Со сменой ипостаси инстинкты уступают место разуму, и я наконец в состоянии взглянуть на ситуацию с другой стороны. Ничего ведь в сущности не изменилось. Я и раньше знала, что нужна Сиршехуру для определённых целей, не имеющих к чувствам никакого отношения. Вопрос в том, хочу ли я для себя такой судьбы? Готова ли я лишиться свободы, ничего не получив взамен? На оба вопроса ответ прежний — нет. И другого не будет.
Шею вдруг обдаёт жаром. Это Сиршехур неслышно подкрался сзади и притянул меня к себе, шепча на ушко слова приветствия. Как будто и не было между нами недель расставания, его расчётливости и моей обиды.
Дёрнувшись, я попыталась освободиться, но он лишь крепче прижал меня к своему телу, буквально впечатывая в себя, будто хочет слиться со мной воедино. Сознание вновь заволакивает туманом, но я упрямо трясу головой, не желая идти на поводу у своих желаний. И пусть я всё ещё помню, как нам было хорошо вместе, но так же не могу забыть о разочаровании, настигшем меня после.
— Пусти, — прошу я Сиршехура, поняв, что все мои трепыхания ни к чему не приведут.
— Никогда, — произносит он чуть слышно, разворачивая к себе лицом. — Просто смирись с тем, что тебе никуда от меня не деться, — добавляет, гипнотизируя меня взглядом.
Его губы скользят по моему виску, касаются щеки, даря лёгкие поцелуи, от которых кружится голова и путаются мысли.
— Никогда, — упрямо произношу я, чувствуя себя тем самым капризным ребёнком.
В ответ раздаётся тихий смех.
Сиршехуру весело, он слишком уверен в себе и не без оснований. Я вдруг понимаю, что он прав и мне действительно нечего ему противопоставить. Моих сил не хватит на то, чтобы сопротивляться его воле. Очередной побег не будет иметь смысла. Мне от него не скрыться. Так что же делать?
Негромкое покашливание заставляет нас оглянуться. Неподалёку топчется ведьма.
На лице Сиршехура отражается досада, но агрессии он не выказывает. Напротив, проявляет чудеса учтивости, обращаясь к Дафне с благодарственной речью за моё спасение.
— Эфираси слишком молода и импульсивна, — состроив серьёзную мину, заявляет Сиршехур. — Неопытным девушкам свойственно недооценивать степень опасности, поджидающей их в этом мире. А ведь найдётся немало негодяев, желающих воспользоваться их беззащитностью. Я очень признателен вам за то, что вы предоставили кров и защиту моей наречённой и надеюсь, что однажды смогу отплатить вам тем же.
Он это серьёзно? Я даже забываю на время о собственных переживаниях, настолько возмущена его неверием в мои силы. Не спорю, Дафна очень мне помогла, но всё же большую часть времени я выживала сама. Не пропала бы и сейчас, без чьей либо помощи.
Однако, Дафна, выражает полное согласие с мнением Сиршехура обо мне. Предательница, одним словом. И змей этот тоже хорош. Даже ведьме умудрился заморочить голову сладкими речами. А та и рада потешить своё самолюбие. Вон как раскраснелась от чужой похвалы. И глаза потупила, ну чисто девица. А ведь лет ей немало, пора бы и перестать так реагировать на мужское внимание. Тем более, что у этого конкретного мужчины уже есть невеста.
Мне вдруг вспомнилось наше совместное путешествие по пустыне, ненавязчивая забота Сиршехура о моей безопасности, его бескорыстие и готовность помочь. Внутри что-то радостно трепыхнулось. Пришло понимание, что всё это делалось ради меня. И даже половина королевства не стала непреодолимой преградой для этого мужчины. Не знаю как, но несмотря на все мои ухищрения, он меня всё-таки нашёл.
Приструнив обнаглевшую змейку, посылающую из подсознания крамольные мысли, я решила удалиться.
— Вижу, вам и без меня есть о чём поговорить, — встряла я в чужой обмен любезностями.
И ведьма, и Сиршехур воззрились на меня с недоумением. Как будто только сейчас заметили моё присутствие рядом с ними. Я же направилась к дому, собираясь переодеться в привычную одежду. Что-то подсказывало мне, что отпуск мой подошёл к концу и пора собираться в дорогу.
Сиршехур, скорее всего, прав, и мне от него никуда не деться. Однако это не значит, что я уступлю ему просто так. У меня имеется ряд условий. И если этот змей-искуситель хочет в дальнейшем избежать проблем, ему придётся выполнить их все до одного.
ГЛАВА 23
— Счастливого пути тебе, девочка, и вам, господин Сиршехур, — Дафна не переставала улыбаться, провожая нас в дорогу.
Её небольшой бизнес рухнул, но расстроенной она не выглядела, и я даже знала почему. Случайно подслушала полуночный разговор двух интриганов, сумевших договориться о сотрудничестве. В результате достигнутого соглашения, Дафне предстояло круто изменить свою жизнь, чему она была так рада, что даже помолодела на несколько лет. Такова была специфика ведьминского дара. Сильные эмоции сказывались на внешности ведьмы определённым образом: негативные её старили, а позитивные возвращали молодость и красоту.
Я же пока не знала, как относиться к решению Сиршехура приютить у себя всех ведьм королевства. Согласна, тут им жилось не сладко. Однако многочисленные ограничения и запреты возникли не на пустом месте. Они стали вынужденной мерой в ответ на бесчинства, учинённые одарёнными женщинами полвека назад.
Тогда королевские суды оказались завалены многочисленными жалобами на ведьминский произвол, что, в общем-то, соответствовало действительности.
В период смены власти, когда молодой король ещё не набрал силу и вес, ведьмы и впрямь распоясались. Почувствовав слабину, они предпочли забыть о том, что закон един для всех. Вдруг возомнили, что наличие дара освобождает их от ответственности за совершённые преступления.
Король, вопреки распространённому о нём мнению, оказался скор на расправу. Несколько показательных казней заставили ведьм поутихнуть и, скрепя сердце, принять установленные законом ограничения.
В первую очередь под запрет попали приворотные зелья, являвшиеся основной статьёй дохода всех ведьм без исключения. Та же участь постигла зелья, способные лишать человека памяти и заставляющие жертву произвола впадать в летаргический сон. Этими средствами в основном пользовались молодые женщины, выданные замуж по принуждению. Пока мужья оставались живы, их жён невозможно было обвинить в убийстве, как и назначить опекуна, чем преступницы бессовестно пользовались, превращая опостылевших супругов в живых мертвецов.
Ситуация мерзкая, с какой стороны не посмотри. И далеко не всегда пострадавшие мужчины заслуживали той участи, на которую их обрекали супруги.
Общество, как обычно разделилось на тех, кто готов был стоять за ведьм горой, и тех, кто призывал предать их тела очистительному огню. Понятно, что без жертв не обошлось. И не все погибшие ведьмы были виновны в приписываемых им злодеяниях. Даже Дафна, не смотря на репутацию доброй колдуньи, никогда не чувствовала себя в безопасности.
Появление Сиршехура подруга восприняла, как ответ Всемилостивой на её молитвы. Расчёт Дафны был прост. Ведьминские зелья для змеелюдов всё равно, что родниковая водица, а значит, и соседство с ведьмами не покажется им опасным. Чем не выход из положения? Торговать же своими снадобьями можно и через представительства, хуже от этого зелья не станут, а порядка всяко будет больше.
