Подсчитано, что для размещения описанного у Гомера ахейского войска вместе с кораблями требовались полторы квадратные мили.
На берегах залива Бесика столько места найдется с трудом. Но об этом же говорит и Гомер:
Берег залива, как ни был широк, не мог совершенно
Всех вместить кораблей. И сильно теснились народы.
Так что как бы зубцами суда поднимались от моря,
Берег залива всего заполняя от мыса до мыса.
Стоит отдельно упомянуть (и развенчать) еще одну теорию расположения ахейской гавани. Некоторые ученые считали, что она находилась на месте сегодняшней равнины Кесик — равнина эта некогда была заполнена водой, а Сигейский кряж, отделяющий ее от Эгейского моря, прорезан искусственным проходом. Предполагалось, что этот проход был судоходен или же здесь существовала переволока, а сами корабли стояли в бухте Кесик — части Троянской бухты. При этом, даже если сама Троянская бухта и не была судоходна, корабли могли пользоваться «Кесикским проходом» и выходить в Эгейское море.
Мы уже упоминали эту теорию, когда говорили о возможном расположении троянской гавани в дни расцвета торговли на Геллеспонте. Недавние палеогеографические исследования показали, что даже во времена Трои-II бухта Кесик не годилась для судовой стоянки. А ко времени Троянской войны она практически высохла. Когда-то здесь действительно существовало небольшое поселение, но оно датируется эпохой неолита и не может иметь отношения к стоянке ахейцев.
Ахейцы не осаждали Трою в полном смысле слова. Почему они этого не сделали — не вполне понятно. К берегам Троады пришли 1186 кораблей; «Список кораблей» в «Илиаде» называет суда вместимостью от 50 до 120 воинов.
Таким образом, армия Агамемнона насчитывала около ста тысяч человек. Этого было более чем достаточно, чтобы надежно перекрыть ведущие в город дороги, отрезав Трою от снабжения и от помощи союзников. Агамемнон говорил:
Если бы вдруг пожелали ахейский народ и троянский,
Клятвою мир утвердивши, подвергнуться оба подсчету,
Если бы все, сколько есть, собралися туземцы-троянцы,
Мы же, ахейский народ, разделивши себя на десятки,
Взяли б троянца на каждый десяток вино разливать нам, —
Без виночерпиев много десятков у нас бы осталось:
Вот, говорю я, насколько ахейцы числом превосходят
В городе этом живущих троян.
Вспомним, что, по мнению археологов, в Трое-VI проживало от десяти до двадцати тысяч человек. Это вполне согласуется с информацией, которую приводит Гомер. Правда, эпические поэты, равно как и древние историки, часто преувеличивали численность армий. Остается только предположить, что в реальности численность ахейского войска была такова, что обеспечить и осаду города, и защиту корабельной стоянки воины Агамемнона не могли. Поэтому они разбили свой лагерь на берегах бухты, вблизи вытащенных на сушу кораблей, и занимались набегами на земли Троады. Что же касается самой Трои, город был открыт для входа и для завоза продовольствия. Правда, его, вероятно, приходилось закупать и завозить издалека. На десятом году войны Гектор говорит:
Нынче сокровища все из домов совершенно исчезли.
Сколько во Фригию, сколько в чарующий край меонийцев
Продано наших сокровищ…
Тем не менее от голода троянцы не страдали, и Приам задавал пиры в честь входящих в город союзников
— их приходу ахейцы тоже почему-то не препятствовали. Гектор на десятом году войны упоминает, что его супруга Андромаха кормит его боевых коней «сладкой пшеницей» и добавляет им в воду вино
— и то и другое не слишком типично для осажденного города.
Как ни странно, некоторые проблемы со снабжением были не у троянцев, а у ахейцев. Фукидид упоминает, что «трудности добывать пищу заставили их заняться обработкой земли на Херсонесе»
(совр. полуостров Галлиполи; не путать с Херсонесом Таврическим в Крыму). Известно также, что ахейцы закупали продовольствие, в частности, Одиссей был послан во Фракию за пшеницей. Правда, он вернулся ни с чем, заявив, что достать ее невозможно и что «сам Паламед, если бы за ней отправился, не смог бы ничего привезти». Паламед, наряду с Одиссеем, считался у ахейцев самым хитроумным — напомним, что именно он сумел разоблачить хитрость Одиссея, когда тот пытался отказаться от участия в войне. Теперь Паламед, в свою очередь, отплыл во Фракию и оказался гораздо более удачлив — он «привез огромное количество зерна».
Одиссей, который и раньше имел зуб на Паламеда, был посрамлен и решил погубить товарища по оружию. Он спрятал в его шатре золото и дал пленному троянцу «подложное письмо от имени Приама к Паламеду, в котором тот благодарил его за измену и упоминал о тайно посланном ему золоте». Пленника Одиссей велел убить, а найденное при нем письмо было доставлено в ахейский лагерь и зачитано советом вождей. Паламеда заподозрили в измене. Тогда Одиссей, притворяясь защитником Паламеда, предложил обыскать его шатер, чтобы выяснить, нет ли там троянского золота. Золото было найдено, и безвинный ахейский мудрец был забит камнями по приговору своих товарищей.
О первых девяти годах войны сохранилось мало информации. Обе стороны вели вялотекущие сражения у стен города, но ни одна из сторон не одерживала решающих побед.
Не будучи в силах разгромить Трою, ахейцы успешно грабили окрестные острова и западные земли Анатолии, в чем, в частности, отличился Ахиллес и его мирмидоняне. Сам Ахиллес на десятом году войны говорил:
На кораблях я двенадцать забрал городов многолюдных,
Пеший одиннадцать их разорил в многоплодной Троаде.
В каждом из тех городов драгоценнейших много сокровищ
Я добывал и, сюда принося, властелину Атриду
[51]Все отдавал их. А он, позади у судов оставаясь,
Их принимал, — оделял понемножку, удерживал много…
Что же касается предводителя войска Агамемнона, то он не слишком усердствовал в битвах.
Одной из жертв Ахиллеса в первые годы войны стал сын Приама и Гекубы Троил. Юноша отправился в храм Аполлона Тимбрейского, который стоял примерно в девяти километрах к югу от Трои, в месте, где река Тимбрий (Фимбрий) впадает в Скамандр. Ахиллес, если верить Аполлодору, подстерег Троила и убил его прямо в храме.
Другого сына Приама (от Лаофои), Ликаона, Ахиллес взял в плен, когда тот ночью вышел из города, чтобы нарезать ветвей смоковницы «для обшивки перил колесничных». Ахиллес продал Ликаона в рабство на остров Лемнос, и лишь после долгих скитаний юноше удалось вернуться на родину. Впрочем, по возвращении он в первом же бою вновь столкнулся с сыном Пелея и был убит.
Глава 9
Десятый год войны
На десятом году к троянцам стали прибывать союзники. Прибыл Эней с двумя дарданскими вождями, прибыли фракийцы, пафлагонцы, фригийцы, ликийцы… В союзной армии были представлены весь запад и северо-запад Малой Азии и Европа в лице фракийцев.
