Болотный человек: «Сияние Солнца»
В 1531–1532 гг. в Германии неизвестным автором был создан, пожалуй, самый роскошно украшенный алхимический трактат всех времен, «Сияние Солнца». Трактат представляет собой типичный алхимический флорилегий. Семь глав сочинения соотносятся с числом планет и металлов, и в каждой из них рассказывается об одном из основных теоретических положений алхимической науки: как металлы соотносятся с силами стихий и планет, почему для создания философского камня необходима процедура гниения, как правильно соединить противоположности, каковы цвета философского сосуда на различных стадиях и как устроены семь ступеней трансмутации. Великое делание описывается и при помощи притч, которые появляются на страницах этой книги также в виде иллюстраций. Философский камень, получаемый после всех описываемых процедур, дарует лекарство от всех болезней и превращает неблагородные металлы, камни и стекло в драгоценные материалы.
«Сияние Солнца» в большой степени опирается на текст и иллюстрации «Восходящей зари», однако полностью исключает параллели между алхимией и христианством. Источниками вдохновения для иллюстратора, знаменитого аугсбургского художника Йорга Брея Старшего (1475–1537), помимо «Зари», были рукописи средневековых златодельческих сочинений «Дар Божий» и «Розарий философов».
22 миниатюры «Сияния Солнца» полны необычных символов. На первой иллюстрации предстает алхимический герб, среди элементов которого — антропоморфное Солнце с Солнцами поменьше вместо глаз и рта. Другая изображает рыцаря, одетого в четырехцветный доспех, отсылающий к четырем цветам великого делания; над его челом сияют семь звезд, символизирующие семь металлов, а стоит он на двух источниках — меркурия и сульфура. На одном из самых оригинальных изображений трактата мы наблюдаем странного человека, бредущего по болоту (7). В тексте о нем сказано так:
Вы видите создание, черное, как топь, прячущееся в черных нечистотах болотной грязи, скверно пахнущее. Юная дева подходит к нему, предлагая помочь, она украшена прелестными одеждами всевозможных цветов, а на ее спине растут белые крылья. Дева одевает создание в пурпурное платье, сообщая ему свою высшую степень чистоты, и ведет его за собой на небо.
Перевод Сергея Зотова.
Рис. 7
Голова этого существа похожа на алхимический сосуд, само оно черное, его левая рука — белая, а правая — красная: эти цвета отсылают к трем основным стадиям алхимического процесса. Болотный человек символизирует процесс трансмутации металлов, начинающийся со стадии разложения, проходящий через «отбеливание» и заканчивающийся созданием красного эликсира, превращающего любые металлы в золото. Стадия рубедо обозначается королевским пурпурным одеянием, полученным от ангела с шестиконечной звездой над головой (символ философского камня): это намек на божественную помощь, необходимую алхимику в его работе.
На рамках, окружающих основные изображения, в «Сиянии Солнца» всегда нарисовано много символических маргиналий, дополняющих центральный сюжет. В данном случае изображены два оленя — символы Христа — и пара мартышек. Благодаря Данте обезьяна стала распространенным символов алхимиков, пытающихся подражать природе:
Капоккьо, тот, что в мире суеты
Алхимией подделывал металлы;
Я, как ты помнишь, если это ты,
Искусник в обезьянстве был немалый.
Данте Алигьери. Божественная комедия.
Италия, 1321 г.
Перевод Михаила Лозинского.
Одним из самых очевидных визуальных заимствований из «Восходящей зари» является фигура раскрашенного все в те же три алхимических цвета андрогина (8). Однако здесь он не только двухголов, но и обладает двумя шеями, а в правой руке держит зеркало, украшенное четырьмя кругами, обозначающими четыре элемента; в его центре отражается окружающий пейзаж. В левой руке андрогин держит яйцо, символ квинтэссенции, состоящей из четырех элементов. Это слово буквально переводится как «пятый элемент»: неслучайно данная аллегория упоминается в пятой по счету притче. Над головами составленного из противоположностей существа виднеются два нимба — золотой и серебряный: мужская часть обозначает Солнце, золото и сульфур, а женская — Луну, серебро и меркурий. Впрочем, в более поздних копиях обе головы гермафродита выглядят мужскими (9).
Рис. 8
Рис. 9
Другое заимствование, на этот раз из эллинистической алхимии, мы видим на следующей миниатюре (10). Темнокожий рыцарь в серебряном доспехе и красных одеждах разрубил человека на мелкие кусочки и держит в руках золотую голову жертвы. Все происходящее нарисовано на фоне городского пейзажа, напоминающего Венецию. Изображение восходит к образу из «Видений» Зосимы (см. здесь), которого в «Сиянии Солнца» на латинский манер называют Розинусом. Эта сцена изображает притчу из третьей главы трактата, в которой говорится о том, как отсеченные члены человека должны перегнить в земле, чтобы возродиться и приумножиться в числе. Тело здесь уподобляется металлам, «гниющим» внутри герметического сосуда во время процедуры кальцинации, чтобы стать золотом.
Рис. 10
За миниатюрами, иллюстрирующими основные постулаты алхимии, следует серия из изображений семи стадий трансмутации, тесно связывающая эту науку с астрологией. В центре этих иллюстраций находится сосуд с символическим образом алхимической операции: в колбе поочередно появляются дракон, три борющиеся друг с другом разноцветные птицы, трехглавые орел и змий, гигантский павлин, полуобнаженная женщина в белом и в сиянии мандорлы и, наконец, принц в красных одеждах. Каждая стадия соотносится с одним из планетарных богов — Сатурном, Юпитером, Марсом, Солнцем (Гелиосом), Венерой, Меркурием (Гермесом) и Луной (Дианой). Божества проезжают на колеснице по небосводу, а внизу бурлит городская жизнь, конкретные проявления которой относятся к их сфере влияния: это иллюстрирует зависимость судьбы любого человека от планеты, под знаком которой он рожден. К примеру, на миниатюре с Сатурном, богом времени, посевов и погребений, одни крестьяне вспахивают плугом поле, другие — хоронят усопших, а стоящие рядом калеки просят милостыню. Последнее связано с тем, что Сатурн, бог самой медленно идущей по небу планеты, часто изображался с костылем — хромым или даже без одной ноги. Похороны человека и процесс сеяния зерен здесь неслучайно образуют параллель: алхимики верили, что подобно тому, как зерно, «гниющее» в земле, возрождается в виде растения, и тому, как тело человека, зарытое в землю, восстает на Страшном суде, металлы, «убиваемые» во время стадии нигредо, переродятся в улучшенном виде.
