1 апреля 1953 года в газетах был опубликован длинный — на целую полосу — список товаров, на которые были снижены цены.
Министр культуры Георгий Федорович Александров объяснял задачу коллегам:
— Товарищ Маленков прямо сказал, что мы вытесняем и будем вытеснять водку из быта. Мы будем внедрять кино.
Позволю себе лирическое отступление.
Моя мама на всю жизнь запомнила одно из первых выступлений Маленкова. Ей было лет восемнадцать, жили они очень бедно. Она стояла перед зеркалом и разглядывала свой наряд — выцветшее платье и крепдешиновую косынку, оставшуюся от моей покойной бабушки, и безнадежно мечтала о новом красивом платье, потому что у нее начинался роман с моим будущим папой. И вдруг она услышала по радио знакомый голос, который говорил о том, что нужно позаботиться об упаковке: товары у нас есть, но они плохо упакованы…
Мама была потрясена: первый человек в стране говорил не о тракторах, домнах и прокатных станах, а о том, что людям нужны красивые вещи. И моя мама увидела в этом фантастическую перемену в настроениях начальства. Глаза у нее загорелись, как она мне рассказывала, в предвкушении новой, замечательной жизни…
Пришлось отречься
16 марта 1953 года, через две недели после смерти Сталина, новый глава правительства Георгий Маленков призвал Запад к переговорам:
«В настоящее время нет таких запутанных или нерешенных вопросов, которые нельзя было бы решить мирными средствами на базе взаимной договоренности заинтересованных стран. Это касается наших отношений со всеми государствами, включая Соединенные Штаты Америки».
Маленков пошел дальше. Через год, 12 марта 1954 года, выступая с традиционной речью накануне выборов в Верховный Совет, сказал, что новая мировая война «при современных средствах войны означает гибель мировой цивилизации». То есть отверг прежние представления советского руководства о неизбежности войны и о том, что она поможет уничтожению мирового империализма.
Слова Маленкова были сигналом западным странам: мы хотим договариваться. Но Запад не верил в искренность Москвы. Зато слова Маленкова стали желанным поводом для Хрущева избавиться от соперника.
В марте 1953 года Маленков мог выбрать любой пост. Предпочел стать главой правительства — в последние годы Сталин сосредоточил власть в Совете министров. Кроме того, вспомнили, что по традиции на заседании политбюро в ленинские времена председательствовал глава правительства.
А партийный аппарат Маленков опрометчиво оставил Хрущеву, забыв, как за тридцать лет до этого подобную ошибку совершили ленинские соратники. Они тоже не понимали, каким мощным инструментом станет партаппарат в руках умелого секретаря ЦК. Они обманулись насчет Сталина, а Маленков недооценил Хрущева.
Все ошиблись в Никите Сергеевиче, принимая его за простачка, с которым легко будет сговориться! Привыкли, что Сталин ернически именовал его «Микитой», и думали, что тоже смогут им командовать.
Никита Сергеевич оказался талантливым политиком. Живой и энергичный, он легко обошел своих неповоротливых соратников. Прежде всего он избавился от Берии, которого смертельно боялся. Оттеснить от власти Маленкова, который после смерти Сталина играл роль руководителя страны, оказалось значительно легче.
Львы и кролики в Кремле
Дело даже не в том, что Маленков чувствовал себя неуверенно в роли первого человека. А в том, что не сумел это скрыть. Он пытался установить новый стиль отношений и часто говорил своим подчиненным:
— Решайте сами. Вы лучше моего знаете этот вопрос. Зачем мне вас учить.
Глава правительства хотел предоставить своим подчиненным возможность действовать самостоятельно, видимо, хотел нравиться, а вышло наоборот. Чиновники боятся жестких и жестоких начальников, мягких — презирают, считают слабыми.
Маленкову не хватит воли, силы, хитрости, чтобы удержать власть…
Неуверенный в себе и податливый по натуре, он не был способен на неожиданные и самостоятельные поступки. По словам человека, который его хорошо знал, «Маленков был лишен всяких диктаторских черт, и у меня сложилось впечатление, что он не был честолюбивым человеком. Он был мягок, податлив и испытывал необходимость притулиться к какому-нибудь человеку с сильной волей».
Маленков опирался на Берию.
5 марта 1953 года было принято решение об образовании единого Министерства внутренних дел, объединившего собственно МВД и бывшее Министерство госбезопасности. Министром стал Берия. И несколько месяцев страной управлял тандем Маленков — Берия. Формально Георгий Максимилианович был старшим. Фактически Берия подчинил его своей воле. Лаврентий Павлович презрительно именовал его «Маланьей» — за мягкотелость и пользовался его слабоволием. Для Берии Маленков был удобной ширмой.
Мир делится на львов и кроликов.
Львами были только двое — Хрущев и Берия.
Разница между ними состояла в том, что Никита Сергеевич отчетливо понимал, насколько опасен Лаврентий Павлович. А Берия Хрущева недооценил.
Принято считать, что арест Берии — поворотный момент в истории страны, начало борьбы с культом личности Сталина. Нет, летом 1953 года это была борьба за власть и за выживание. Избавлялись от опаснейшего соперника. Себя спасали.
Товарищи по партийному руководству свергли Берию не только потому, что он претендовал на первую роль. Опасались, что он вытащит на свет документы, свидетельствующие об их причастности к репрессиям.
Лаврентий Павлович, имея в своем распоряжении архивы госбезопасности, запросто мог обнародовать любые документы и выставить товарищей по президиуму ЦК преступниками, а себя — разоблачителем их преступлений. Он-то знал, кто в чем участвовал. А виноваты были все. Одни подписывали уже готовые списки, другие сами требовали кого-то арестовать. Берия всех держал в руках. Начальник Центрального архивного управления МВД генерал Василий Дмитриевич Стыров уже велел своим работникам собрать все материалы, в которых упоминается Маленков.
А Лаврентий Павлович и считал, что его должны бояться. На совещании однажды искренне заметил:
— Нет людей, работающих за совесть, все работают за страх.
Его арестовали и отдали под суд, который вынесет смертный приговор. А по стране пошла гулять частушка:
Берия, Берия
Вышел из доверия,
И товарищ Маленков
Надавал ему пинков.
Маленков согласился убрать Берию, потому что сам его боялся. Не понял, что тем самым лишает себя опоры. Уничтожение Берии поставило крест на карьере Маленкова. Едва Лаврентий Павлович исчез, соратники быстренько съели Георгия Максимилиановича. В одиночку он не мог выстоять против куда более энергичного Хрущева. Чисто аппаратный работник, он чувствовал себя уверенно лишь в собственном кабинете среди таких же чиновников, как он сам. Маленкову не хватало ни характера, ни жизненного опыта для самостоятельных и решительных действий.
