— Как ты спасся? — спросил священник и, выслушав ответ, заключил: — Знаешь, от оборотня еще никому не удавалось вырваться твоим способом. Одно из двух: либо это был не оборотень, либо ты чего-то не договариваешь.
— Но я же видел собственными глазами, — запротестовал Вулли.
— Запомни, сынок, твои глаза в Тайге мало что значат, — сказал священник, — здесь нужно видеть сердцем. Только сердце поможет тебе в поиске истины.
Несмотря на свой убежденный тон, Дигр вовсе не был уверен в безобидности происшествия. Разумеется, о сверхъестественных явлениях говорить не приходилось, но это еще не значило, что Паркинс не мог столкнуться с чем-либо более обыденным. Более обыденным, но не более безобидным, это уж точно. С этой чертовщиной следовало разобраться, и чем скорее, тем лучше.
— Отойдем на минутку, — негромко проговорил священник, и красный, словно вареный рак, Вулли проследовал за ним.
Рой шел молча, и лишь когда они оказались в достаточном отдалении от остальных, он нарушил молчание:
— Что бы с тобой ни произошло, парень, тебе с этим жить. Твои глаза напоены страхом, как стрела ядом, — это плохо, очень плохо. Он пронизывает тебя до костей. Но, знай, ты сможешь извлечь урок из своих неприятностей, превратить страх во внутреннюю силу. Мы должны отправиться в Тайг и найти то злополучное место. Если ты убьешь Зверя, то его могущество и власть перейдут к тебе.
— А если я откажусь? — дрожащим голосом спросил Вулли.
Рой пристально посмотрел на него:
— Ну, что ж, тогда возможны всего два варианта. Первый — ты потеряешь рассудок, и жизнь твоя оборвется в каком-нибудь неожиданном месте при нелепом стечении обстоятельств. И второй — до конца своих дней ты будешь чувствовать за спиной зловонное дыхание оборотня. У него ведь дурно пахло изо рта? Я ничего не путаю?
Вулли тяжело вздохнул, и священник понял, что попал в точку. По большому счету, не следовало нагонять особенный страх на паренька — разве что слегка припугнуть. Но Дигру требовался провожатый. Разумеется, никакого оборотня поблизости от лагеря быть не могло. А что за существо вдруг кинулось на юношу — именно это и предстояло выяснить. Дигр напустил грозный вид и рыкнул:
— Ты со мной, Паркинс?
— Да, командир, — последовал ответ, — я хочу сказать, если вы считаете, что действительно нет другого выхода.
— Другого выхода нет, сынок, — с расстановкой произнес священник, — уж ты мне поверь.
* * *
Дыхание осени чувствовалось под сводами Тайга стократ сильнее, чем на поляне. Пахло прелой землей, дождем и надвигающимися холодами. «Пройдут столетия, — подумал Дигр, — а эти сосны так и будут стоять, не тронутые временем. И так же будет клубиться серая муть, там, в вышине, где надлежит быть небу. Все останется по-прежнему, но не будет Роя Дигра, и это печально».
Некоторое время они шли меж огромных сосен, ветви которых были усеяны зелеными иглами величиной со столовый нож. Одна такая игла могла бы пронзить человека насквозь, будь она достаточно тяжелой. Слава Всевышнему, души деревьев не изменились. После Смерти они превратились в исполинов, но остались тем, чем и являлись прежде, по замыслу Создателя, — соснами, кленами, лиственницами, секвойями.
Вскоре лес стал реже, исполинские деревья уступили место молодняку. Рой различил стук дятла — меж редких стволов точно рассыпалась барабанная дробь. Под ногами хрустел сухой мох. И он совсем был не похож на тот мох, который обычно встречался в Тайге, — мокрый и дряблый. Он напоминал солому, высушенную на солнце погожим летним днем.
Редколесье тянулось и тянулось, а Вулли все шел. Рою уже начало казаться, что их поход никогда не закончится.
— Скажи, Вулли, — наконец не выдержал он, — ты уверен, что идешь в нужном направлении?
— Разумеется, — буркнул Паркинс, — это где-то здесь. Я знаю наверняка!
И они вновь двинулись в путь…
Примерно через два часа Дигр всерьез забеспокоился. Начинало смеркаться, а цели путешествия они так и не достигли. Мало того, он был готов поклясться всеми святыми, что места эти ему знакомы. Да, именно знакомы. Они проходили здесь, вот и ветви примяты. Впрочем, имелись и другие, более очевидные признаки.
— Мы идем по собственным следам, — устало проворчал Дигр. — Смотри.
Сухой желтый мох был измят так, словно по нему пробежалось стадо лорсов.
— В том, что ты заблудился, — задумчиво произнес священник, — для меня нет ничего удивительного. Для путешествий по Тайгу требуется опыт. Меня удивляет другое.
— Что же? — недовольно буркнул Вулли, который, к прочим своим неприятностям, еще успел и проголодаться.
— Командир, — добавил Дигр, — не забывай это волшебное слово, сынок.
— Простите, командир, — процедил юнец.
— Уже лучше, — улыбнулся священник. — А удивляет меня то, что твоей оплошности не заметил я. Ведь я-то исходил не одну сотню лиг по этим чертовым дебрям и знаю множество способов ориентироваться. Как ты думаешь, почему это произошло?
Вулли зыркнул исподлобья, но погасил взгляд и подчеркнуто вежливо произнес:
— Я думаю, что виной всему усталость, командир.
— Что ж, возможно, ты и прав, — усмехнулся Дигр. — Я действительно не так молод, как ты, и мне тоже тяжело переставлять ноги. Но, знаешь, по-моему, причина в другом.
— И в чем же… — Вулли немного помолчал, чтобы позлить спутника, и добавил: — …командир?
— А в том, что кому-то, видимо, очень не хочется, чтобы мы до него добрались.
В глазах Паркинса появилась тревога:
— Вы хотите сказать, командир, что в мое сознание кто-то проник? — На паренька было больно смотреть.
— И в мое, сынок, и в мое тоже, — покачал головой священник, — и это несмотря на мощнейший ментальный барьер, который я воздвиг, прежде чем мы отправились в наш маленький поход.
— Может быть, ваш ментальный барьер не достаточно надежен? — язвительно поинтересовался Вулли.
Дигру начинал нравится этот юный наглец. Священник узнавал в парне себя — такой же непокорный, придирчивый, насмешливый. Хотя, конечно, Рой в молодости не был столь упитан…
— Видишь ли, мальчик, надежность моей защиты проверена множеством ментальных схваток. Поверь, ты бы не беседовал сейчас со мной, если бы она когда-нибудь дала трещину.
— Ну, тогда мы столкнулись с существом, которое намного превосходит вас в силе, командир, — заключил Вулли, — вы ведь не станете это оспаривать?
— Здесь я с тобой совершенно согласен. Мы с тобой попали в серьезную переделку, сынок.
— Но вы, конечно, знаете, командир, как нам выкрутиться? Я хочу сказать, у вас ведь наверняка есть план действий?
— Как тебе сказать… Это во многом зависит от тебя, вернее, от того, что с тобой произошло. Ты должен припомнить все в деталях. Возможно, в череде событий было нечто, ускользнувшее от твоего внимания, но послужившее причиной всех злоключений.
