт антидота против республики», а сзади расставлены банки с «экстрактом британской крови» или «маслом влияния». В огромной колбе изображена палата общин, которая после перегонки превращается в королевский двор во главе с самим алхимиком — бессрочным диктатором. Эта карикатура высмеивает роспуск парламента английским премьер-министром Уильямом Питтом Младшим.
Рис. 65
В XIX в. высмеивали уже другу науку — химию, успевшую занять место алхимии. На фронтисписе монографии о химии и анестезии английского ученого Джона Скофферна «Химия без тайн» 1839 г. изображена публичная демонстрация эффекта веселящего газа (66). Настоящей тайной остается, почему столь серьезный труд снабжен иллюстрацией с десятком беснующихся испытуемых. Впрочем, выбор такого сюжета для фронтисписа мог быть обусловлен тем, что эта сцена связана с происхождением анестезии. Согласно популярной легенде, она была придумана случайно. Студенты-медики использовали закись азота на вечеринках в качестве наркотика, и однажды один из них опьянел им настолько, что упал и не заметил, как сильно поранился. Возможно, именно к этому моменту и отсылал художник, иронизирующий над начальными этапами исследования эффектов анестезии.
