— Товарищ Маленков не обеспечивает выполнение обязанностей председателя Совета министров СССР, плохо организует работу Совета министров, не проявляя себя достаточно зрелым и твердым большевистским руководителем.
Политическая карьера Георгия Максимилиановича завершилась. Впервые — нормальным образом: переизбрали! Не уволили и не посадили. Большое достижение.
«Как в полчаса увял этот человек, — записал свои впечатления от пленума Александр Трифонович Твардовский, — исчезла вся значительность, был просто толстый человек на трибуне под устремленными на него указательными пальцами протянутых рук президиума, запинающийся, повторяющийся, “темнящий”, растерянный, чуть ли не жалкий. Странно, что у него не хватило ума в свое время отойти в сторонку чуть-чуть, быть вторым, неужели так хотелось быть первым?.. Жалка и безнадежна его дальнейшая судьба».
Пленум ЦК 31 января постановил:
«ЦК КПСС считает, что тов. Маленков Г. М. не обеспечивает надлежащего выполнения обязанностей Председателя Совета Министров СССР. Не обладая необходимыми знаниями и опытом хозяйственной деятельности, а также опытом работы местных советских органов, тов. Маленков плохо организует работу Совета Министров, не обеспечивает серьезной и своевременной подготовки вопросов к заседаниям Совета Министров. При рассмотрении многих острых вопросов тов. Маленков проявляет нерешительность… Между тем т. Маленков неправильно понял свои функции и явно претендовал не только на руководство деятельностью Правительства, но и на руководство Президиумом ЦК».
Маленкова убрали с поста главы правительства, перевели в заместители, дали незначительный пост министра электростанций, но оставили членом президиума ЦК.
18 февраля Никита Сергеевич держал речь на пленуме ЦК компартии Украины. И опять почти всю речь посвятил развенчанию уже сброшенного с пьедестала соперника:
— Товарищ Маленков, видимо, упоенный положением председателя Совета министров, думал, что теперь он может все сделать. Он произнес необдуманную речь, в которой заявил, что в два-три года добьемся изобилия продовольствия и предметов потребления. Но он не подумал, откуда же это изобилие берется. В каком состоянии находится сельское хозяйство? Как выполнить это обещание?.. Чтобы создать видимость, что слова об изобилии начинают выполняться, стали вытаскивать из сундука золото, золото потекло за границу!
Хрущев напомнил слова Маленкова, который, выступая на сессии Верховного Совета, сказал о необходимости «крутого подъема» производства предметов народного потребления, о «форсированном развитии легкой индустрии» и снижении сельскохозяйственного налога:
— Я ему сказал, что ты неправильно поступаешь. Это же по существу меньшевистские речи, разве можно забывать, что мы окружены капиталистическими государствами… Нам надо всемерно крепить мощь нашего государства… Это значит, что мы должны развивать тяжелую промышленность. Говорить другое — значит заниматься демагогией, которая разоружает наш народ. Это по сути дела капитуляция перед врагом! После выступления Маленкова ряд экономистов выступил с «теоретическими» обоснованиями линии, явно антимарксистской, направленной на защиту положения о том, что теперь можно дать приоритет легкой промышленности перед тяжелой. Товарищи, это опасные рассуждения… Американские капиталисты вынашивают планы прибрать нас к рукам, когда мы ослабнем, закабалить нашу страну…
Хрущев вспомнил беседу с секретарем московского горкома Екатериной Алексеевной Фурцевой:
— А как реагируют простые люди на такие речи? Мне товарищ Фурцева рассказывала. Приехала к ней родственница из деревни. Она спрашивает ее: как дела у вас в деревне? «Ничего, — отвечает, — теперь стало веселее. Товарищ Маленков хорошо выступил и пообещал нам, что скоро будет изобилие всех жизненных благ»… Эта крестьянка говорит: у нас Маленкова называют Георгием Победоносцем. Ну, для крестьянки, может быть, он победоносец, но мы-то знаем, какой он победоносец. Это несчастье, а не победоносец…
Антипартийная группа
6 апреля 1957 года на президиуме ЦК в отсутствие Хрущева рассматривался вопрос о его награждении за освоение целинных земель. Обычно в таких случаях все высказываются «за». Но тут произошло непредвиденное. Министр государственного контроля Вячеслав Михайлович Молотов высказался «против»:
— Хрущев заслуживает, чтобы его наградить, но, полагаю, надо подумать. Он недавно награждался. Вопрос требует того, чтобы обсудить его политически.
«Политически» — то есть по существу. В словах Молотова был резон: неприлично давать награду одному человеку слишком часто. Но дело было не в награде. Молотов выступил против Хрущева.
Ему возразил первый заместитель главы правительства Михаил Георгиевич Первухин:
— Нет сомнения, что Никита Сергеевич проявил инициативу относительно целинных земель. До него этот вопрос не ставился. Целина — важное дело, и нас не должно смущать, что через два года награждаем вновь.
Каганович тоже высказал сомнение в целесообразности награждения:
— Товарищ Хрущев имеет заслуги в этом деле. Награда заслуженная. Но тут есть вопрос. Правильно ли, что мы награждаем первого секретаря только за одну отрасль? У нас нет культа личности, и не надо давать повода… Надо спросить самого товарища Хрущева и политически обсудить вопрос.
Маленков занял уклончивую позицию:
— Личные заслуги товарища Хрущева большие. Но предлагаю ограничиться сейчас обменом мнениями и поговорить еще, может быть, вне заседания.
Секретарь ЦК Петр Николаевич Поспелов не согласился с Маленковым:
— Целинные земли — не частный вопрос. Товарищ Хрущев заслуживает награды.
По существу это была проба сил. Влиятельные члены президиума ЦК фактически выступили против Хрущева. В тот раз они не решились идти до конца и уступили. Президиум все-таки принял постановление «О награждении первого секретаря ЦК КПСС Героя Социалистического Труда т. Хрущева орденом Ленина и второй Золотой медалью “Серп и Молот”», отмечая «выдающиеся заслуги Н. С. Хрущева в разработке и осуществлении мероприятий по освоению целинных и залежных земель».
После голосования Маленков даже позвонил Хрущеву и подобострастно сказал:
— Вот, Никита, сейчас поеду домой и от чистого сердца, со всей душой трахну за тебя бокал коньяку.
Никите Сергеевичу, разумеется, доложили, кто и как высказывался за его спиной. Хрущев и сам не заметил, как в высшем партийном органе собралась критическая масса обиженных на него людей, — Маленков и Молотов, которых он оттер от власти и лишил должностей; Булганин, Каганович и Ворошилов, которых он ругал при всяком удобном случае.
Ничего у них общего не было кроме главной цели — убрать Хрущева. Они объединились против Хрущева, как в пятьдесят третьем против Берии. Все они сильно себя переоценивали и не замечали, как быстро окреп Никита Сергеевич, как стремительно освоился в роли руководителя страны. Они предполагали, что им легко удастся скинуть Хрущева. Молотов видел себя на его месте, Булганина намечали председателем КГБ, Маленкова и Кагановича — руководителями правительства.
