До нас добрался отряд спасателей с лекарями, провиантом, некоторые родители, ректор, преподаватели и даже несколько студентов, которые тоже помогали в устранении завала.
Узнав об этом, Лестат единственный помрачнел. Это меня насторожило. Впрочем, я могла догадаться о причинах не самого хорошего настроения принца.
— Будешь связываться с отцом? — спросила я, но парень только помотал головой.
— Нет. Я разбил переговорник.
— Что? — удивилась я. Мы остались одни в столовой. Народ выскочил во двор, чтобы встречать освободителей. Я бы тоже помчалась, но сейчас казалось важнее подержать Лестата.
— На самом деле… — медленно начал он, словно признавался в чем-то недостойном. — Мне еще вчера Алишер сказал про налаживающуюся связь.
— Он вчера тебя звал за этим? — поинтересовалась я.
— Не совсем. Он нашел еще подтверждение вины Вейна и сообщил о том, что уже настучал обо всем отцу…
— Вот духи! — выругалась я. Не то чтобы я не верила в невиновность Вейна, но мне хотелось, чтобы у Лестата была возможность хотя бы поговорить друг с другом лично, прежде чем до Вейна доберутся официальные лица.
— Именно. — Парень помрачнел. — Ну и появившаяся связь говорит об одном.
— И о чем же?
- Отец решил свои проблемы и скоро выйдет на связь, чтобы придумать для меня новую блестящую миссию, а я не хочу. Алишер сообщил о заработавших переговорниках не только из-за Вена, но и чтобы я был готов. Ну я и подготовился.
Лестат пожал плечами и уткнулся взглядом в чашку кофе.
— Разбив переговорник? — скептически хмыкнула я, чувствуя, как ледяной рукой страх и дурные предчувствия сжимают внутренности. Не думала, что конец нашей истории замаячит так быстро.
— Да. Если отец хочет поговорить, пусть тащит свой зад сюда лично. Я не стану сам провоцировать разговор.
— Думаешь, он так и сделает?
— Предпочёл бы — нет, но я слишком хорошо изучил своего отца.
— Ты обижаешься на него?
— Не знаю. — Парень тяжело вздохнул, кинул в чашку с кофе ложечку и, проводив взглядом коричневые брызги, разлетевшиеся по скатерти, посмотрел на меня. — Может, немного завидую. Отец всегда поступает правильно. Так как лучше для образа семьи, для государства. Я же… опоздал на собственную, важную для государства династическую помолвку. Что ему оставалось делать? Сказать: простите мой старший сын дебил? — Лестат усмехнулся. — Нет. Он сделал все правильно.
— Но тебе все равно больно.
— Больно. Но не это главное.
— А что же?
— То, что я другой. Я не умею и не хочу поступать правильно в ущерб своим желаниям. Мне стыдно, что я эгоист, и в то же время я категорически не хочу это менять. Мне хорошо с собой. Я не хочу разговора с отцом, не потому, что обижен. Я знаю, за время, пока мы сражались со снегом, он уже придумал красивую историю и мое место в ней, а я… — Он покачал головой и с нежностью посмотрел на меня. — Я не планирую занимать в этой истории место. Нет уж… умер так умер. Мне понравилось, быть мертвым принцем, но живым человеком. Вот причина моего нежелания общаться с отцом. Он не поймет.
Когда мы вышли в холл, он был полон народа. Даже непривычно. Слишком суетно, шумно. Неужели, академия раньше всегда была такой? Как мало времени потребовалась, чтобы забыть про это.
Фиона рыдала в обнимку с отцом, какая-то разлученная стихией парочка самозабвенно целовалась в центре зала, а нам навстречу шел взъерошенный и взволнованный Эмис. Он словно не спал несколько ночей. Вот уж кого я не ожидала тут увидеть. Зачем он явился одним из первых? Не ко мне же. Меня он бросил. По мере приближения парня к нам, Лестат напрягался все сильнее, и его волнение и злость передавались мне. Не знаю, чем бы закончилась эта встреча, если бы принца не окликнул Алишер.
— Лестат! Зайти ко мне.
— Я занят… — сквозь сжатые зубы прошипел принц, не сводя глаз с моего бывшего, но магистр был непреклонен.
— Это срочно! Быстро ко мне. Я серьезно.
Принц выругался, но послушался, а я осталась наедине с Эмисом. И это настораживало. Смотрела на него и не понимала, что сказать. Некогда родное лицо сейчас не вызывало ничего кроме паники. Он даже не казался мне симпатичным. Слишком крупные черты лица, слишком светлые волосы, лишен изящества, присущего Лестату. Да уж. Я очень быстро переключила внимание на другого, даже немного стыдно. Впрочем, это Эмис меня бросил, а не я его. Мне не хотелось с ним общаться, я не понимала, зачем он примчался в первый день. Впрочем, ответ на этот вопрос я услышала.
— Я так переживал за тебя, Вьюга… — Он суетливо провел рукой по волосам и посмотрел на меня с мольбой. — Не думал, что так получится… правда! Если бы знал, то ни за что бы…
— Что именно ты не знал? — подозрительно уточнила я, понимая, что ответ мне вряд ли придется по душе.
— Этот завал…
— Если ты считаешь, что все это из-за страданий по тебе, спешу огорчить. Моя душевная боль не была такой сильной. Снежная буря — совокупность факторов, я лишь внесла в нее свою лепту.
— Знаю, ты не виновата… я не сразу понял, что задумал этот придурок, поэтому согласился. Рассчитывал, вернусь с каникул и все объясню.
— Так! — Я выставила перед собой руку, упираясь Эмису в грудь и не позволяя приближаться к себе. — Я потеряла ход твоих мыслей. Какой придурок? Что заставил?
— Вейн.
— Что сделал Вейн? — холодея, спросила я.
— Он заплатил мне, чтобы я тебя бросил.
— И ты взял и согласился?
Поразительно. И Эмис без стеснения признается в таком? У меня в голове не укладывалось.
— Он много заплатил, — потерянно признался мой бывший и тише добавил. — И сильно угрожал. У меня не осталось выбора. Я должен был прилюдно тебя бросить. Но это понарошку, я знал, что после каникул вернусь к тебе.
— Для меня было по-настоящему, — дрожащими губами заметила я. — И сейчас, я уже тебя не жду. Слишком поздно. Ты сделал свой выбор, и неважно, какие у тебя были планы. Мне ты о них не сообщил. Мне было больно, Эмис.
Я развернулась и попыталась уйти, но он меня догнал и поймал за руку.
— Но Вьюга, я люблю тебя и больше никогда не предам. Правда. А на деньги Вейна я купил тебе подарок, чтобы искупить вину. Мне они не нужны. Просто есть люди, с которыми лучше не связываться, и против которых не имеет смысла идти. Смотри!
Он развернул меня к себе и продемонстрировал черную бархатную коробочку, в которой лежало кольцо с крупным камнем. Красиво. Наверное, раньше в прошлой жизни, у меня бы сердце остановилось от восторга, но сейчас было все равно.
— Я хочу, чтобы ты стала моей женой, Вьюга! — придыханием сказал Эмис. Создавалось впечатление, что он не сомневается в ответе, а мне стало противно на него смотреть. Он так ничего и не понял, а жаль.
